КвазаРазмерность. Книга 2 - Виталий Вавикин Страница 5

Проект оказался удачным. В первые месяцы он собрал рекордное для скромных вложений количество игроков. Удачным оказался и замысел – в один день ты можешь стать клириком Иерархии, в другой хранителем, в третий адептом, а на четвертой превратиться в члена секты Инертов, проводящего большую часть своей жизни в ожидании, когда старые машины доберутся до ядра планеты, позволив сбежать от Великого ледника, окопавшись глубоко под землей. Аналитики воспевали простоту и незамысловатость проекта, предрекая большое будущее… Воспевали до тех пор, пока хранители не зафиксировали вспышку нейронного вируса в прилегавших к территории проекта кварталах. На определение виновников, включая официальные штрафные санкции, потребуется пара дней. Главной причиной назовут недостаточную адаптацию основных протоколов игрового проекта, созданного изначально для сетей Isistius labialis, к сетям комплекса Galeus longirostris. Штрафные выплаты и предписания поставят на «Адаптации» крест, но случай с вирусом, подменявшим восприятия, создавая несуществующих персонажей в жилых кварталах, даст толчок к созданию ряда интерактивных проектов, где герои перемещаются по игровым площадкам жилых комплексов, сталкиваясь с проблемами адаптации, к тонкостям различных нейронных сетей.

Последние игровые проекты не интересовали Ани-Мель, но вот случай с вирусом вспомнился, стоило увидеть азиатскую девочку из далекого прошлого, достаточно четко.

– Меня, между прочим, зовут Юмико, – сказала девочка. – Вернее, так звали девочку, которая послужила прототипом моей личности. Она умирала, и отец скопировал воспоминания дочери, надеясь, что спасет ее, загрузив в другое тело… В действительности в те годы люди не умели извлекать сознания, но кто объяснит это отчаявшемуся родителю? – девочка помрачнела, шмыгнула носом и спешно заморгала, прогоняя слезы и воспоминания. – Мастер Ючи был первым, кто доказал, что перенос сознаний невозможен… В те годы невозможен…

– А твой отец? – спросила Ани-Мель, убеждая себя, что не заинтересована историей, а просто пытается найти несоответствия. – Как он поступил, когда узнал, что ты копия?

– Отец погиб, когда копировал сознание дочери.

– Сожалею, – машинально сказала Ани-Мель, и тут же отчитала себя за то, что начинает верить этой девочке, программе, вирусу…

– Я всего лишь копия воспоминаний, – напомнила азиатская девочка и тяжело вздохнула. – Да ты и сама слышала обо мне от других нейропатов. Можешь называть это вашим проклятьем.

– Я не верю в призраков и проклятия.

– Я знаю – видела, как развивается человечество… Все эти годы я была одна. Никто не видел меня. Мои способности были не нужны, не востребованы… – девочка вздохнула. – Мастер Ючи бы расстроился. Я ведь его детище.

– Я думала, тебя создал отец.

– Отец создал копию сознания Юмико. Я же нечто более сложное, комплексное. Ты слышала о последней Мировой войне в истории человечества? Можешь не отвечать. Знаю, что слышала. Всемирная иерархия чтит историю. К тому же о тех временах рассказывает игровой проект «Голод». Врет, правда, сильно, но это лучше, чем ничего…

Девочка задумалась на мгновение и неожиданно призналась, что за тысячи лет одиночества превратилась в ворчливое и недовольное сознание. Образ Юмико изменился, превратившись в дряхлую, сгорбленную старуху.

– Вот так, думаю, будет лучше, – брюзгливо проскрипела старуха, затем образ ее рассыпался, явив улыбающуюся азиатскую девочку.

Ани-Мель осталась безразличной. Юмико помрачнела.

– Все время забываю, что нейропаты ничего не чувствуют, – сказала она. – И почему среди множества людей меня можете видеть только вы?

– У нас есть чувства, – отчеканила Ани-Мель.

– Ну конечно есть, – снисходительно улыбнулась азиатская девочка. – Вы ведь не машины, верно?

– Верно…

Ани-Мель чувствовала, как увязает в разговоре. Сопротивлялась, не хотела разговаривать, но девочка вела ее, направляла, гипнотизировала, заставляя спорить, соглашаться, задавать новые вопросы…