Потрошители времени - Роберт Линн Асприн Страница 44

«Не думай ты об этом, Джина… Она же не упала — вот и выбрось это из головы. Есть миллион других вещей, о которых действительно стоит тревожиться». Ну например, где укрыться в этом безграничном, прокопченном, вонючем городе на реке Темзе. Этой ночью ей полагалось остановиться в гостинице «Пикадилли» под именем Бенни Катлина, студента-социолога из Верхнего Времени, прибывшего сюда собирать материалы для дипломной работы. Подразумевалось, что Бенни будет снимать здесь фильм — во всяком случае, таков был план, который они с Карлом разработали в незапамятные времена, когда самое страшное, чего она боялась, — это как бы об этом не узнал ее ненаглядный папочка.

Собственно, играть роль Бенни Катлина полагалось не ей, а Карлу. Будь здесь Ноа, роль мифического м-ра Катлина досталась бы детективу. Но им пришлось разделиться, так что Джина поменялась документами с Ноа. В результате этого «туристка» сначала сдала купленный в свое время у спекулянта билет на Британские Врата, а потом купила билет в Денвер, пустив «Ансар-Меджлис» по ложному следу. В общем, если повезет, Джина с пророчицей должны были добраться до «Пикадилли» без приключений.

Другой вопрос: стоило ли им оставаться там — с учетом почти стопроцентной вероятности того, что их преследуют и здесь? Джина прекрасно понимала, что им придется искать себе новое убежище, если они хотят остаться в живых. Может, ей стоит зарегистрироваться в гостинице, как и предполагалось, а потом тихо смыться в разгар ночи? Стащить багаж по черной лестнице на конюшню и угнать экипаж? Возможно, раствориться на время в Ист-Энде. Вряд ли их преследователи будут искать их там — пока по улицам рыщет Джек-Потрошитель.

Джина вдруг очнулась от своих мрачных размышлений и обнаружила, что кучер — разумеется, сотрудник «Путешествий во времени», — рассказывает ей что-то. Насколько она смогла понять, разговор шел о целом городском квартале, снесенном три года назад.

— Всю Глассхаус-стрит снесли, чтоб пробить Шэфтисбери-авеню до самой Пикадилли. Видите ли, Пикадилли тогда не была еще круглой, да многим и сейчас еще не нравится, какой она стала, но что до Шэфтисбери-авеню, ну, она очень даже ничего…

Джине было в общем-то наплевать, какие улицы здесь новые, а какие — старые, но все же она попыталась слушать рассказ внимательнее — ей ведь предстоит жить здесь, и, возможно, довольно долго. В любом случае дольше, чем ей хотелось бы. Повозка прогрохотала по нелюбимой местными жителями Пикадилли, которая показалась Джине вполне симпатичной, и наконец остановилась перед гостиницей «Пикадилли», чей украшенный коваными завитушками купол почему-то напомнил Джине Золушкину карету-тыкву. Все это сооружение венчалось скульптурной колесницей, запряженной четверкой коней. Вся улица была в лужах. Когда Джина с опаской, чтобы не дай бог не поскользнуться, ступила на мостовую, над головой прогремел гром — гроза только еще начиналась.

Оставив кучера сгружать багаж с запяток экипажа, Джина вошла в по-викториански пышный вестибюль гостиницы. Помещение оказалось довольно темным — массивная резная мебель, мрачноватые обои и повсюду хрупкие на вид украшения из кованого чугуна. Джина нашла в себе силы зарегистрироваться, получить ключ и подняться в свой номер. Она пребывала в бегах с самого того обеда у Луиджи, и ей не хватало еще духу посчитать, сколько людей погибло с того момента. Следом за ней поднялся возница с багажом и принялся терпеливо ждать, пока она отопрет дверь в свой душный номер. В камине горел огонь. За раскрасневшимся от усилий возницей поднялся портье с сундуком, в котором лежала надежно спрятанная Йанира Кассондра; во всяком случае, Джина надеялась, что надежно. Тут коридорный едва не уронил сундук, и Джина снова взорвалась.

— Поосторожнее нельзя? — вырвалось у нее резче, чем ей хотелось бы — резко и немного испуганно. Поэтому она прикусила губу и попыталась объяснить причину такой реакции. — Там внутри очень ценное оборудование. Фотографическое, понимаете ли.

— Виноват, сэр, — пропыхтел коридорный, осторожно опуская сундук. — Тогда ясно, чего это он такой тяжелый: и ящики эти для съемки, и все эти стеклянные пластины, и все такое прочее.

— Вот именно. Ладно, я просто не хочу, чтобы там что-нибудь разбилось.

Кучер из «Путешествий» неодобрительно покосился на Джину. Ему явно не раз приходилось получать взбучку от капризных туристов. Потом они с коридорным спустились вниз забрать остаток багажа, что заняло у них совсем немного времени. Вслед за этим Джина отпустила коридорного — тот вышел с поклоном и закрыл за собой дверь. Кучер тем временем показал ей, как обращаться с освещением, — сначала он зажег газовые горелки, потом погасил одну, обратив ее внимание на то, что делать это нужно строго в определенном порядке.

— Если вы ее просто задуете, газ будет продолжать идти из клапана. Они тут еще не начали добавлять в него всякую дрянь для запаха, так что вы ничего и не почуете. Просто задохнетесь во сне, если, конечно, не высечете ненароком искру — тогда вас просто разнесет на куски.

Джина слишком устала для лекций о том, как устроен мир викторианской эпохи, но все же ценой отчаянного усилия заставила себя слушать. Кучер из «Путешествий во времени» объяснил ей, как вызвать слугу и как отыскать квартиру, снятую Бенни Катлином в Чипсайде, совсем рядом с Холборнским виадуком — и где это такой? Джина плохо представляла себе Лондон, да ей и не дали возможности поработать в библиотеке, готовясь к путешествию, как задумали они с Карлом.

— Мы перевезем ваши вещи туда, мистер Катлин, завтра же утром. Сами понимаете, мы не могли везти вас туда нынче вечером — хозяйку хватил бы апоплексический удар, если б мы ввалились туда так поздно, оторвав ее от… чем, интересно, она занята сегодня; вечно у нее новые увлечения.

Их перебил вежливый стук в дверь.

— Мистер Катлин? — послышался из-за двери мужской голос.

— Войдите, не заперто. — Ну, кто там еще…

Джина собиралась запереть дверь, как только уйдет кучер. Кроме того, у нее имелся небольшой арсенал устройств сигнализации, которые она собиралась поставить на все окна и даже на дверную ручку. Дверь распахнулась, и Джина увидела в проеме два мужских силуэта. Еще она увидела отблеск на пистолетах у них в руках, и сделала это явно быстрее, чем возница. С приглушенным вскриком отпрянула она в сторону, и тут же послышались хлопки и клацанье затворов современных полуавтоматических пистолетов с глушителями, а кучер, охнув, опрокинулся навзничь. Джина распласталась на полу за кроватью, отчаянно дергая запутавшийся в кармане плаща пистолет. Из-за кровати слышались жуткие стоны кучера. А потом Джина открыла ответный огонь, использовав пуховой матрас в качестве опоры для рук. Отдача больно вывернула ей кисти, а от грохота выстрелов в ушах стоял звон. Зато один из ублюдков, удивленно вскрикнув, рухнул на пол.

Джина продолжала стрелять, стараясь попасть во второго. Тот с чудовищным ругательством выскочил обратно в коридор. Дым от ее выстрелов повис в воздухе плотной пеленой, почти скрыв из виду дверь. Раненый кучер, кряхтя от натуги, дотянулся до ножки стоявшего рядом с ним умывальника и вцепился в нее, опрокинув эту штуковину прямо на голову раненого налетчика. Тяжелая фаянсовая раковина разлетелась вдребезги. В стену рядом с головой Джины ударили пули, и она пригнулась, вспотев от страха и напряжения. Она спустила курок, раздался сухой щелчок. Чертыхнувшись, она полезла трясущимися руками за вторым, заряженным револьвером.