Код Марии Магдалины - Линн Пикнетт Страница 42

Хотя Египет — это страна североафриканская, его редко ассоциируют с Черным континентом, однако, разумеется, у него всегда были устойчивые торговые связи с окружающими странами — на наш взгляд уже типично африканскими, — такими, как Эфиопия, где много лет имелась крепость под названием Магдала…

«Темна я, но красива»

Самые ранние — датируемые II веком — христианские комментарии восхитительной ветхозаветной эротической поэзии «Песни Песней» ассоциируют главную героиню легендарную царицу Савскую, царицу Эфиопии (что означает «обожженные лица»), с Марией Магдалиной [165], и эта связь сохранилась до наших дней: вызывающая воспоминания, проникновенная, но едва понятная. Учитывая чувственный характер этой древней книги, странно, что нижеприведенный отрывок читают в храмах прихожанам каждый год в День Марии Магдалины:

«На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его. Встану же я, пойду по городу, по улицам и площадям, и буду искать того, которого любит душа моя; искала я его и не нашла его. Встретили меня стражи, обходящие город: «Не видали ли вы того, которого любит душа моя?» Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей» [166].

Какая связь между кающейся еврейской грешницей и жалобой влюбленной? Не является ли мостом между ними снова богиня Исида? Ведь в легенде о великой египетской возлюбленной/матери рассказывается, как ее возлюбленный Осирис, бог подземного мира (рожденный в день зимнего солнцестояния), был жестоко убит, тело разрублено на куски, которые были разбросаны по всему Египту. Исида в поисках этих частей обошла всю страну, причитая по поводу смерти мужа. Жрица, которая изображала богиню в ежегодной мистерии Исиды, бродила в смятении, плача и причитая: «Они взяли его! Они спрятали его от глаз моих! Молю, скажите мне, где лежит его тело!» Точно так же Мария Магдалина должна была сказать «садовнику», что они украли ее Господина и забрали его в неизвестное место. (Кстати, жрецов Осириса иногда называли «садовниками».)

Но есть еще один подтекст в таинственной связи между эротической «Песнью Песней» Ветхого Завета и Марией Магдалиной Нового Завета. Невеста в «Песне Песней» говорит о себе: «Темна я, но красива» (в Библии короля Иакова — «Черна я, но красива»); хотя есть некоторые противоречия относительно используемых в переводе слов в негритянских сообществах — некоторые считают, что следует использовать менее обидное «темна я и красива» — но в целом перевод выглядит достоверным [167].

Однако само по себе все это никакого значения не имеет: в еврейском языке для «но» и «и» используется одно и то же слово, поэтому альтернативные переводы являются взаимозаменяемыми. Разумеется, возможно, что изначально виновен был автор, намеренно подразумевая, что привлекательность для чернокожей женщины вещь необычная — «черная, но пригожая» — несмотря на тот факт, что сам Моисей имел жену-эфиопку (или «из Куша») [168]. Еврейский историк Иосиф Флавий утверждает, что великий пророк когда-то жил в Эфиопии [169], хотя о царице Савской он говорит как о «Царице Египта и Эфиопии», ссылаясь на тот знаменательный факт, что древняя Эфиопия была обширной империей, занимавшей большую часть долины Нила, простираясь от Средиземного моря до маленького клочка земли, занимаемого Эфиопией современной, большая часть которого когда-то принадлежала Египетской империи. Эфиопия имеет давнюю традицию могущественных женщин-монархов, цариц-девственниц, которых иногда называли Кандис, включая легендарную царицу-воительницу, имевшую блестящий талант полководца. В 332 году до н. э. она нанесла такое поражение Александру Великому, прерван непрерывную цепь его побед — не говоря уже об ущербе его мужского эго, — что он предпочел остановиться на границе этой страны, не рискуя быть униженным женщиной. Другая царица Кандис вела войны против римлян и была в конечном итоге разгромлена Петронием в ее столице Напата в 22 году до н. э. Плиний пишет, что по время экспедиции Нерона через Нубию царица Кандис правила островом Меро, добавив, что «такое имя присваивалось всем царицам этой страны» [170]. Гораздо позже в Деяниях Апостолов рассказывается, что святой Филипп обратил в христианство и крестил черного казначея царицы Кандис эфиопской, проложив тем самым христианству путь в эту страну [171].

Считается, что Невеста в «Песне Песней» — это царица Савская Суламифь, царица-девственница, которую совратил царь Соломон, бывший во времена написания этого текста на вершине своей популярности [172]. Но почему эта ветхозаветная царица должна быть столь тесно связана с новозаветной Марией Магдалиной? Ясно, что здесь мы имеем дело с осознанием, хотя, возможно, и подсознательным со стороны Церкви, что высокая эротичность «Песни Песней» — якобы описывающей страсть царицы Савской к Соломону — находит отзвук в отношениях между Магдалиной и Иисусом. Однако ввиду того, что это объяснение явно неприемлемое, апологеты Церкви из себя выходят, пытаясь объяснить этот текст — некоторые заявляют, что Соломон символизирует Иисуса, тогда как Невеста символизирует его Церковь, хотя вопрос, почему образы должны быть столь чувственны, остается без ответа. (Действительно ли столь необходимо, чтобы Иисус целовал свою Церковь в губы или воспевал ее груди «как двойни молодой серны, пасущейся между лилиями»?) Как мы видели, в словах Суламифи чувствуется отчетливое эхо того, что произносится и мистериях богини Исиды, которая отчаянно ищет своего пропавшего возлюбленного, точно так — завершаем цепочку связей, — как Магдалина говорит воскресшему Иисусу, что она не знает, куда они дели его тело.

Имеется также подспудный оттенок черного, подозрение, что этническая принадлежность Марии была несколько иной, чем усердно пытаются нам внушить те, кто не хочет, чтобы на столь полезный для них образ Спасителя бросила тень ассоциация с ней. Каковы же другие возможные связи с могущественной и загадочной царицей Савской, возлюбленной Соломона и матерью его ребенка?

Царица Юга

История о том, как «черная, но пригожая» царица встретила и полюбила царя Соломона (или, по меньшей мере, безропотно была совращена им, в зависимости от толкования этой истории) в его великолепном дворце в Иерусалиме, рассказана в «Песне Песней», в Первой книге Царств {5}, и Паралипоменоне Ветхого Завета, и в эфиопской саге XIV века «Кебра Негаст» («Слава царей»).