Пир попрошаек - Дэниел Худ Страница 44

— А вы уверены, что именно нищие убили его? — осторожно спросил Лайам. Ему начинало казаться, что разбитного и дерзкого вора прикончил кто-то другой.

— Если не они, тогда кто же? Я велел ему пойти к ним, и он ушел, а больше мы его не видали… до сегодняшнего утра. На кого тут еще можно подумать?

Лайам пожал плечами.

— Например, на человека, который его нанимал.

Оборотень только фыркнул.

— Это вряд ли. Он же его отпустил. Зачем отпускать, когда можно прикончить сразу? Все равно эти разговоры сейчас уже ни к чему. Шутник о своем заказчике нам ничего не сказал, не успел, он, похоже, его сильно боялся, а теперь он мертв, и говорить нам больше не стоит. Не о чем нам уже говорить.

— Не о чем, — эхом отозвался Лайам, лихорадочно размышляя. — Скорее всего, вы правы. — Он замедлил шаги и встал. Остановился и Оборотень.

— И пришел я сюда лишь потому, что вы помогли Двойнику. Это было доброе дело.

Лайам перестал строить догадки. Да, для Оборотня настали тяжелые времена. С того времени, как умер Двойник, прошел только месяц, и вот — еще один вор убит. В душе его шевельнулось сочувствие.

— Мне жаль, что с Шутником так вышло…

— Дураки, — резко сказал Оборотень. — Какие они дураки! Им ведь строго-настрого запрещено работать на дядю. Он оскалился в нехорошей ухмылке. — А за смерть брата кое-кто — и очень скоро — будет держать ответ!

Лайам вздрогнул и быстро спросил:

— Что это вы задумали?

— А как по-вашему? — Оборотень ухмыльнулся еще раз и поглядел Лайаму прямо в глаза.

— Но вы ведь не знаете наверняка, кто виновен в его смерти.

Оборотень глядел, не моргая.

— Вы ведь не знаете?

Волк и теперь ничего не сказал.

— Послушайте, — принялся убеждать его Лайам. — Послушайте, с этим торопиться не стоит. — От кражи, которую он взялся расследовать, внезапно пахнуло большой кровью. К похищению уже примешаны два убийства, и назревает третье — в финале ссоры, которую затеяли Квэтвел и Ульдерик. Волка следовало утихомирить, иначе дело могло кончиться жестокой резней. — Мне не верится, чтобы нищие могли так поступить. Дайте мне время и я попытаюсь во всем разобраться. Я ищу человека, укравшего камень. Подождите, пока я его найду.

Оборотень все молчал, все сверлил Лайама пронзительным взглядом. Наконец он сказал:

— Если вы найдете его, что тогда?

— Тогда мы узнаем, не он ли убил Шутника.

— А если не он?

Лайам пожал плечами.

— Не пойдет! — Волк упрямо выпятил нижнюю челюсть, и терпение Лайама лопнуло.

— Очень даже пойдет! — гневно воскликнул он. — Это лучшее, на что может рассчитывать гильдия! У вас появляется шанс. Почему же вы не желаете за него ухватиться? Если заказчик убил Шутника, им займется эдил. А вам не придется воевать с попрошайками. Если вы убьете кого-то, думаете, они это стерпят? Особенно если никто из них и пальцем не тронул вашего Шутника. Что тогда будет? Война? Вы хотите войны или честной разборки?

Оборотень отвел взгляд и переступил с ноги на ногу.

— Так вы будете ждать? — потребовал Лайам прямого ответа.

Волк пожевал губами, потом сказал:

— До завтрашней ночи. Я подошлю к вам Мопсу.

Он повернулся и побежал тяжелой рысцой по улице вниз — в сторону порта. Лайам окликнул его пару раз — но без толку. Ему ничего не оставалось, как выругаться и сплюнуть в сердцах на мокрую мостовую.

«Похоже, сегодняшний день будет подлиннее вчерашнего», — подумал сердито он и сплюнул еще раз.

В казарме было тепло и уютно, но Лайам никогда не ощущал себя здесь своим. Его знали, к нему относились с подчеркнутым уважением, однако между ним и стражниками всегда существовала черта, переступить которую может лишь тот, кто получает солдатский паек и денно и нощно несет нелегкую службу.

Он сидел, вытянув ноги, возле камина, ожидая, когда эдил разберется с группой вернувшихся с обхода патрульных — у двоих из них руки были выпачканы в крови.

— Вы двое, — ткнул пальцем эдил. — Доложите о том, что было, дежурному, потом вымойтесь, почистите форму и ступайте домой. Сержант, раздели остальных на два отряда, половина пусть толкается здесь, а других отпусти по домам. Но к вечеру чтобы вернулись, я хочу усилить ночной патруль. Праздники тяжелое время, мы должны лопнуть, но обеспечить порядок. Сержант, проследи, чтобы до каждого это дошло. Да, вот еще что — сообщи всем приметы паренька и девчонки.

Сержант занялся стражниками, потом вернулся к эдилу — обсудить распорядок и маршруты ночных патрулей. Лайам в который раз поразился, сколько всякой всячины приходится держать его приятелю в голове. Эдил так и сыпал названиями улиц, улочек, переулков и тупичков Саузварка, уточнял время обхода кварталов и численность караульных отрядов, затем повелел удвоить дозоры, направляемые в Муравейник, и отпустил помощника только после того, как тот без запинки повторил все, что ему было сказано. Удовлетворенно кивнув, Кессиас подошел к жарко пылающему камину и встал рядом с Лайамом, глядя на пламя.

По правде сказать, Ренфорд, я жду от вас неплохих новостей. Из вашей записки я понял, что чужак-чародей вам известен, а это значит…

— Только его имя, — перебил приятеля Лайам и смолк, соображая, как поступить. После встречи с Оборотнем версия с чародеем показалась ему бесперспективной — и настолько, что он успел о нем позабыть. Человек, нанявший Кривоката и Шутника, явно был гостем четы Окхэмов, а Дезидерий в число друзей Окхэмов никак не входил. Из круга подозреваемых теперь выпадали и женщины, участвовавшие в вечеринке, и таким образом задача замечательно упрощалась. Но под каким соусом все это эдилу подать? Сообщать о своем осведомителе Лайаму совсем не хотелось.

— Не думаю, что чародей замешан в этой истории, — осторожно заговорил он. — Замки вскрыл вор-профессионал. И впустил его в дом один из гостей Окхэмов. Это мы с вами определили вчера. А сегодня утром я узнал еще кое-что.

Лайам умолк и поглядел на эдила. Тот, нахмурив кустистые брови, внимательно смотрел на него, но молчал. Лайам прокашлялся, отвел взгляд и продолжил:

— Вора наняли через посредника, нищего. Этот нищий привел профессионала к заказчику, и заказчик впустил их в дом. И вот моя новость — прошлой ночью профессионала убили. Впрочем, нищий тоже убит.

— О нищем я уже знаю, — вмешался эдил.

— Что? — резко спросил Лайам. Эдил нахмурился.

— Ваш нищий — мы нашли его тело сегодня утром.

— Нет, — медленно проговорил Лайам. — Это я нашел его тело, и это было вчера. Помните мертвеца, которого я вам привез? Его зовут Кривокат. Вернее, звали, — поправился он. — А о каком убитом вы говорите?

Кессиас закатил глаза под лоб.