Земные дороги - Юрий Корнеев Страница 5

— Ничего себе, целых три недели.

— Да ладно. Три недели — это пустяк. Привыкайте к тому, что вы теперь долгожители. И три недели для вас — все равно что три дня. Тем более что все это время вы будете проводить не в безделье, а с пользой. Да и вообще вся наша жизнь в основном проходит в космосе, а на планетах мы отдыхаем. Конечно, существует множество профессий, потребных именно на планетах, но в основном вся активная жизнь проходит именно в космосе.

— Так в космических кораблях и живете? — спросил отец.

— Нет, конечно. В основном на космических станциях. Огромных станциях. Некоторые размером с нашу Луну. Это огромные города, со своими улицами и площадями, парками и садами, реками и озерами.

— А не проще ли жить на планетах, чем строить такие станции?

— Не проще. Все промышленные производства вынесены в космос, на планетах остались только агропромышленные комплексы. Те, кто работает на этих комплексах, живут на планетах. А в основном планеты предназначены для отдыха и развлечений, а работают люди в космосе.

— Да, чудная у вас там жизнь. Коль, а какие они?

— Кто?

— Инопланетяне. Чем мы от них отличаемся?

— Да они такие же точно люди, как и мы. И мы от них ничем не отличаемся. Они просто технически более развиты. Не морально, не умственно, а именно технически. Технологии у них, конечно, с нашими не сравнить. Что есть, то есть. А в остальном… Мам, вот скажи, твоя бабушка сильно от тебя отличается? Вот если бы ее, еще молодую, взять и перенести в наше время. Сильно она от нас отличаться будет?

— Пожалуй, что и не очень.

— Вот именно. Переодеть ее в современную одежду, научить пользоваться компьютером и сотовым телефоном — и не отличить от нас. Так и там. Да, в техническом развитии они нас сильно опередили, но внешне и внутренне они такие же, как и мы. Есть хорошие и есть плохие, есть честные и есть жулики. Ну, это я говорю о Содружестве. А вот на нашей планете жителей только семеро — мы четверо и еще три девчонки.

— Что за девчонки? — тут же встрепенулась мама.

Пришлось рассказывать в сокращенном варианте истории всех девушек. Себя я описывал конечно же только в белых тонах.

— Бедные девочки, — тут же начала их жалеть мама, — и что ты думаешь с ними делать дальше?

— Понятия не имею. Да ладно, живут и пусть живут. Мам, пап, давайте так сделаем — сейчас слетаем ко мне на корабль, я вас там немного подлечу, и там уже спокойно посидим и поговорим.

— Как это подлечишь? Ты что, врач? — спросил отец.

— И врач тоже. Собирайтесь.

Собирались они недолго. Да, любопытство — великая вещь. Видно, очень уж им хотелось увидеть все, что я рассказывал, своими глазами. Мама даже ничего не сказала, когда мы прошлись по картофельным грядкам. Правда, в бот они влезали с опаской, но после того как я их усадил в кресла и пристегнул гравитационными ремнями, успокоились. Во время полета один борт я сделал прозрачным, так что они хорошо рассмотрели и Землю и Луну из космоса. Корабль их очень удивил, но, как ни странно, не так сильно, как Мишку. Ну, собственно, правильно — чему тут удивляться? Ведь они видели превращение кургузых гробов в огромные воздушные лайнеры. На их памяти появление компьютеров, мобильных телефонов, ЗО-телевизоров. Они просто уже устали удивляться.

До медсекции мы добрались на платформе.

— Что это было? — спросила мама, войдя в медсекцию.

— Где?

— Меня в дверях обдало то ли теплым воздухом, то ли холодным, так и не поняла.

— Обыкновенная дезинфекция. Я-то на это внимания не обращаю — привык. Да и вы привыкнете.

— Коль, а где девушки, о которых ты говорил?

— В медкапсулах.

— Что за медкапсулы?

— Да вот же перед тобой.

— Вот эти гробы?

— Это не гробы — это медицинские капсулы.

— Они что, больные?

— Нет, конечно. Они просто учатся. В этих капсулах можно не только лечиться, но и учиться под разгоном. То есть в несколько раз быстрее, чем без них.

— Ага, — влез Мишка, — я за полчаса выучил два иностранных языка.

— Можно на них посмотреть? — спросила мама.

— Вон в тех, крайних.

Они прошли к крайним капсулам. Отец с Мишкой сразу отпрянули от них. Отец даже как-то засмущался. Ну да, девчонки-то голые. Хотя учиться можно было и в одежде, но они принципиально всегда оголялись. Мама внимательно осмотрела каждую и подошла к нам.

— Красивые девушки. А раз учатся, значит, не лентяйки. Это хорошо. Но я потом с ними еще поговорю. Выберем тебе невесту, не волнуйся.

— Мам, давай об этом потом, а? — Я открыл две капсулы. — Раздевайтесь и ложитесь в эти капсулы. Я вас полностью приведу в порядок. Но омолаживать пока не буду, а то вас на Земле не узнает никто. Организм полностью восстановится до двадцатипятилетнего возраста. Даже здоровее будете, чем в свои двадцать пять. Но все равно немного помолодеете, лет на пять-семь. Хотя думаю, на это внимания никто не обратит. Пойдем, Мишка, выйдем.

Мы вышли, постояли минут пять, пока я общался с Никитичем, и пошли в кают-компанию. Симбионтов я пока родителям решил не устанавливать. Им еще на Землю возвращаться — спалятся на фиг. Да они и не пожелают. А без разрешения не хотелось. Потом все равно уговорю. Никитич доложил, что в капсулах они полежат больше часа, хотя если все делать по уму, то надо около суток. Но тогда из капсул выйдут двадцатилетние юноша и девушка. Пока этого не надо.

Мы уселись за стол.

— Есть хочешь? — спросил я у Мишки.

— Нет. Я бы лучше выпил чего-нибудь.

— Можно. Но ничего крепкого и предлагать не буду. Нечего маму злить лишний раз. А вот по бокалу вина в самый раз.

Я вызвал Десс и сделал заказ. Все мысленно, конечно. Через минуту она принесла нам по бокалу аграфского вина. Мишка сидел с открытым ртом и не мог слова произнести. Потом схватил бокал и ополовинил его.

— Коль, это кто был?

— Десс, стюардесса. Обыкновенный дроид. А четыре руки для удобства, блюда разносить. Да не менжуйся ты. Через пару часов симбионт развернется, и сам сможешь мысленно с ней общаться и любые заказы делать.

— Да, чудеса. Еще утром все было как всегда, а сейчас я на космическом корабле, черт знает как далеко от Земли, и обслуживает меня четырехрукая стюардесса. Обалдеть. Коль, а эти три девушки, они тебе кто? Жены, что ли?

— Нет, не жены — это точно. Просто мои девушки.

— Как ты с ними умудряешься с троими управляться-то? Я и одну-то больше месяца выдержать не могу, а у тебя целых три.

— Да нормально живем. Понимаешь, так получилось, что девчонкам некуда деваться. Кто-то по своей глупости в передрягу попал, а кому-то и я поспособствовал. Не нарочно, конечно. Так уж вышло. Выгнать я их не могу, да и некуда. Так и живем. В физическом плане все нормально. Я и еще столько же, если что, выдержу. А вообще-то ты прав — это напрягает иногда. Было бы их хотя бы две, а лучше вообще одна, но тут уж ничего не поделаешь. Они ведь молодые, здоровые женщины, и им просто необходимо мужское внимание. А мужчина у них только один. Ими самим бы хотелось иметь персонального мужика, возможно, создать семью, родить детей. Но рядом только я. А хуже всего то, что у них в общем-то и нет шансов завести нормальную семью. Разве только у одной.