Тираны. Книга 2. Императрица - Вадим Чекунов Страница 42

Орхидея, в свою очередь, разглядывая Сяньфэна, про себя отметила — ласковые темные очи императора были подернуты туманом недуга.

— Впрочем, если господину не по нраву моя внешность, прикажите разжаловать меня в служанки, — продолжила Орхидея, словно не замечая, что ласки Сяньфэна становились все более настойчивыми и одна из его ладоней уже скользнула под ее халат.

Император отрицательно покачал головой. Необычный облик этой наложницы напротив, казался ему весьма привлекательным. К тому же она не была так робка, как его супруга Цыань.

Орхидея помогла Сяньфэну освободиться от одежды — свою она скинула первой — и прижалась к болезненно-худому телу Десятитысячелетнего господина…

…Сын Неба в приятной истоме лежал рядом с девушкой, сумевшей пробудить в нем мужскую силу, и любовался ее телом. В ушах еще стоял ее страстный шепот, еще слышался выдох боли, которым она огласила стены спальни…

Восхищенный взгляд императора отмечал очаровательную форму маленького подбородка наложницы, ее красивую грудь, плоский живот, белые соблазнительные бедра, узкие ступни и даже блестящий лак на ноготках крохотных пальцев ног. Глаза наложницы были сомкнуты — ресницы едва заметно вздрагивали, губы были приоткрыты. Дыхание ее успокаивалось. Казалось, осчастливленная Сыном Неба, она вот-вот заснет.

Орхидея, лежа возле правителя Поднебесной, мастерски разыгрывала любовную негу — какой она должна быть, ей удалось познать с помощью тайных уроков приставленного к ней евнуха. Тот оказался усердным слугой. Именно благодаря ему Орхидее открылись и названия трав, вызывающих бесплодие женщины, — в обширном дворцовом хранилище рукописей и книг, куда Ли Ляньин имел доступ, имелось немало трудов по снадобьям. Ему же было поручено раздобыть наиболее сильные и редкие составляющие, а остальное, под видом отдушек, было приказано купить в аптекарских лавках служанкам. Изготовить благовонные палочки и ароматные масла, насыщенные приобретенным зельем, оказалось задачей нелегкой, но Орхидея справилась и с этим. Вот уже несколько месяцев в спальне ее величества курится приятный ноздрям и губительный для женского чрева дымок, а через кожу проникает добавочная порция яда. Неоценимой оказалась и помощь Ли Ляньина в подкупе Ань Дэхая. Всесильный главный евнух, богатства которого, по слухам, были несметны, обладал болезненной жадностью. Частенько приговаривая: «Капельки собираются в реку!» — толстяк не брезговал и мелкими взятками, а уж от щедрого подношения, собранного из многомесячного жалования наложницы, и вовсе не думал отказываться.

План удался — императора, по указанию Ань Дэхая, понесли новой дорогой, мимо Тени платанов, где Орхидея тщательно отыграла перед ним спектакль «Девушка поет в саду». Не подвели и прирученные птицы. Все пока складывалось самым удачным образом — немощный, болезненный Сын Неба воспылал настоящей страстью к новой наложнице. Сколько продлится его увлечение, предположить было трудно — слишком истощен и пресыщен Десятитысячелетний правитель. В том, что ему не суждено прожить и десяти лет, Орхидея почти не сомневалась… Но и этого срока ей хватит с лихвой. А если император отвернется от нее и обратит свой взор на других наложниц — она будет действовать решительно и беспощадно. Силу и власть — а их она рассчитывала заполучить в самое ближайшее время — рассчитать сумеет.

Лишь одно вызвало бы у Орхидеи беспокойство, не защищай ее сердце ледяной Крокодил. И хотя душа ее была по-прежнему спокойна, но ум лихорадочно просчитывал варианты. Вот-вот к императору должен был явиться главноуправляющий евнух — наложница не сомневалась, что он давно переминается за дверью. От того, что скажет мужчина, лежащий сейчас рядом с ней, зависела ее судьба.

Словно подтверждая догадку девушки, из-за двери раздался громкий выкрик:

— Время пришло!

Однако Сяньфэн никак не отреагировал на этот вопль, а продолжал блаженно улыбаться и разглядывать наложницу.

Лишь когда возглас повторился второй, а затем и третий раз, император хлопнул в ладоши. Главноуправлящий евнух тотчас появился в спальне и снова встал на колени перед их ложем.

— Оставить или нет? — спросил он, склонив голову.

Из рассказов Ли Ляньина Орхидея знала, что в случае ответа «нет!» из нее изгонят «драконово семя», что сейчас пребывало внутри нее — особым нажатием на живот.

Ни на миг не колеблясь, Сяньфэн, улыбаясь, кивнул:

— Оставить.

Привыкнув после подобного ответа заворачивать наложницу в покрывало, забирать из императорской спальни и относить в закрепленные за ней покои, а затем записывать в тетради: «В такой-то месяц, такого-то числа и такой-то час император осчастливил наложницу такую-то», евнух растерялся.

Сяньфэн, видя его затруднение, добродушно помахал ему рукой, приказывая удалиться.

Сам он, вместе с Орхидеей, вышел из ее дома лишь к закатному часу. Лицо его светилось от удовольствия, глаза сияли, на губах играла улыбка. Евнухи из свиты, весьма обрадованные увиденным, подали своему господину паланкин. Император взошел на сиденье, бросил взгляд на стоявшую неподалеку на коленях Орхидею и кивнул ей на прощание. Лицо его скрылось за желтым пологом, паланкин взмыл на плечи носильщиков и в сумеречном воздухе поплыл к выходу из сада.

Едва ворота затворились, как к Орхидее, все еще в задумчивости стоявшей на коленях, бросились служанки, наложницы и несколько оставшихся в Тени платанов евнухов, среди которых был и Ляньин. Все принялись горячо поздравлять девушку, снискавшую такое внимание властелина.

Орхидея заметила, что усердия и почтительности со стороны прислуги по отношению к ней стало значительно больше. Даже наложницы выказывали ей уважение и восхищение, впрочем, не столь искреннее, каким пытались представить.

Сияющий от гордости за подопечную Ли Ляньин склонился к ее уху и прошептал:

— Если чутье не обманывает меня, госпожа, будьте готовы в самое ближайшее время к вызову. Я распоряжусь приготовить для вас ванную и умащения.

Молодой евнух не ошибся.

В тот же вечер в сад явился посланник из Палаты важных дел и провозгласил, что драгоценного человека Орхидею ожидают в императорских покоях.