Крадущие свет - Гэри Гибсон Страница 42

Дакота выругалась, удивляясь, как ей раньше не пришло это в голову, и продолжила путь по пустым коридорам в другой конец корабля.

Она сняла с визуализатора чехол и увидела установленный в нише черный плоский диск. Вынув из кармана фигурку, Дакота поместила ее на диск и сделала несколько шагов назад. Прошло несколько секунд, но ничего не происходило.

По-видимому, она ошиблась.

— Дакота…

«Гиперион» вздрогнул, и свет на мостике на мгновение потускнел.

— Пири, что это было?

— Я изучаю.

Свет еще раз моргнул, и Дакота поняла, что визуализатор приступил к сканированию, хотя времени это заняло больше, чем обычно. По его экрану заскользили цифровые и композиционные данные:

СОСТАВ

88 % сплава, содержащего трехвалентное железо, 10 % органического вещества, 2 % другие компоненты.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ СОСТАВНЫХ ЭЛЕМЕНТОВ

Неизвестны/не зарегистрированы. Филогенетический анализ органического вещества предполагает, что это гибрид индонезийской кукурузы.

Обнаруженные микроскопические следы почвы

(<0, 0002 % всего состава) — происхождение неизвестно.

Информация в Tax-сети — не обнаружена.

Изготовлено — неизвестно.

Предыдущий или настоящий владелец — неизвестен.

Индекс взаимодействия — ноль/не известен.

Сохранить информацию или повторить сканирование?

— Не обнаружено системных ошибок или сбоев.

— Пири, я чувствую, что-то произошло сразу же, как только я положила статуэтку в визуализатор. Это не может быть совпадением.

— Не обнаружено системных ошибок или сбоев, — педантично повторил корабль. Дакота подавила разочарование и взяла фигурку, скрытую панелью.

Повернувшись, девушка увидела несколько иконок, появившихся на экранах и в воздухе. Похоже, остальных пассажиров корабля также обеспокоили недавние события.

— Послушайте, я не имею ни малейшего понятия, что случилось. Вы когда-нибудь раньше летали на кораблях?

— На орбитальных глиссерах, — ответил Гарднер, уставившись на Дакоту пронзительным взглядом. — Но дело не в этом.

— По моему мнению, дело в том, что это не глиссер, — огрызнулась девушка. — Мне необходимо убедиться, что работает каждая система, этим я сейчас и занимаюсь. Поэтому, если освещение еще раз потускнеет или корабль содрогнется, не слишком удивляйтесь…

— Мне это не очень нравится, мисс Оортхаус, — сердито ответил Гарднер.

— Отлично. — Дакота демонстративно сложила на груди руки. — Хотите подыскать другого пилота? Пожалуйста.

Гарднер молча разглядывал строптивую девицу в течение довольно долгого времени, потом глубоко вздохнул.

— Мала, сенатор и все остальные могут оказаться не такими рассудительными, как я. Если дела пойдут плохо, их реакция непредсказуема.

Он говорил спокойно, словно делился с ней деталями секретной операции.

— Джозеф Марадос уверил нас, что вы одна из лучших. Если вы не будете откровенны, мы все равно выясним источник инцидента, покопавшись в системе. После этого все будет в руках сенатора.

Дакота посмотрела в глаза Гарднера и вдруг поняла, что тот не имеет понятия, что произошло с Джозефом Марадосом. Но разве такое могло быть? Как любой из них мог этого не знать?

Но Гарднер ни слова не сказал о смерти Марадоса. Его беспокоила неожиданная сильная импульсная помеха в компьютерной системе «Гипериона», произошедшая в тот момент, когда она была на мостике.

— Это так. Я действительно одна из лучших, — ответила Дакота. — И могу вам показать все необходимые протоколы и то, что мною сделано с тех пор, как я поднялась на борт. Дело в том, что большую часть столетия корабль потихоньку разваливался на орбите. Он сейчас как собака на трех лапах. Самое удивительное, что им удалось заставить его летать.

Гарднер поднял руки вверх.

— В этом нет необходимости. Я собираюсь поговорить с сенатором Арбензом и могу дать гарантии, что он проведет независимый анализ систем. Вы хотите что-нибудь еще добавить?

— Да, — ответила девушка, выдержав его взгляд и очень надеясь, что вложила в слово убедительное количество раздражения и возмущения. — Это судно — банка с дерьмом. Если вы мне не позволите выполнять работу по-своему, все может закончиться, например, потерей атмосферы. И здесь моей вины не будет, потому что вы не дали мне возможности полностью проверить все системы, Я должна знать, как это все работает, что означает полный контроль над всеми механизмами, за которыми долгое время не ухаживали должным образом.

— Ладно, но если обнаружится хотя бы одна неполадка, которая может привести к серьезной аварии, я хочу узнать об этом первым. Вы понимаете меня?

Дакота кивнула, и Гарднер направился к выходу.

— Пири, кто еще читал новости с Меса-Верде?

— Сенатор Арбенз и Дэвид Гарднер.

Позже она перепроверила бюллетени с Меса-Верде и с изумлением обнаружила, что сообщение о смерти Марадоса исчезло. Дакота еще раз вернулась на свой корабль, но того сообщения, что она читала, больше не существовало. Не осталось даже намека, что такое обстоятельство имело место.

Дакота решила, что иначе как приступом паранойи это все не объяснить. Она не могла справиться с ощущением, что ее связь с реальностью становится все тоньше и тоньше. Получалось, что она прочла одно, а Гарднер и фриголдеры — совсем другое.

Одно из двух, или она сама сошла с ума и Джозеф до сих пор находится на Меса-Верде в полном здравии, или кто-то на борту «Гипериона» почистил полученную информацию, чтобы исключить упоминание об убийстве.

Она оглянулась.

— Выходи, Удо.

Удо Манселл выступил из тени в противоположной части мостика.

— Давно ты меня заметила? — спросил он, направляясь к ней.

— Как только ты пролез в люк для технического обслуживания. Я знаю, где все находится на этом корабле. — Она постучала пальцами по своей голове. — Не забывай.

Удо продолжал надвигаться на девушку, пока не навис над ней, как гора, потом протянул руку и коснулся ее щеки. Она увернулась и отступила назад, теперь между ними находилась панель управления.

— Чего ты боишься?

— А кто тебе сказал, что я боюсь?

— Проблема таких, как ты, в том, что вы не имеете понятия, как разговаривать с нормальными людьми, потому что привыкли к общению со своими имплантатами. Уверен, что тебе не найти равных, когда речь идет об управлении машинами, вроде этого корабля, но что касается обмана, здесь ты словно открытая книга. Поэтому мне не составит труда сказать, когда ты лжешь.