Маскавская Мекка - Андрей Волос Страница 41

— Я согласна, — ледяным голосом сказала Настя. — Что ты бормочешь там? Я же говорю: согласна! Поехали.

Сергей надел очки и ошеломленно на нее посмотрел; затем дернулся было к секретеру, но замер на полпути; выхватил телефон. Морщась от спешки, натыкал пальцем номер.

Настя отвернулась, подошла к окну. Стояла, кусая губы.

— Денис? Не спишь? Прогревай свою бандуру. Что? Потому что мне нужно раньше… Все, хватит базарить. Какая тебе разница, куда? — прикрыл трубку ладонью, спросил: — В «Маскавской Мекке»? — Настя кивнула. — В Рабад-центр. В «Маскавскую Мекку» двинем. Все, сейчас буду.

Он ринулся в другую комнату, на ходу сдирая халат. Вышел в пиджаке. Щелкнул дверцей секретера. Извлек небольшой, в три четверти ладони, пластикатовый скорчер. Высветил индикатор заряда, удовлетворенно хмыкнул и сунул в карман.

Через несколько минут они вошли в лифт. Настя потянулась было нажать кнопку с золотой единичкой, но Сергей придержал ее ладонь и нажал другую верхнюю, на которой была выдавлена такая же золотая литера «U».

— На крышу, — сказал он. Пока кабина набирала ход, взглянул на часы и сообщил, отчего-то морщась: — Двадцать минут как начали. Надеюсь, он не в первых рядах.

— А если в первых? — спросила Настя.

— А если в первых — тогда выиграет. Как пить дать, выиграет! Сейчас придем — а там уже холуи бабки в чемодан пакуют. В этом случае наша сделка признается ничтожной. Надеюсь, ты не будешь возражать?

Настя фыркнула, но все же последние слова ее с ним несколько примирили.

Кабина остановилась, двери разъехались, выпустив их в какой-то бетонный предбанник. На потолке пощелкивала и мелко трепетала неисправная люминесцентная лампа. По двум стенам справа и слева стояли металлические шкафы. В третьей, прямо напротив лифта, располагалась внушительная стальная дверь. Над ней нервно моргал индикатор общения. Сергей сунул карточку в контроллер. Громко и недружно щелкнули замки. Он взялся за ручку и налег плечом. Дверь начала открываться. За ней клубилась сизая темнота и клочья тумана.

— Смотри! — крикнул Сергей. — Красиво?

Они стояли на крыше дома под куцым навесом справа от ситикоптерной площадки. Стальные листы навеса звонко гудели под струями дождя. Город теснился внизу. Огни Маскава сияли и помаргивали; с ближними непогода не могла ничего поделать, и они горели ярко; дальние были похожи на звездные туманности — до самого горизонта лежали белесые пятна, переливающиеся мерцанием разноцветных искр. В силу оптического обмана земля казалась более круглой, чем на самом деле, — Маскав был выпуклым и красивым, как скифский курган.

— Где юг? — крикнула Настя.

Сергей махнул рукой.

— Зачем тебе?

— Мы там живем! — она тоже махнула. — Во-о-о-он!

— Ты лучше туда смотри! Видишь?

Она взглянула, и поняла, что хрустальная крюшонница, опрокинутая над северо-западным сектором города и порождавшая вокруг себя мутное голубое сияние, мертвенный свет которого достигал облаков и трепетал на них, была куполом Рабад-центра.

— Пойдем, пойдем! — Сергей потянул ее к ситикоптеру. — Давай быстренько!

Настя с содроганием выбежала под дождь — и тут же нырнула в теплую кабину.

— Здрассти, — сказала она, усаживаясь.

— Здравствуйте, коли не шутите, — степенно отозвался парень лет двадцати, с неудовольствием следивший сейчас за тем, как следом за ней в машину забирается Сергей. — Тише, тише, Сергей Маркович… всю обивку порушите… это ж не железное.

— Извини, я не складываюсь, — огрызнулся Сергей. — Знакомься, Настя. Этого милого молодого человека зовут Денисом. Характер нордический… в том смысле, что сварлив не по годам. Мне вообще везет с персоналом. Давай. Поехали, и поскорее.

— Нордический не нордический, — обижено заворчал Денис, щелкая тумблерами, — а машина ухода требует. Если за машиной не следить, машина развалится. — Он включил звукопоглотитель, и Настя почувствовала, что на голову ей надели мешок с ватой; голос самого Дениса стал вдвое тоньше и приобрел неприятное дребезжание. — Турбак ресурс еще вчера отработал, а вам лететь приспичило… случись что, я отвечай… лицензию отнимут к аллаху…

— Ты долго будешь мне на мозги давить? — возмутился Сергей таким же тонким и позванивающим голосом. — Помолчи, бога ради! И давай, давай, не тяни. На ходу прогреемся.

— На ходу так на ходу. Дело ваше… — Лопасти пошли в мах, ситикоптер принялся задирать хвост. — Движок застучит, тыщ на пятнадцать ремонтику насчитают, вот и будет вам на ходу… — Взял штурвал на себя, машина легко оторвалась и бесшумно пошла влево, заваливаясь с крыши вниз.

Настя ойкнула.

Чаша города накренилась, грозя расплескать свое огненное содержимое; кое-как выправилась, понемногу поворачиваясь; качнулась в другую сторону — и снова так, что полнящие ее брызги света, будь они драгоценными камнями, непременно посыпались бы через край.

— Не валяй так! — прикрикнул Сергей. — Ты что, Денис? Не бататы везешь!

Разноцветная кровь змеилась внизу по пересекающимся артериям. Дождь упрямо лакировал мостовые; фары машин, стоп-сигналы, огни светофоров и витрин, вспышки реклам, выглядящие отсюда, сверху, неудобочитаемыми пунктирами, отражались, кривясь и порождая искристые сияния.

Денис снова завалил машину, и теперь они плыли мимо освещенных окон. За каждым из них Настя успевала увидеть моментальное изображение пестрых внутренностей: яркий свет люстры над скопищем блюд и бутылок, спины и головы, один стоит, подняв руку с бокалом к бордовой дыре разинутого рта… мерцание глобализатора, окаменелые фигуры в креслах… пульсирующий розовый свет и два нагих тела, переплетающихся на ковре… полупустой куб комнаты, письменный стол, настольная лампа, человек, положивший руки на подоконник, должно быть, он удивился, когда перед ним мелькнула бесшумная тень ночного ситикоптера…

— Что это? — спросил Сергей, показывая пальцем.

— У Белорусского, вроде, — сказал Денис.

— Давай туда! Две минуты роли не играют…

В россыпях цветных огней, в причудливом чередовании темных и светлых пятен Настя не могла распознать топографию города; и никогда бы не подумала, что кто-то способен разобраться в ней с достаточной точностью, чтобы угадать местоположение хотя бы даже и такого крупного сооружения, как Белорусский вокзал; взгляд растерянно блуждал по бесчисленным квадратикам и уголкам, и вдруг она увидела то, на что указывал Сергей: по темному прямоугольнику перекосившейся площади медленно ползла мерцающая красно-оранжевая змея.

— Во дают! — сказал Сергей. — Ниже, Денис!

Через полминуты ситикоптер повис метрах в сорока над процессией. Свет факелов превращал зонты в блестящие рыжие колеса.

— Молодцы, молодцы! — повторял Сергей. — Собрались-таки! Ты смотри, а! А ведь вывели, вывели! Началось, пожалуй! Ну, через пару дней увидишь! Я им, гадам, устрою филиал Гумкрая!..