Князья Севера - Маркус Кас Страница 42

— Пригнись только, а то лоб расшибешь, — и опять исчезает.

Прикасаюсь к стене, нахожу края невидимого прохода. Ощущения, конечно, странные — не воздух, но и не понять что такое. Я несколько мгновений смотрю на свои руки, погруженные прямо в камень, набираю воздуха в легкие, зажмуриваюсь и, согнувшись, иду в стену.

Преодолеваю легкое сопротивление и чувствую, что на свободе. Открываю глаза и ничего не вижу, я снова в густой тьме. Машу руками, попадаю по двергу. Судя по шлепку, я ему отвесил подзатыльник.

— Мьёльнир тебе в задницу, человек! — недовольно вскрикивает он. — А, опять забыл. Сейчас, погодь.

Я сдавленно извиняюсь, дожидаясь пока Гиннар снова шебуршится, включая блеклую подсветку. Этот тоннель не особо отличается от того, из которого мы пришли. Кроме того, что в нескольких шагах впереди развилка.

Идем мы долго и по настоящему лабиринту из проходов и пещер. Гиннар периодически прислушивается, перед тем как выбрать очередной поворот. Мне кажется, он водит меня кругами или в обход чего-то. Не знаю, может их города…

На вопросы о том, где и как они живут, мой проводник не отвечает, только качает головой. И мрачнеет с каждой минутой.

Я чувствую, что дышать становится легче и теплеет, относительно пронизывающего холода, продирающего до костей в начале пути. Значит, точно идем к поверхности.

Свое испортившееся настроение дверг объясняет сам, когда останавливается в небольшой пещере с низким потолком. С дальней стороны долетает свежий ветерок. Я понимаю, что там выход и мы наконец дошли.

— Твари там шастают, — хмуро сообщает мне он и возмущается. — По земле Мидгарда! Чувствую я, что ты уже с ними встречался, — дверг тычет мне в живот, прямо в шрам, оставшийся от паучков Высшего.

— Да, в пустыне, дома и тут, — киваю, немного отступая.

— Не нравится мне все это! — заявляет Гиннар и смотрит вопросительно.

— Согласен, мне тоже, — я не совсем понимаю, что он от меня хочет услышать. — Валить их надо.

— Куда? — мужичок непонимающе моргает.

— В смысле уничтожать, — я немного смущаюсь, подбирая слова. — Демонов. Хаос. Мы этим и занимались. Там, в пустыне. И тут будем.

— Вот и славно, — Гиннар тут же добреет и широко мне улыбается. — Сюда они тоже иногда забираются. Мы, в общем-то и подумали сначала, что тварь шастает. Наверх же нам нельзя, людям самим придется справляться.

Я смутно понимаю, о чем он. Их звали, а они не пошли? Или не могут? С виду он крепкий конечно, хоть и ростом не вышел. Да кто их знает, на что они способны? Но я киваю с умным видом, мол, понимаю и сочувствую.

— Давай меняться? — дверг хитро прищуривается.

Что предложить для обмена подземному жителю, я не знаю. Эээ, банку тушенки? Как-то убого. Самое ценное, что у меня есть — это нож. С ним мне расставаться очень не хочется, но отблагодарить за помощь нужно.

Впрочем за то, что он вывел меня из этой горы, я готов отдать все.

— К сожалению, я немногое могу предложить, — я протягиваю ему последнее доступное оружие.

Он шустро выхватывает из моей руки нож, убирает куда-то в недра мешковатой одежды и достает из-за пояса короткий кинжал, бережно передавая мне.

Достаю наполовину из ножен, рассматривая. В слабом свете я вижу темную гладкую рукоять, слегка изогнутое лезвие. Никаких украшений или драгоценных камней. Пожалуй, будет получше моего ножа, хоть обмен мне и кажется странным.

Я искренне благодарю, пристраивая его на своем поясе. Дверг кладет руку на мою, привлекая внимание.

— Береги, он тебе пригодится, — он пристально на меня смотрит и кивает в другой конец пещеры. — Выход там, у дуба иди налево.

— У какого ду… — я смотрю в ту сторону, а когда поворачиваюсь обратно, дверга уже нет.

Как нет и хода, через который мы пришли. Провожу рукой по шероховатому камню — твердый. Сияние начинает затихать и, сказав еще раз спасибо в стену, тороплюсь выбраться наружу.

Морозный ночной воздух опьяняет и покалывает лицо. Боги, как же хорошо. Несколько минут я просто стою и с удовольствием дышу, пока не начинает мерзнуть нос.

Позади меня темнота гор, впереди — темнота леса. Сквозь бешено летящие по небу облака пробивается лунный свет. Поднялся сильный ветер, а значит есть вероятность, что к утру все это сдует.

Дуб обнаруживается сразу, мимо такого огромного дерева не пройдет даже такой, как я. Я отличу разве что елку от березы. Остальные деревья для меня просто… деревья. Но дуб возвышается над верхушками елок и прочей растительности, раскинув толстые ветви во все стороны.

Налево нет никакой тропы, но направления легко придерживаться, ориентируясь на громады скал и периодически показывающуюся низкую луну. Я стараюсь идти очень медленно и осторожно, не поднимая шума.

Делянку я замечаю издалека. Теплый живой свет маяком полыхает среди леса, его зарево видно задолго до того, как я подбираюсь ближе. Последние десятки метров я крадусь, прижимаясь к стволам деревьев и земле.

Для начала нужно понять, тут ли императорская дочь и сколько людей ее охраняют. А потом… Хтонь, потом надо выбираться к поселению, оно где-то в паре километров на юг. А там уже соображать, помогут ли мне или тут все заодно.

Длинный дом из неотесанных грубых бревен стоит на расчищенной поляне. Широкое крыльцо с фонарями, пара занавешенных окон, откуда тоже виден свет. И большой костер перед ним.

Из трубы на крыше валит дым, а сбоку под навесом поленница. Сначала она привлекает мое внимание, потому что там, в огромном пне, воткнут топор.

У огня двое здоровяков. Они сидят на бревне, в руках кружки, на плечи наброшены дутые куртки, подбитые мехом. Лица и позы расслабленные, они смотрят прямо в костер, тихо о чем-то разговаривая.

А значит меня, крадущегося за пределами света, не увидят. Кинжал это, безусловно, очень хорошо. Но вот вот топор с длинной ручкой еще лучше. Ближнего боя с такими амбалами лучше избегать.

Кажется, новое оружие я добываю полчаса, не меньше. Двигаясь буквально по сантиметру в минуту, я крайне осторожно обхожу уложенные поленья. Задеть их хоть пальцем и вся конспирация к демонам.

Чтобы достать топор, дожидаюсь громкого треска костра, который заглушает все другие звуки. Расшатываю крепко засевшее лезвие и под «выстрел» дерева резко выдергиваю, замирая.

Сидящие ко мне спиной северяне не оборачиваются, а я подкрадываюсь к дому сбоку, ища другие окна. Надо убедиться, что Разумовская внутри. Вдруг это безобидные лесорубы, а я на них с их же топором… Неудобно получится.

Вроде внутри слышны голоса, но сейчас треск огня больше мешает, чем помогает. Самое ближайшее ко мне окно тоже занавешено и там темно. Я прислоняю ухо к холодному стеклу, минуту вслушиваясь.

Решаю обойти поляну и попробовать подобраться к дому с другого края. И, обходя поленницу, направляясь в лес, слышу крик.