Раб из нашего времени. Книга девятая. Роль чужака - Юрий Иванович Страница 5

То, что меня нашли в общей куче со зроаками, тонущего в крови и пытающегося судорожно вздохнуть, егерей не удивило. Мало ли как на дороге велось сражение и кто, куда, за кем гонялся. Признали тайланцем, оказали первую помощь, выровняв грудную клетку, качнули внутрь воздуха, да и сдали на руки моим как бы землякам. Ненависти к лысым предателям эйтраны никакой не испытывали, а уж приказы своей святой императрицы выполняли беспрекословно.

«Лысые» меня признали своим и тоже подлечили в меру сил и возможностей. Дальше, уже в тоннеле, мне солидно голову заштопали тамошние санитары. Ну и уже на этой стороне, удивляясь, как это я до тех пор не помер, отнесли в полевой госпиталь. Да и забыли на какое-то время.

А вот там вокруг меня наслоились странности, трагедии и случайности. Началось всё с целителя. Один полевой хирург оказался из окруженцев, которые одним или другим способом вливались в состав армии империи Герчери. Родом мужик был из Ледового царства. А там все, как последовало объяснение, мозгами двинутые на шаманстве и разных рисковых хирургических вмешательствах во внутренности человека. Вот у того ледовчанина и оказалась некая брошюрка с рисунками и инструкциями на тему «Как вырезать из носителя Первый Щит, а потом приживить его на другом человеке».

Абсурд полный! Книжонку наверняка какой-то псих написал, потому что подобное испокон веков считается невозможным. В противном случае многие бы только и делали, что на носителей Первого Щита охотились, как на дикого зверя. Ну, хирург решил, что у него всё получится, а умершего тайланца никто не хватится. Вот и приступил к подготовке эпохальной операции. Погрузил пациента в желейный кокон, который отключает у человека всю нервную и иннервационную системы. Метода знакомая целителям, они в таком коконе проводят самые сложные хирургические операции. Но если чуток человека «передержать» в желе, он навсегда останется дергающимся дебилом, даже не умеющим говорить.

Ледовчанин уже и инструменты разложил, и живот мой местным антисептиком промыл, и книжечку у себя на видном месте с инструкциями приспособил… Но тут-то и вмешался кто-то. Самого хирурга попросту рубанул мечом по шее, а его ассистентку убил стилетом прямо в сердце. И скрылся с места преступления.

Затем повезло мне лично, что в палату зашёл кто-то из посторонних и поднял тревогу. Проведённое следствие выдало заключение о преступных намерениях целителя и его пособницы, так как следов было слишком много и явных. Пациента-то спасли, хоть и с некоторым опозданием вытащили его из желейного кокона. Приводить его в чувство придётся долго, да и впоследствии он (то есть я!) не сможет обходиться без вдыхания дыма и взбадривания себя особой микстурой на самогоне.

Но главный вопрос – кто убил хирурга и ассистентку – остался открытым. И понятное дело, среди основных подозреваемых оказались именно тайланцы. Кроме них, некому было заступиться за своего земляка. Да ещё и поступить так жестоко со штатным персоналом полевого госпиталя. Поэтому всех «лысых» определили под весьма строгий домашний арест, а следствие продолжалось. Да и все остальные работники госпиталя обозлились на пленников, требуя немедленной их казни, без всякой поблажки и исключения.

Вот по этой причине Двухщитный «братишка» и переживал. Вследствие чего и мучился со мной, приводя в сознание такими изуверскими способами. Поэтому спросил в финале своих объяснений:

– Мы сами подозреваем, что это сделал кто-то из наших. Но кто? Сам он не признаётся. Хотя все решили, что лучше найти виновного и уже пытаться спасти его (всё-таки он был вправе мстить за своего земляка), чем всем пребывать под арестом, в роли обвиняемых. Поэтому и прошу тебя: напрягись, вспомни хоть что-нибудь. Ты ведь слышал их разговоры? Или видел, как они тебя готовили к операции?

И опять я задумался над выбором. Можно было рассказать всё как было и «умыть руки». Можно было прикинуться вообще ничего не слышавшим и не видевшим. Тем более что глаза у меня тогда в самом деле не раскрывались. Но можно было подумать и попытаться самому сообразить, что же такого странного произошло в операционной? Тем более что я себя и тайны своих внутренностей знал лучше всех остальных целителей всего мира.

Вот я и стал размышлять:

«Во мне Первый Щит и груан. Вуаль Светозарного если и осталась, то лишь в инертной, остаточной форме. Потому как пояса с груанами больше нет. Жаль, не успел поэкспериментировать с вживлением их под кожу. Тем не менее и два симбионта, живущие во мне, могут творить чудеса. Только вспомнить те, что уже совершались вокруг меня и с моим телом без всякой на то моей воли, – сразу можно признать себя полубогом. И следует понимать, что симбионты тоже понимают: с моей смертью погибнут и они. Однозначно! А чем можно помочь мне в выживании, коль я лежу на операционном столе и не могу при этом двинуть даже пальцем? Правильно! Только гипнозом! Ведь сколько раз уже я его применял, совершенно не понимая, как я это делаю. И чем чаще экстремальная ситуация вокруг меня, тем действенней этот гипноз срабатывал. Придерживаясь за красную нить данных рассуждений, нетрудно догадаться, что Первый Щит и груан в критический момент объединили свои усилия и заставили совершенно постороннего человека меня спасти. Те, кто находился далеко, – отпадают. Хирург, носитель Щита, – тоже. Вряд ли он поддался бы на внушение, да и не смог бы нанести сам себе удар по шее. А вот его ассистентка… Хм! В яблочко!..»

Придя к таким выводам, я сделал заявление. Причём оно утомило и меня, и моего дознавателя чуть не до смерти по причине кошмарного заикания. Но вкратце оно прозвучало так:

– Уф! Значит, мне моё первое воскрешение не привиделось. А то я думал, что меня посетил кошмар: кто-то собрался мне вырезать Первый Щит, напирая на то, что меня никто не хватится. И они спорили. Мне удалось хорошо расслышать: женщина была категорически против подобной операции. Они очень сильно ругались. Потом она завизжала, и мужчина больше не отзывался ни словом. Ну а затем и женщина запричитала: «Что же я наделала?! Как я посмела поднять руку на целителя?!. Не смогу жить после такого…» Ну и… скорей всего…

Харя опять наклонилась ко мне с радостной улыбкой:

– А ведь ты не врёшь! – Конечно, и Двухщитные умели отличать правду ото лжи. Не все, но каждый десятый. – И теперь нас никто не сможет обвинить! Молодец! И не дрейфь, я тебя живо на ноги поставлю! У меня микстуры и коры священного дерева для дыма хватает… Отдыхай…

Моего желания никто не спросил, хоть я и был против «отдыха», но в сон погрузился моментально.