Особист - Владимир Поселягин Страница 5

— Я русский диверсант. Если поможете, вытащу вас из Минска и доставлю к нашим.

Отреагировали они не так, как я планировал. Медсестра прыгнула на меня и зафиксировала руки, когда я потянулся за вторым скальпелем. Врач нажал на точку на шее, и меня вырубило.

* * *

Середина августа, вагон с решётками на окнах мягко покачивался, громыхая сцепкой и колёсными парами на стыках, вёз заключённых по этапу на Урал, где спешно строились новые зоны, эвакуированные из областей, к которым приближались немцы. Вот с этими зеками перевозили и меня.

Я лежал на нарах — тесно, но наш вагон особый, охрана усиленная, так что найти место было можно. Надо сказать, я пребывал в ярости. Шок, изумление и всё остальное прошли давно. Меня, недолеченного, отправили в Москву — оказалось, играли меня всё же наши и убил я оперуполномоченного НКВД, тот ранен был, лечился, ну и заодно играл меня. Так что я сразу перешёл в стан врагов, и допрашивали меня жёстко. Нет, я понимаю, немцы наступают, время такое, но меня ведь даже слушать не хотели. Я пытался объяснить, что я из будущего, что знаю, как будет идти война. Даже давал описание, а те только смеялись. Держали в камере на Лубянке и допрашивали. Четыре раза наверх таскали. Думаете, меня о чем-то спрашивали? Как же, просто избивали, после чего спускали обратно. Не знаю, может, доводили до кондиции, но вдруг отправили по этапу. Суд был, дали двадцать пять лет лагерей. Странно, что не вышку, расстрелы тут проводились часто, изрядно народу угрохали. Кстати, дело оформили на меня, я дал свои данные, Олега Анатольевича Бурова. Так и пошел по этапу. Долдоны. В прошлом мире Берия в сорок втором провел изрядную чистку в наркомате, большую часть сотрудников направил в особые отделы армий и стал набирать уже нормальных парней, которых учили с нуля. Качество работы поднялось на изрядную высоту, я с ними работал, знаю. Жаль, мне так не повезло. Да и вообще с момента, как в этом мире оказался, везение куда-то пропало. Ранили, теперь на зону еду. По крайней мере, я принял решение: на контакт с местными властями я больше не пойду. Отбили у меня к этому желание. Поначалу держался, всё же понимал — люди работают, но потом увидел, что никакой работы нет, меня тупо забивали, а потом осудили и отправили на зону. Да и вообще, нашим я уже помогал — в прошлом мире, а здесь не буду. По крайней мере, пока не убедят меня сделать обратное. А для этого теперь очень постараться нужно будет. Не стоит думать, что у меня какие-то детские обиды, вот ещё, просто работать через наркомат Берии я смысла уже не вижу. Моя репутация там изрядно подмочена, даже слушать не будут, шлёпнут, и все дела. Я вообще в изумлении, что меня до сих пор не расстреляли. Таких случаев с осуждением и отправкой на зону единицы. Проще пулю пустить в лоб. Так что, возможно, выйду на армейцев. Придётся — я побег измыслил. Точнее, даже не я, а группа бандитов, которых наши причислили к диверсантам и шпионам. В большинстве своем тут были польские и украинские бандиты — за сутки пути я уже разобрался, что реальных диверсантов здесь всего трое, остальная шваль просто стреляла в наших в прифронтовой зоне, была изловлена и отправлена по этапу. Глупость несусветная. Только расстрел спасёт их, вот моё мнение. А так только народные деньги тратятся на содержание, а потом ещё и на волю выйдут. А если амнистия? То-то и оно.

Те трое диверсантов быстро скорешились, хотя, похоже, раньше друг друга не знали, и замыслили побег. Большая часть народа в вагоне их поддерживала, я тоже, хотя изображал сильно избитого. Да чего тут изображать? Все так и есть. До параши еле доходил, кровью ссал, так что если в побег и пойду, то только на одной силе воле. К слову, здесь таких, как я, хватало.

Как диверсы решили всё устроить, не знаю — охрана у нас действительно двойная. Одно радует — вагон не специализированный, обычные теплушки, у которых забили решётками и так небольшие оконца.

Разбудили меня в полночь, оказалось, соседи сломали пол, две доски как-то выломали, и по очереди ныряли в тёмную пропасть. Решались на подобное не все, я прикинул, что не так и много людей ушло — вагон всё ещё полный, однако я встал следующим, шанс свой упускать не хотелось. Когда очередной нырнул в дыру, причём, как я понял, он не прыгнул, а, удерживаясь за железные швеллеры, пополз куда-то в сторону площадки, я следом и шагнул. На подобный трюк, правда, был не способен из-за плохого физического состояния, поэтому, оттолкнувшись, просто полетел под откос, сгруппировавшись. Долго катился, видимо тут пологий склон, пока не плюхнулся в воду, подняв брызги. Это не речка, чем-то на болотце смахивало. Кстати, когда отталкивался, то рассмотрел на площадке борьбу. Похоже, там соседи на часовых напали, но всё тихо было. Оружием воспользоваться не успели. Вынырнув, я выбрался на сушу и стал прислушиваться, но выстрелов так и не было. Ночь выдалась безлунной, тучи низкие висели, воздух сырой и влажный, хоть и без дождя пока.

Эшелон уже ушёл, выстрелов я так и не дождался, неужели тихо сработали?

Выбравшись на берег, я первым делом ощупал себя. Несмотря на то что работали надо мной серьёзно, два зуба выбили, я особо не пострадал. В принципе, травмы имелись только мягких тканей. Кости целы. Пулевое ранение в плечо у меня зажило, хотя и по нему били, отчего я терял создание «на допросах», оно кровило и долго не заживало, но сейчас вроде ничего. Одет я был не в робу заключённого — это у немцев всё по порядку, а у наших зеков в чём приняли, в том и сидишь. Где мой камуфляжный костюм, я теперь не знаю, выдали мне какие-то обноски. Брюки не по размеру, вонявшие псиной, рубаху с оторванным нагрудным карманом и без трёх пуговиц. Даже нательного белья не было. Обувь вообще кошмар: стоптанные боты без шнурков, хорошо ещё, мой размер. Кстати, а где боты? Пока катился, те слетели с ног.

Закончив себя ощупывать — похоже, мой полёт и кувыркания обошлись малой кровью: колено болело, которым стукнулся о камень, и рёбра с правой стороны ныли, по той же причине, — стал высматривать боты, поднимаясь вверх по склону. Один ботинок быстро нашёл, другой пришлось поискать. Без обуви не побегаешь, хоть такие, но пусть будут.

Выбравшись на шпалы, я побежал по ним прочь, в ту сторону, откуда пришёл тюремный поезд. Я даже не знал, по какой ветке мы ехали и где оказались за время пути, но проблем в этом не вижу. Я на свободе, имею опыт общения с местными властями и знаю, от чего отталкиваться.

Я решил, что местные и сами хорошо справляются, а на мне задание висит из прошлого мира. Поэтому двигаю к порталу, переправляюсь в родное время и занимаюсь делами, закупкой технологий и промышленной информации. Там решили начать выпуск компьютеров и систем на их базе. Но не было нужных технологий, вот что нужно приобрести и отправить к ним. Не знаю уж, как они станки будут ловить, но надеюсь, справятся. Ладно, это дело будущего, мне главное до передовой добраться и оказаться на оккупированной территории, а там и до границы дойти. Надеюсь, сделаю всё быстро, не хочу в холодной осенней воде нырять или зиму пережидать.

До утра дождя так и не было, о чём я жалел, тот бы смыл все следы. Напрягая все свои невеликие силы, я пробежал по шпалам километров пять. Бежал особым манером: километр быстрым шагом, ещё километр бегом, придерживая ноющий бок. Мне повезло, со спины нагнал попутный состав, похоже с углём, мне удалось зацепиться за заднюю площадку одного из вагонов и проехать километров двадцать. Спрыгнул, когда тот тормозить начал перед какой-то станцией. Пришлось обходить деревню, окружавшую эту самую станцию. Когда впереди мост показался через речку, стороной прошёл. Прямо в одежде, держа боты в одной руке, переплыл реку — она не особо широкая оказалась, метров сто всего, — и, найдя тропинку, побежал дальше.