Зима 1237 - Даниил Калинин Страница 5

С этими мыслями я потянул саблю из ножен… И на мгновение в моих глазах потемнело. Ибо чуть искривленный клинок, более похожий на казачью шашку, без гарды, а лишь с нешироким перекрестьем у рукояти, был не только заточен и также выкован из сварной стали… Я его узнал! Именно этой саблей я был вооружен во сне: цвет стали, мелкие поперечные царапины на заставе (нижней трети), незамеченная до того трещина на ручке деревянной рукояти – все, абсолютно все было узнаваемо!

А потом раздался голос старшего, и я окончательно убедился в нереальности происходящего:

– Егор, чего тянешь?! Быстрее тетиву на лук натягивай!

Егор… Так звали парня, погибшего на стене охваченного пламенем Пронска…

Стоп! Стоп!!! Не может быть!!! Это что же, я… В прошлом?! И скоро сюда придут монголы?! А какой нынче год?! Что можно успеть сделать, пока они не появились?! Да бред это, чистый бред! Не может такого быть, не может!!!

Однако же вся моя внутренняя истерика проходила на фоне опять-таки привычных, машинальных действий. Я потянулся к саадаку с луком, лежащему на земле подле седла, и буквально оторопел от восхищения! Ибо в моих руках оказался настоящий композитный, то есть склеенный животным клеем из нескольких слоев древесины, лук с роговыми вставками и прикрепленными с внутренней стороны жилами! При этом по форме и внешнему виду он стремился скорее к лонгбоу, громко заявившему о себе в битве при Креси, чем к классической для составных луков сигмовидной (еще ее называют скифской) конструкции с двумя изгибами. И хотя размерами до английского длинного лука оружие, что я взял в свои руки, явно не дотягивает, все же оно очевидно длиннее скифского композита…

Тетива из сухожилий окончательно меня добила. При этом, натягивая ее на лук, я подивился тому усилию, что пришлось приложить. Не удержался, поиграл с тетивой, словно уже наложил на нее стрелу и собрался стрелять… А ведь сила-то натяжения навскидку не менее пятидесяти килограммов! Откуда знаю?! Да довелось однажды пострелять из спортивного лука с точно такой же силой натяжения. Так вот, по ощущениям все очень близко.

Пытаться хоть как-то объяснить себе подобное сокровище я не стал по двум причинам. Во-первых, ответов на вопросы, кои скопились уже во множестве, у меня сейчас просто нет. И очевидно, стоит все же подождать, пока появится побольше информации, чтобы сделать первые адекватные выводы, а во-вторых… А во-вторых, я получил огромный кайф оттого, что стал обладателем целого арсенала дорогущего даже в мое время и (очевидно же!) аутентичного оружия.

По сути, в реконструкцию людей прежде всего толкает любовь к истории, желание ее хоть немного осязать, пощупать собственными руками, а еще истинно детская страсть взять в руки настоящий меч, или топор, или тот же лук, облачиться в настоящую кольчугу… Так вот, судя по всему, я стал владельцем самых шикарных образцов инвентаря, настоящих в наивысшей степени! И это вызывает просто безграничный восторг!

Между тем старший, как я внешне определил его по возрасту, коий сам обозначил свои руководящие функции, подстегнув меня, уже обратился к единственному всаднику, подошедшему к стоянке (очевидно, это он всех нас и разбудил), и еще одному воину:

– Завид, Мал, обойдите колок верхами, покажитесь половцам, пусть вас заметят. В драку сами не лезьте: не поверят, что вдвоем напали на целый разъезд! Но ты, Завид, можешь им что крикнуть обидное; а как за вами погонятся, выводите их к приметному дубу, чей венец молнией пополам раскололо. Давайте, братцы, на вас вся надежа!

Обернувшись же к оставшимся, Кречет (в голове вновь само по себе всплыло имя кряжистого, широкоплечего чернобородого мужика лет тридцати пяти с глубокой морщиной на переносице!) коротко приказал:

– За мной, дружинные. А лошади пусть покуда здесь останутся.

Старшой ведет нас за собой через колок – небольшую степную рощу, образующуюся, как правило, рядом с источником воды или там, где грунтовые воды поднимаются достаточно близко к поверхности, практически как оазисы в пустыне! И пока мы бежим, я успеваю присмотреться к окружающим меня людям, а в голове само собой всплывает информация о моих спутниках.

Например, бегущего от меня по правую руку парня зовут Ладом, и он весь действительно какой-то ладный, стройный, даже немного смазливый. Но горящие возбуждением и предчувствием скорой схватки глаза добавляют его внешности необходимой мужественности и брутальности. Лад не трус, никогда им не был и хорошую драку уважает! А уж сколько незамужних девок по нему тоскуют и ночами грезят… Остается только завидовать!

Кречета от меня скрывают тяжелые, очень широкие плечи Микулы, едва ли не богатырского телосложения бойца, легко гнущего руками подковы и одним ударом меча способного обезглавить быка! Однажды в схватке Микуле довелось ударить половецкого коня кулаком между глаз, так ведь померла бедная животинка! На вид Микулу словно топором вырубили из цельного куска дуба, особенно лицо. Да и внешний вид у него немного звероватый. Однако же мало кто знает столь доброго отца, столь ласкового и заботливого мужа и лучшего старшего товарища! В нашем дозоре Микула является вторым после Кречета. Был бы первым, да излишняя доброта и честность мешают прямому характером и сердцем воину идти на всякие военные хитрости и уловки, на кои старшой, наоборот, весьма горазд. Да и возрастом Микула не вышел – и четверти века еще землю не топчет, хотя выглядит старше своих лет…

Слева же и чуть сзади держится, стараясь не отставать, Захар. Он немного прихрамывает: недавно потянул ногу. В нашем отряде он самый молодой, даже бороду вырастить не успел! Но глаз у него остер: Захар лучший, самый меткий из всех нас лучник, способный сбить стрелой яблоко за полсотни шагов. А на саблях не уступает ни мне, ни Ладу, ни братьям-половчанам…

Братья-половчане – это как раз Завид, встретивший утро настоящего дня в дозоре и заметивший неприятеля, и Мал, младший брат-погодка Завида. Оба родились от полоненной их отцом, также дружинником, степнячки-куманки. Последняя столь полюбилась русичу, что он девушку не тронул, не снасильничал в степи (хотя и мог!), а привез домой, поселил в родительском доме, ласкою и заботой пленил ее сердце, а уж потом и повенчался на Марии – с этим именем полонянку крестили. С тех пор прошло уж двадцать весен. Братья-половчане выросли ничем не отличающимися внешне от сверстников, разве что волосы их чуть желтее, зато лучших всадников в округе найти будет сложно!

Откуда я это все знаю?! Вопрос хороший. Но я опять-таки могу извернуться и выдать версию, что вся информация в моей голове – это подборка заранее выученных и запомненных легенд персонажей игры-реконструкции. И что из-за очевидных проблем с памятью, опять-таки наверняка связанных с аварией (в версию с алкоголем уже верится крайне слабо), воспоминания приходят как-то обрывочно, кусками.

Впрочем, думаю я опять же на бегу, размышляя о метаморфозах с памятью как-то отстраненно. Основное же мое внимание приковано к земле: как бы не зацепиться ногой за какую корягу! Азарт будущей схватки захватил меня целиком, и все заумные размышления и рассуждения я просто отбросил, оставил их на потом. Ведь в любом случае вскоре все уже наверняка прояснится. Потому как если это реконструкция, нас ждет всего лишь лайтовый бой за очки, в одно касание. Если нет… Вот об этом лучше пока не думать!