Миротворец - Алексей Стопичев Страница 46

Курт устало покивал, и уставился на меня, ожидая приказаний.

– Курт, берёшь тысячу воинов и обходишь поле боя. Тяжело раненных торнийцев добить безо всякой жалости! Легко раненых, пожелавших сдаться, вязать! Не пожелают – рубите к чёртовой матери!

Курт приложил кулак к груди и ушёл исполнять приказание.

– Яг! – я повернулся к заму. – Забираешь все подводы и грузишь на них раненых. Если будут пленные, их вязать в одну колонну к телегам. Берёшь тысячу с собой и везёшь раненых в Велес! Отвечаешь за них головой!

– Но вашество! – пытался возразить Яг.

– Не обсуждается! – отрезал я, и повернулся к Максу. – Ты считаешь оставшихся бойцов, собираешь снаряжение. Посчитать арбалетные болты и оставшиеся гранаты. Все три корпуса обескровлены, потому поделить всех на новые сотни и десятки и организовать временно два полноценных корпуса. Время на всё тебе два часа.

Через два часа подводы, выстроенные одна за другой, были запряжены лошадьми. Ещё хороший табун тысячи в две лошадей достался нам в качестве трофея. И столько же пленных, способных передвигаться на своих двоих. Их связывали цепочками по пятьдесят человек и привязывали к подводам. Один из пленных стал возмущаться, и орал про дворянскую честь и про то, что не имеют де право его вязать. Я молча подошёл к разбушевавшемуся дворянину и врезал правым крюком. Да так, что услышал, как хрустнули его зубы. Дворянин упал, захлёбываясь кровью, и я, не давая ему подняться, рубанул сверху мечом, перерубая шейные позвонки.

– Кто, бл…, ещё не хочет быть привязанным? – страшно заорал на пленных: – Выходи сразу сюда!

Никто не вышел, и пленные сами стали протягивать руки вязавшим их солдатам.

Когда колонна с пленными и ранеными двинулась в путь, Оттон подошёл с докладом:

– Командир! В строю пять с половиной тысяч. Осталось двенадцать тысяч гранат и около двадцати тысяч болтов к арбалетам.

– Строй личный состав, уходим в холмы!

– А… убитые?

– Яг пришлёт из Велеса похоронную команду. Поднимемся вверх и будем отдыхать. Впереди у нас ещё будут бои. Силы нужно беречь.

***

Вы знаете, чем лесанийские холмы от гор отличаются? А ничем! Кроме того, что не камни, а травка какая-то, кусты, деревья. Ну и от гор пониже раз в несколько. Хотя нам и этого хватило вполне! Уж не знаю, сколько там они вверх над уровнем моря были, но карабкались наши теперь уже два корпуса, пыхтя и матерясь. И это хорошо, что мы с северной стороны карабкаться начали. С южной, там, где сейчас располагалась основная армия торнийцев и наша армия, перегораживающая врагу дорогу на Велес, холмы были практически отвесными на двадцать, а кое где и на пятьдесят метров. С одной стороны это было неплохо – обойти с этого бока наши заградительные барьеры у врага не получится. С другой стороны тоже хорошо – если только мы туда доберёмся – враг будет под нами, в пределах поражения, а вот мы…

Но доберёмся ли? Иногда я уже начинал в этом сомневаться! Временами достаточно пологие склоны вдруг резко взмывали, уходя под крутым углом не только вперёд, но и вверх. И карабкаться по такому, когда на тебе шлем, панцирь, а в руках щит, на поясе меч и гранаты, плюс еда и вода – то ещё удовольствие. Конечно, может быть, были на этих холмах дороги получше, и пройти можно было бы легче. Но сейчас проводить разведку – это уйму времени потерять, а местных, которые бы по этим холмам ползали, в обоих корпусах просто не нашлось.

Хорошо, что у моих чудо-богатырей талантливый полководец. Это я про себя, если кто не понял. Так вот, распорядился я взять с собой верёвки, и где склоны были особенно крутые, разведчики налегке взбегали наверх и привязывали верёвки к дереву, кусту, валуну огромному – к любому, что могло вес легионеров выдержать. И мои бойцы, перебирая руками по верёвке, бодро шлёпали наверх, пусть и пыхтя и отдуваясь!

Мы так продвигались около двух часов, и бойцы вымотались до предела. Да и я, честно говоря, подустал знатно. Потому дал приказ располагаться на привал, благо, уже и солнце катилось к закату.

Макс и Курт, проследив, чтобы бойцы нормально расположились, подошли к моему костерку. Рузер, который тоже сумел выжить в аду схватки, уже привычно варил кофе. Я набил трубку и с наслаждением затянулся, глядя как ординарец разливает чудесный напиток по железным кружкам и добавляет туда сахар.

Кивнув командирам корпусов, чтобы присаживались, я спросил с ленцой ординарца:

– Рузер, а ты зачем в самое пекло полез? Тебе по статусу положено в тылу сидеть и моё сиятельство обеспечивать всем необходимым!

– Так и вам положено, вашество, – пожал плечами Рузер, – А вас, я сам видел, за ноги с передовой оттягивали.

Курт весело хохотнул. А Макс живо добавил:

– Ты, Рузер, не понимаешь ничего! Такой у герцога стиль командования! Ему, если он по шлему палицей не получит, даже мысли никакие в голову не приходят!

– А чтобы гениальное в голову пришло, нужно как следует по голове получить! – добавил Курт. – Как минимум, чтобы за ноги оттащили потом!

Теперь хохотнул и Макс, а я сказал с сожалением:

– Эх, распустил я вас, лоботрясов! Никакой субординации!

– Да мы сами распустились, – продолжая улыбаться, ответил Курт.

Махнув на них рукой, я спросил у военачальников:

– Что солдаты?

– Всё в порядке, – доложил Макс: – Караулы расставлены. Тысячники указания получили. В четыре стороны ещё и секреты отправили.

– Здик! – позвал я элементала.

– Да, Серж? – запищала наностихия.

– Что там выжившие конники?

– Остановились на ночлег, ругаются. Главный хочет ехать к основному войску, остальные убеждают отправиться домой.

– Ну и пусть себе ругаются! Скажи Шибу, пусть летит на ту сторону холма, напротив нас, и смотрит, что там и как!

– Ясно-понятно, Серж! – пискнул Здик.

Пока мы выпили кофе, пока поужинали и потравили байки, ожил Здик:

– Шиб на той стороне!

Я оживился:

– Что передаёт?

Наши войска в бой не вступали. Враг потерял много солдат. Сейчас армия торнийцев готовится к ночлегу. Они много мешков набили землёй. А часть их хочет идти в лес!