Стрела Бодимура - Михаил Рашевский Страница 47

Лишившись спутника, толстяк еще немного потоптался на дорожке и медленно двинулся по направлению к роднику.

Я углубился в сад. Тропинка привела меня к беседке возле платанов.

Увы, деревянная скамейка под ажурной ротондой оказалась занята — там сидела какая-то немолодая парочка. Чтобы не тревожить седовласых пенсионеров, я обошел беседку стороной, прыжком перемахнул через ручей и зашагал к невысокой чугунной ограде. Уже через минуту мне удалось выйти к небольшому базару у восточной оконечности парка и быстро затеряться в пестрой толпе отдыхающих.

Купив маленькую желтую дыньку и огромную гроздь винограда, я вернулся в гостиницу и на скоростном лифте поднялся к себе на четырнадцатый этаж, где вечно улыбающийся киберуборщик Гоша приветствовал мое возвращение миганием индикатора связи. «Не сейчас!» — тихо приказал я, и надоедливый робот-ассенизатор послушно убрался в дальний конец коридора.

За мое отсутствие в номере ничего не изменилось. Раскрытый портативный ноутбук все так же стоял на письменном столе в окружении недопитой чашки кофе, пачки безникотиновых сигарет и стопки блокнотов. Через открытое окно с моря доносились визгливые крики чаек и едва слышимый шорох прибоя.

Развалившись в кресле перед ноутбуком, я переправил виноградину себе в рот и задумался.

Мыслей не было. Точнее, они не пришли. Голова в отместку за вчерашний мозговой штурм сегодня с утра устроила бессрочную забастовку.

«Идея с плигами провалилась, — уныло стал рассуждать я, уставившись пустым взглядом в небо, — а вихревые потоки сознания — вообще чушь. Засмеют. Да и чем они в принципе отличаются от все той же телепатии? Может быть, развить перспективное направление с генными модуляторами памяти?.. Или все же вернуться к плигам?..».

Виноградины попались вкусные — натуральные, с лопающейся кожицей и сочной сладкой мякотью внутри. «У трансгенных ягод фотосинтез идет быстрее, — машинально отметил я про себя, — поэтому накапливается больше сахаров и органических кислот, а от этого у них вкус совершенно другой, более терпкий… Надо будет купить еще настоящих…»

Додумать я не успел. За окном на фоне чистого голубого неба возникла хрупкая фигура девушки лет двадцати в спортивной майке и лайт-бриджах. Ее грациозный полет напоминал парение чайки перед дождем — такой же стремительный и тревожный.

Девушка неожиданно взяла влево и плавно подплыла к гостинице. Еще мгновение — и она ловко опустилась прямо на подоконник в каких-то трех метрах от меня.

— Простите, не помешаю? — спросила левитаторша, откидывая назад забранные в хвост светло-каштановые волосы. — Терять высоты не хочется… А мне еще лететь до «Лазурной»…

Прогонять гостью было бы верхом неприличия.

— Пожалуйста… — равнодушно ответил я, — отдыхайте…

Блондинка улыбнулась. Заметив стоящую передо мной тарелку с дынькой и гроздью ягод, она подалась вперед, сорвала с кисти виноградину и, нисколько не смущаясь, проглотила ее, после чего скользнула взглядом по комнате.

— А почему вы не у моря? Сегодня погода чудесная… — поинтересовалась она.

«Плакали плиги, — пронеслось в голове, — и генные модуляторы памяти тоже плакали. Еще один день псу под хвост…» Однако вслух раздражения я не высказал. Разрезал дыньку на части, подтолкнул тарелку поближе к девушке.

— Угощайтесь…

Гостья махнула челкой, взяла одну дольку.

— Вы дикарем или по путевке? — спросила она, так и не дождавшись ответа на предыдущий вопрос.

— Дикарем, — рассеянно кивнул я. — А вы?..

— Прибыла на симпозиум по внерибосомальному синтезу белков. Позавчера телепортировалась с Проциона…

Как я мог забыть! Действительно, в четверг с полудня был неестественно большой наплыв флайеров. Мог бы и сам догадаться. Но голова постоянно забита какой-то ерундой. Нет времени подчас на самые простые вещи. И уж тем более нет ни времени, ни сил овладеть левитацией, столь популярной у нынешней молодежи. А когда тебе перевалило за тридцать, ко всему начинаешь относиться через призму банального «надо — не надо», «еще успею», «да гори оно все огнем»…

— Вас как зовут?

Это незнакомка проявила инициативу знакомства. Сразу видно, что не робкого десятка!

— Андрей Клинцев, — без особого энтузиазма представился я ей.

— Андрей… Антей… Анджей… — проворковала моя собеседница.

— Скорее Эндрю, — поправил я ее. — Меня так называют англоязычные коллеги.

— Нет, — не согласилась со мной девушка. — Анджей красивее…

Спорить было бессмысленно.

— Чем ты занимаешься, Анджей? — опять подала голос незнакомка.

— Пишу фантастику, — смущенно проговорил я. — То есть… в данный момент не пишу…

— Почему? — удивилась гостья.

— Творческий кризис, — угрюмо пробормотал я в ответ. — Мелкотемье… ничего не приходит в голову…

— Неужели все темы уже исчерпаны?

— Серьезные почти все, а на мелочь скатываться не хочется… Может, подбросишь какую-нибудь идею?

Девушка кинула на тарелку кожуру от дыньки, задумалась.

— Идею чего? — наконец оживилась она. — Физического явления, прибора, нового подхода к изучению наномира?

— Нет, — мотнул я головой. — На этом уровне фантастика изжила себя. Сейчас уже никого не удивишь наномиром.

— Ну почему… — обиделась незнакомка. — Например, внерибосомальный синтез белка на квазиатомных биологических матрицах. Очень перспективная идея. Еще много невыясненных вопросов!

Я поморщился.

— Прости, не знаю, как тебя величать…

— Асурра… — представилась гостья, цапая с тарелки вторую порцию дыньки.

— Видишь ли, Асурра… Нельзя сводить фантастику только к непознанным явлениям окружающего мира и возможным достижениям разума. Фантастика рассматривает человека в предполагаемых обстоятельствах будущего. Хотя, по правде говоря, чаще писатели-фантасты всего лишь переносят актуальные проблемы личности и общества на обозримый срок вперед. А сам по себе никакой технический прогресс без участия в нем людей никому не интересен. Ну, за очень-очень редким исключением, когда на первый план выходит сухой прогностический аспект… Только прогнозы редко сбываются, поскольку фантастику, как правило, пишут не ученые-практики, а самые обыкновенные люди.

— Значит…

— Значит, писать фантастику, не затрагивая нравственные проблемы человека, бессмысленно. В этом плане фантастика является частью большой литературы. Хотя антураж будущего, конечно, очень важен для восприятия…

— Хорошо, Анджей… Тогда напиши, например, про контакт человека и негуманоида…

— Это многие уже сделали до меня, — печально усмехнувшись, уведомил я собеседницу. — В том или ином контексте тема с негуманоидами задействована давно. Перечислить фамилии писателей?