Тейлитэ-2. Меч Баа Ци - Алексей Тырышкин Страница 5

– Заметьте, – сказал посетитель неизвестно кому, ибо лежавший на полу сэнсэй слышать его уже явно не мог, – Не я первый начал.

Это был Визирь.

Визирь осмотрел напоследок помещение, и направился к выходу, строго наказав приходящему в себя хозяину как можно быстрее покинуть здание и отправляться прочь из города на все четыре стороны.

Посчитав, что с хозяином спортзала уже договорился, посетитель отправился искать себе жилье на первое время. Через два дня ему должны были доставить необходимое для тренировок снаряжение.

***

Он вернулся в спортзал ровно через сутки.

Вырвав с корнем запертую дверь, Визирь заглянул внутрь, и лицо его сразу стало скучным и грустным. Внутри успели побывать мародеры, стражи закона, клятводатели Гиппократа и любители героина. И возникало стойкое ощущение, что каждый из гостей спортзала просто жаждал оставить как можно больше следов.

Белое, свеженькое, с лоском под японский стиль помещение превратилось в заплеванный, затурканный сарай с черным от обилия грязных следов полом и разрисованными стенами. Разумеется, катана со стенки, как, впрочем, и другие элементы декора, испарились.

– Чтоб ваши дети телевизора боялись, – мрачно пожелал Визирь неизвестным мародерам. Их работа даже привела его в некоторый антиэстетический восторг, настолько быстро и непосредственно от души порезвились тут местные свиноиды, будто каждый день соревновались на скорость в разорении храмов боевого искусства.

Засунув руки в карман, Визирь взглядом оценил степень разрушения и повернулся на выход. Там, прямо за дверью, остановился, изучая окружающую местность. Двор спортзал делил с тремя девятиэтажками еще советской постройки. Затоптанные газоны с разбитым асфальтом, неубранным мусором и кривыми бордюрами кое-как скрашивали убогонькие весенние цветочки в уложенных рядами автомобильных шинах, превращенных в клумбы сметливыми бабуськами, что привыкли греться на солнышке, заняв все близлежащие лавочки.

А еще во дворе была компания скучающей молодежи возле покореженных останков "Запорожца". Пятеро охалуев призывного возраста с прикидом полувымершей субкультуры «гопники» курили дешевые сигареты (даже некурящий Визирь по запаху догадался, что такая дрянь в магазинах дороже сорока рублей не стоит) и нарочито грубыми голосами вели беседу на вечную тему – кто вчера сколько выпил и что с этого получилось.

– Эй, гопота! – негромко, но вполне внятно окрикнул их Визирь.

Пацаны дернулись от неожиданности. Когда дошло, что окликнули именно их, обернулись, сразу притихнув. Им показалось странным такое панибратство со стороны незнакомого фраера.

Визуально ознакомившись с фигурой окрикнувшего – между прочим, волевой и решительной, как у истинного большевика, гопота поняла, что перед ними явно не фрай, а либо авторитет, либо… а кто еще?

– Ну? – раздался голос самого уважаемого из группы.

Визирь поманил их к себе.

– Ты оттуда скажи, че надо, в ломы вставать.

Визирь четко проговорил.

– Живо сюда, пока и вправду не подошел.

Это была угроза. Ничем не прикрытая, угроза знающего себе цену человека, который не считается ни с ментами, ни с законами. Долго уговаривать искателей приключений не пришлось. Они соскочили с "Запорожца" и устремились к Визирю послушной стаей, почуяв в нем своего, только намного выше по статусу. А значит, имеющего право приказывать.

Визирь, дождавшись, когда они приблизятся, указал на вход в спортзал.

– Спортзал тщательно вымыть, вычистить так, чтобы сверкал. У вас в распоряжении полчаса. Советую поторопиться.

Гопники рассеяно переглянулись. Что-то новое. Обычно авторитеты, типа Вади Краснобрюха или Иртыша предлагали либо побухать вместе, либо постоять на разборке для толпы. За определенную мзду, разумеется. А этот новоявленный автор предлагает им просто побатрачить, как последняя уборщица.

– Мы че тебе, прачки что ли? – поинтересовался один из братвы, весьма холодным тоном.

– Мы че, рабы, бесплатно работать? – вторил ему другой, гордо поднимая голову.

– Фу, – только и сказал третий, уже поворачиваясь обратно к покинутой машине. Четвертый молча посмотрел на Визиря прищуренным глазом, под которым сочным полумесяцем красовался синяк.

Словно не услышав возражений, Визирь добавил к своей речи:

– Делать все быстро и аккуратно. В случае отказа я вас всех убиваю.

– Как? – недопонял первый из гопоты.

– Быстро и умело, – без тени улыбки, на полном серьезе проговорил Визирь. Неожиданно быстро он оказался прямо перед пареньком. Указательный палец странного человека ткнулся прямо между глаз спросившего.

– Ты умрешь первым. Ударю пальцем в лоб, мозги и вытекут.

– Похоже, мы нарвались на отморозка, – пояснил ситуацию своим четвертый, с подбитым глазом.

– Да, красиво попали – согласился первый, не сводя взгляда с указательного пальца Визиря.

– Че, он не шутит? – не дошло еще до третьего.

– Ладно, поца, пошли что ли, – подал голос первый, обреченно направляясь в спортзал.

– Ты че? Мыть пол? Да ни в жисть, – попробовал его остановить его третий. Но второй поддержал первого.

– А че такого? Он же не хер сосать заставляет. Или хочешь, чтобы замочил?

Вопрос был риторическим, поскольку такой вариант пацанов не устраивал абсолютно.

– А может отмуцкаем отморозь?

– Ты на его руки посмотри, он ведь и вправду одним пальцем тебе башку продавит, – с видом эксперта сказал первый, уже исчезая в проеме двери, гостеприимно раскрытой для него Визирем. Пацаны согласились с первым в том смысле, что лучше не рисковать. Они дружно нырнули в коридор спортзала, вскоре оттуда послышался грохот ведер, голоса, веселый мат работающих людей. Зачмокали о пол тряпки.

Визирь стоял у входа, опершись о косяк. Он с наслаждением вдыхал свежий уличный воздух. То ли солнце, отразившись от стекла на "Запорожце", ударило в глаза особым образом, то ли что-то иное случилось. Но мир внезапно подернулся белым туманом и стал похож на плохой фотоснимок.

Это было раньше – разбитые стены домов, захламленные мусором войны улицы и очаговые пожары – то тут, то там, чадящие длинными тонкими веревками дымов. Спокойно, как свечки в православном храме, горели искореженные танками машины.

Сами танки тоже стояли рядом, мертво глядя пробитыми башнями в сторону Дворца правительства. В пространстве между мусором, на самом этом уродливом мусоре войны лежали трупы. Хотя… Нет, сейчас трупов почти не было. Было человеческое мясо. Подгоревшее, раздавленное и вмятое в расплавленный асфальт.

Над всем этим умершим городом, будто над огромной братской могилой, царила тишина. Тишина, колеблемая лишь треском пламени и скрипом шевелящихся на ветру обугленных культей деревьев.