Оборона дурацкого замка. Том 5 - Макар Ютин Страница 5

Мужчина чуть не зашипел сквозь зубы, когда поток разнонаправленной информации хлынул в его сознание, ударил, словно поток воды — хлипкую плотину. Рванул наружу мешанину чужих эмоций, обезличенных сведений и отпечатков сознаний на природной энергии всех жителей Форта разом. Чжэнь знал — если он поддастся моменту, откроет свое сознание этой освежающей зеленой волне, то его личность перестанет существовать. Растворится в потоке ошметков сознания тех неудачников, которые оказались в практике Чань хуже, чем он.

Обуздание вала природной Ци отняло почти все силы, подарило головную боль на весь остаток и так паршивого дня. Зато он получил ровно то, что ожидал и ни лянем больше. Всю ненужную информацию Ксин просто убрал из своего сознания, не стал и пытаться просматривать или фильтровать. Благо, его практика предполагала сперва овладение некоторыми ментальными техниками, и лишь потом попытки играть с могучей стихией. Удивительное благоразумие наставника Минхай — основателя пути Чань.

"Так, вал запрошенных истин ушел, так что я в порядке. На этот раз. Чего не скажешь об этом бедовом заморыше. Душа Хунь Саргона слишком развита, по сравнению с душой По. Это ненормально, однако он — ребенок, притом невероятно умный и талантливый. Так что предпосылки имелись", — Куратор поморщился, когда крошечная фигурка внизу пропустила камень из пращи.

И тут же подавил все возможные проявления жалости. Первое правило офицеров Форта — нельзя, НЕЛЬЗЯ привязываться к подчиненным. Это объяснил ему дядя, причем невзирая на возраст или характер своего племянника, и так не склонного к излишней жалости или сочувствию. Потому, что они умирают слишком часто. Или уходят по прошествии года, ничем не показывая свою благодарность наставнику.

"Бывшей черни чужда благодарность", — Грустно, почти надрывно говорил ему И Шенг, — "Хочешь помочь или спасти — делай, но без всяких ожиданий. Некоторые ждут, когда мимо по реке проплывет труп врага. Мы же должны помнить, что благородство и честь тонут еще на мелководье. Они не проплывут мимо, племянник, сколько бы ты не прождал".

"Ты прав дядя", — Думал тогда Ксин, — "И не прав одновременно. Это справедливо для всякой дряни из новобранцев. Но не для благородных. Даже человек из касты чиновников уже может быть способен на высшие чувства", — Вспомнил он тогда одного пожилого мудреца из их группы писарей.

"Осталось только узнать, способен ли Саргон на благородство? Ба Мяо считает, что да. Хотя она вообще слишком много времени уделяет этому паршивцу. Да еще и ухмыляется так понимающе, когда я рассказываю… А, демоны с ним!" — Он поморщился, отогнал от себя нелепую мысль. Какая разница, способен или нет? Пусть сначала переживет месяц, а потом уже можно будет делать выводы. Поднимать до своего уровня, не важно даже в каком смысле, стоит только тех, кто сам искренне рвется вперед.

"Хотя с тем, что я узнал, действительно пережить такой срок будет для мелкой аномалии довольно проблематично. Он слишком запустил свою культивацию. Слишком перекосил на одном. Словно ребенок, который отбрасывает все скучное и сложное, чтобы совершенствоваться только в тех навыках, к которым у него есть интерес и предрасположенность. Или как человек, всю жизнь ходящий на руках. Нелепое существо, пусть в чем-то и вызывающее некоторое уважение… или оторопь".

Однако проблема Саргона оказалась куда серьезнее, чем куратор мог предположить до использования своего навыка. Вопреки многим слухам и суевериям вокруг души, реально их было две, а не одна, три или пять. Точнее, две самостоятельные половинки одной души, соединить которые и значит — начать культивацию. Первая — душа Хунь, духовное и небесное начало человека, Ян-составляющая человека. Вторая называлась По: земное Инь, то, что остаётся после человека, когда пришло его время смерти.

Большая часть практиков развивает эти души последовательно. Перекосы существуют, не без этого. Более того, окрас сердца в пурпур (ян-составляющая) или отвердевание в обсидиан (инь-составляющая) и есть этот перекос в чистом виде. Вот только возникает он лишь под конец земной или человеческой практики, уже в момент перерождения культиватором.

С Саргоном все получилось иначе. Его духовная составляющая изначально вышла куда сильнее телесной. Уже изрядная аномалия, но такие случаи встречались. Обычно такие люди становились или талантливыми практиками, или… трупами. Опытный учитель мог выправить перекос, а мог, наоборот, закрепить его, балансируя на грани с помощью алхимических добавок и выверенных до степени аптекарских весов упражнений и техник. Однако мальчишка повел себя как лошадь в цветнике. Беспечно, самонадеянно и с полным непониманием последствий.

В итоге, его душа Хунь начала брать на себя даже те функции, которые ей не принадлежат. То есть принялась подпитывать мышцы, увеличивать нагрузку, влиять на тело и тп. Культивация как таковая — это создание объединяющей сердцевины двух разных душ, их слияние через даньтянь.

Центр существует в качестве своеобразной заплатки (на низших стадиях культивации), позволяет взаимодействовать изначально разным и чуждым материям. И в какой цвет его окрасить — то преобладание и будет. Вот только Саргон своими кривыми ручонками внес такой хаос в собственную систему, что не оставил практически никаких вариантов без трагического конца.

Если он окрасит сердце в пурпур, то его может разорвать как шарик. Если в обсидиан — его силы могут упасть втрое-вчетверо. А то и вовсе потерять способность к развитию. Если же мальчишка и дальше продолжит увеличивать резервы тела и его мощь за счёт души, то последствия будут непредсказуемыми. Вплоть до перехода в бестелесное состояние.

"Гм, спасти эту бестолочь или оставить все как есть? С одной стороны, только голодного духа мне тут и не хватало, с другой же… ленивое отродье! Как ты посмел так подставиться?! Даже дети знают важность баланса энергий! Учение фэн-шуй оказывает влияние на всю жизнь, даже если ты смерд. Даже такой благодушный идиот не мог об этом не знать! Хм, так может он специально? Или нет? И что тогда делать лично мне..?" — Бесился воин в своем неясном волнении за подопечного.

Он стоял на крыше, наблюдал за спаррингом и как никогда раньше ощущал тяжесть звания на своих плечах. Дым за его спиной продолжал выбрасывать в воздух клубы удушливой черной гари, искры и мелкие кусочки угля. Они прогорали и падали обратно вниз. Также, как когда-то пошли прахом все его мечты и амбиции. Костер, горевший внутри, давно погас. Оставил после себя лишь продукты горения: едкий дым злословия, чёрные угли на месте сердца, золу прежних устремлений.

Но это не значит, что Ксин не пытался жить дальше. И в данный момент внутри него отчаянно боролись гнев, злость на людей и равнодушие с искренним желанием помочь.