Взгляд василиска - Макс Мах Страница 43

Телефон и в самом деле был очень маленький – Илья и сам еще таких не видел – и очень красивый. Заказ делал Карварский, и Илья волновался, что "Лунатик" выберет что-нибудь не то. Однако обошлось. Крошечная серебряная игрушка замечательно смотрелась в смуглой изящной руке Зои, ну а то, что аппараты фирмы "Исраэл электроникс" принципиально не локализовывались с точностью большей, чем квадратный километр, и то, что в этом, как и еще в пяти полученных Ильей телефонах была предусмотрена возможность кодирования сигнала, знал пока только он один.

– Нравится? – Улыбнулся Илья.

– Очень!

– Вот и славно. Мой номер у тебя записан, но когда будешь говорить со мной, не забывай дважды нажимать на звездочку сразу после набора.

Она подняла на него глаза, но единственное, что он мог ей сейчас сказать, было:

– И тогда, можешь без опасений говорить обо всем.

Ну, и еще одна улыбка.

Однако, похоже, Зоя все поняла правильно, потому что и ее ответная улыбка была гораздо шире, чем раньше.

– К сожалению, – сказал Илья. – Мне надо сейчас идти, но у меня для тебя есть еще один подарок, – и он положил перед ней запечатанный конверт. – Здесь деньги, адрес нашего нового дома, и телефон одной очень милой девушки, – сказал он, продолжая глядеть ей прямо в глаза. – Ее зовут Рита Готлиб. Рита родилась в Миддельбурге, знаешь где это?

– Да, – кивнула озадаченная таким поворотом разговора Зоя.

– Рита говорит на американе, – объяснил Илья. – И заинтересована в чистой и необременительной работе в вечернее и ночное время. Она студентка, видишь ли, и будет рада остаться с Вероникой на вечер, – он отвел взгляд, как бы интересуясь рекламой нового спектакля. – Или на всю ночь… За нее поручились, и о ней в Петрове никто не знает. Я имею в виду, что никто не знает, что она говорит на американе. Она приехала их Вестиндии… Позвони ей после спектакля… А я заеду за тобой в десять, и мы сходим в ресторан…

7.

– Значит, так, – Вадим уже все обдумал и, в принципе, не видел никакой необходимости затягивать с этим разговором. – Завтра, с утра, сплавимся на лодке до Ягодного, вызовем с почты такси и поедем в Выборг. Оттуда вы трое едите в Ревель…

– Почему в Ревель? – Спросил Давид, наливая себе в чашку чай.

– В Ревеле есть ваше консульство, – пожал плечами Вадим.

– Тогда не понятно, почему трое, а не четверо.

– Я за границу не поеду, – покачал головой Вадим, стараясь не смотреть на Полину.

– Я понимаю, – кивнул Давид и потянулся за сахарницей. – Ты патриот и…

– Я не патриот, – попробовал объяснить Вадим. – То есть, конечно, патриот, но не в этом смысле. Просто из-за границы мне будет в этом деле не разобраться. А я хочу знать, что происходит.

– Уверен, что сможешь узнать? – Спросила Лили.

– Вообще-то я ученый…

– Вообще-то это совсем иной род деятельности, – все так же спокойно (без эмоций) возразил Давид.

– Да уж как-нибудь, – отмахнулся Вадим, начиная раздражаться. – Вот с генералом поговорю…

– Вадим, – мягко остановил его Давид. – Ты же умный человек. Ну, что ты в самом деле! Ты же видел, это профессионалы. Их подвело только то, что они тебя недооценили. Ну, кто же мог подумать, что ты способен выломать голыми руками, – при упоминании слова "голый", женщины дружно прыснули. – Голыми руками, – повторил Давид. – Выломать. Железную трубу. Да еще и реку ночью переплыть. – Про убитого им часового, Давид решил, видимо, не вспоминать. – Но это единичная оплошность, Вадик. Больше они нам такой форы не дадут. А в Аргентине ты, как я понимаю, и без нас не пропадешь. У тебя же есть имя, и языками ты владеешь.

– Возможно, ты прав, – кивнул Вадим. – Но если они такие профессионалы, что им мешает добраться до меня в Аргентине?

– Ну, там у меня есть кое-какие связи, – усмехнулся Давид.

– Хорошо, – чуть отступил Вадим, которого слова Давида ни в чем не убедили. – Допустим, – прихлопнул он ладонью по столу. – Но как ты себе это представляешь? Мне что, политическое убежище в вашем консульстве просить?

– А мне? – Тихо, но очень четко спросила Полина.

– С тобой проще, – отмахнулся Вадим. – Господин Казареев, оказывается, у нас холостой. Можно сказать, что ты его невеста…

– Я твоя невеста, – неожиданно жестко отрезала Полина. – И потом без меня ты к отцу так просто не попадешь.

Первая часть этого заявления заставила Вадима испытать приступ очень сильных и крайне противоречивых чувств, которые он, впрочем, усилием воли тут же и задавил, как не своевременные, оставив их себе, как десерт на "после обеда". А вторая часть была просто беспомощным лепетом, о чем он тут же и сказал.

– Глупости! – Сказал Вадим, сосредотачиваясь на том, что можно и должно было, по его мнению, сейчас обсуждать. – Если ты дашь мне его адрес и телефон…

– Не обсуждается! – Категорическим тоном остановила разогнавшегося, было, Реутова Полина, и по этому тону Вадим сразу понял, что продолжать дискуссию бесполезно. Она не уступит.

"Твою мать!" – выругался он в душе, но вслух, разумеется, сказал другое:

– Хорошо, – сказал он. – Тогда сделаем по-другому. Мы с Полиной поедем в Новгород к Спиридону Макаровичу, а вы в Ревель. Когда выберетесь из страны, попробуете нам помочь. А пока нас, Полинин папа, куда-нибудь спрячет…

– Ты меня прогоняешь? – С фальшивым удивлением поднял брови Давид. – Мы поссорились?

– Не понял, – опешил Вадим. – Ты о чем?

– О том! – Давид встал из-за стола и посмотрел на Реутова холодным жестким взглядом ("Никак не меньше генерала, – автоматически подумал Вадим. – На худой конец – полковник".) – Я остаюсь с вами. Вам может понадобиться еще один боеспособный мужчина. А Лили действительно поедет в Ревель…

Но, по-видимому, в этой компании ни один план не мог появиться на свет без того, чтобы все по очереди не продемонстрировали свое непреклонное Эго.

– Давид! – сказала Лилиан таким тоном, что будь на столе не коньяк, а молоко, оно бы наверняка тут же скисло. – Можно тебя на минуту? Вы нас извините, надеюсь, господа, – сказала она, поворачиваясь к Вадиму и Полине, и, соответственно, меняя тон. – Буквально две минуты тэт-а-тэт.

– Да хоть десять! – через силу улыбнулся Вадим, отметив, впрочем, что, как ему и почудилось прежде, Лилиан, по всей видимости, была совсем не так проста, как пыталась показать окружающим. Красивая женщина, это да. И блондинка к тому же… Но при том умная, волевая, и себе на уме.

– Извините, – усмехнулся Давид, на которого, похоже, выступление Лилиан особого впечатления не произвело. – Семейная сцена.

И, галантно пропустив, Лили перед собой, пошел вслед за ней в курительную комнату.

– Пойду пока баню истоплю, – сказал Вадим, когда за "четой Казареевых" плотно закрылась дверь.