Рыжая Соня и узники камня - Питер Нейл Страница 48

Как никогда остро Десмос ощутил, какая пропасть разделяет его, холеного придворного, и эту независимую, отважную девушку. На миг в нем вспыхнула зависть, желание бросить все и последовать за ней — куда бы ни завела его эта дорога… Но он тут же опомнился. Еще два дня назад, под воздействием всего пережитого на Ос-Льерро, возможно, он и был способен на нечто подобное, но теперь привычная жизнь брала верх. Он вновь превратился в преисполненного достоинства королевского судью, каким был всегда, и в жизни его не осталось места безумию. Может, оно и к лучшему, что Рыжая Соня уезжает…

— Ну, как твои дела? — спросил он ее, жестом показывая служанке, чтобы им принесли выпить.— Встретилась со всеми, с кем хотела?

Девушка покачала головой.

— Прах и пепел! В том-то и беда, что нет. Этот ублюдок Галиано — пропал! Я явилась к нему вчера утром, мне сказали: уехал и неизвестно, когда вернется. Я пыталась подкупить слуг, чтобы узнать, куда сбежала эта крыса, но они то ли слишком боятся его, то ли действительно ничего не знают…— Она в задумчивости сделала глоток вина.— По правде сказать, я не знаю, что и делать. Мне необходимо отыскать его!

— Галиано? — Десмос был удивлен.— Ты говоришь о графе Галиано?

— Да, а что в этом особенного?

Королевский судья поджал губы.

— Опасный человек. Мы давно подозревали его в связях с чернокнижниками, но этот лис слишком хитер, чтобы его уличить.

Соня задумчиво кивнула.

— Хитер, это точно. Даже меня, сказать по правде, он обвел вокруг пальца. Заставил сунуться в ловушку, а я даже ничего не заподозрила.— Губы Сони сурово сжались.— Но пусть не надеется — ему это с рук не сойдет! Клянусь Великой Матерью, я отыщу его хоть под землей, хоть на дне морском! Он ответит за всех погибших на Ос-Льерро!

И такая яростная уверенность была в ее словах, что на миг вельможа почувствовал облегчение — значит гнев воительницы направлен не на него. Ему бы не хотелось иметь ее своим врагом!

— Что касается того, где искать Галиано,— заметил он мягко,— то, возможно, на дно моря тебе нырять не придется. Скорее всего, он отправился в Пуантен. Там у него родня, он часто бывает у них. Нет…— Он поднял руку, заметив, что Соня уже готова вскочить и тут же отправиться за графом в погоню.— Погоди! Он подданный Аргоса, в конце концов! Королевское правосудие тоже на что-то существует, и ты не имеешь права…

Соня зло рассмеялась.

— Вот, так всегда! Каждый мужчина, который встречается мне на пути, рано или поздно принимается указывать, как себя вести, что делать, на что я имею и не имею право. Нет, Десмос. Я уважаю тебя. Ты умный, справедливый человек. Но ты мне не закон! Как и для тебя не было закона, когда ты собственными руками зарубил Бетоса, своего брата,— При этом напоминании кровь отхлынула от лица вельможи, но Соня, не обращая внимания на то, какую боль причинили ее слова, неумолимо продолжала: — Нет. Нет. Я сказала тебе и готова повторять снова и снова: я сама себе закон и правосудие. Галиано обманул меня, послал на верную смерть, вместе с десятками других ни в чем не повинных людей. И он ответит за это. И не перед каким-то там королевским судом, который можно подкупить, улестить, запугать. Нет, он ответит перед судом богов!

Потрясенный, Десмос долго не мог вымолвить ни слова, а затем поднял взор на разгневанную воительницу.

— Ты так легко судишь о богах, Рыжая Соня. Но имеешь ли ты право говорить от их имени?

Долгое молчание было ему ответом. И королевскому судье показалось, что на миг глаза девушки вспыхнули странным янтарным огнем, когда с уст ее наконец сорвалось единственное короткое слово:

— Да.

* * *

Этот остров располагался к югу от побережья Аргоса, в нескольких днях пути от Мессантии. Когда-то он имел название, но люди давно позабыли его, и все прибрежные жители называли его Ос-Льерро, то есть Проклятый Остров, или еще короче — просто Остров. К нему не приставали торговые суда, и военные галеасы теперь тоже не приближались к нему. На Ос-Льерро больше не было жителей — ни постоянных, ни ссыльных преступников. Вообще ни единой живой души. Только обугленные головешки, да почерневшие от копоти камни, следы смерти и разрушения…