Мать-земля - Пьер Бордаж Страница 40

— Этот мятеж имеет отношение к вам, колдун?

Поцелуй Смерти выдержал горящий взгляд собеседника.

— Не ко мне, видук. А к мальчику. Бета принимают его за сына Гареса, за принца солнца...

Видук нетерпеливым жестом руки велел колдуну продолжать, и тот во второй раз за последний час пересказал происшествие с гиенами. Сан-Фриско подошел ближе, словно история захватила его и он не желал пропустить ни малейшей детали. Но выражение его лица не изменилось, когда колдун закончил рассказ.

— Ну что ж, колдун. Решение напрашивается само собой, — сказал видук, помолчав. — Отдайте мальчугана соплеменникам, и порядок восстановится.

— Остерегитесь, видук! Его судьбой распоряжаться не вам, — заявил Поцелуй Смерти.

— Повторяю, мои верования отличаются от ваших. Внутри этого корабля есть лишь одна религия — моя! Сан-Фриско, иди и объяви бета, что мы передадим им принца, как только они покинут астропорт.

Помощник не сдвинулся с места. Свет ламп подчеркивал его выступающие надбровные дуги, резкую линию носа, огнем играл на черных гладких волосах.

— Чего ты ждешь?

— Голова готова подчиниться, видук, но сердце подсказывает, что уста этого колдуна вещают истину.

Жек впервые услышал голос Сан-Фриско. Он говорил на межпланетном нафле, который па Ат-Скин называл сиракузским или имперангским. Но выговор у него был одновременно раскатистым и певучим.

— А что скажет твое сердце, если я воткну в него стальное лезвие?

— Оно взлетит к мирам света, а ваше перестанет петь... Помощник выглядел воином, но манера изъясняться больше напоминала поэта или мудреца, а слова падали со спокойной силой очевидности.

— Да это настоящий заговор! — прорычал видук. — Неподчинение дорого тебе обойдется, Сан-Фриско. Корабль из-за этого проклятого мальчишки подвергается большой опасности.

— Ребенок не ответствен за эту ситуацию, — спокойно возразил помощник. — Виноваты те, кто собирается бросить его в темницу своей слабости.

— Ты выбрал плохое время для философствования!

Видук выдвинул ящик стола, достал короткоствольный скорчер и навел его на Сан-Фриско. Годован отодвинулся от помощника и из осторожности отступил на три шага.

— Если через пять секунд ты еще будешь здесь, твое сердце улетит в ад, а объявление бета я сделаю сам.

— Мое сердце умоляет меня уйти, но голова задает вопрос: как ребенок-анжорец узнал о вашем существовании?..

Видука, похоже, поразило замечание помощника. Он даже не задумался, откуда восьмилетний ребенок узнал его имя. Он опустил оружие и поглядел на Жека.

— Это легко исправить...

Поцелуй Смерти нашел неожиданного союзника в лице Сан-Фриско, союзника, чьим хладнокровием и ловкостью он восхищался. Он взглядом подбодрил Жека, который был напуган угрожающим поведением видука и никак не мог заговорить.

— Колодец А 102... пещера плюмшеня... — сглотнув слюну, выговорил анжорец.

— Что это за абракадабра? — взревел видук.

Жек никак не мог отвести взгляда от узкого темного дула скорчера. Ему казалось, что за любым неверным словом последует немедленное наказание в виде залпа смертельных лучей, и ему приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы не развернуться и не убежать в лабиринт коридоров.

— Старый... старый Артак... Это он сказал мне, что...

— Какое имя ты произнес?

— Артак...

Поцелуй Смерти заметил, как чуть-чуть разгладились черты видука, а в его серых глазах заплясали теплые, благожелательные искорки. И понял, что выиграл партию. Коричневые губы Сан-Фриско тронула едва заметная улыбка.

— Сан-Фриско, что говорит тебе голова по поводу загрузки? — почти с нежностью спросил видук.

— Она считает, что не хватает нескольких тонн радиоактивных минералов, а сердце говорит, что надо немедленно взлетать.

— Экипаж и пассажиры на борту?

— Голова приказывает проверить...

Помощник быстрыми шагами направился к двери каюты и исчез в коридоре.

— Похоже, ты добился своей цели, колдун, — сказал видук.

— Я лишь скромный служитель посланницы Гареса...

— Конечно... — Видук повернулся к Годовану: — Ваше предложение мне нравится, капитан Годован. Быть может, с вашими глиссерами у нас всегда будет хватать времени загрузиться под завязку. Но вам известно, что рынок завоевывается в борьбе. Постарайтесь найти общий язык с Граром Сербеттом и его ликаонами. Условия контракта обсудим через семнадцать месяцев во время моего будущего посещения.

— Вы не пожалеете о своем решении, — поклонился капитан. Сан-Фриско вернулся через несколько минут.

— Голова и сердце готовы к старту, видук! Ни одного бета на борту.

— Тебе остается лишь проводить наших двух гостей из клана крыс... Если только твое проклятое сердце не подсказывает тебе, что их надо забрать с собой!

Огненный поток из сопел залил стартовую площадку. Бетазооморфы, которые, несмотря на неоднократные предупреждения, доносившиеся из динамиков астропорта, не ушли к административному зданию, были в долю секунды обращены в прах.

Остальные, толпившиеся в зале ожидания и коридорах, увидели, как огромный корабль вырвался из объятий Ут-Гена. Рев стартовых двигателей разрывал им души и барабанные перепонки. Космический гигант уносил сына солнца, ребенка, который умел разговаривать с гиенами. Улетала их безумная надежда, врата в лучший мир захлопнулись, источник метаморфоз иссяк. Гарес вновь бросал их на произвол судьбы.

Они следили за полетом корабля, пока тот не растворился в сером небе, пока не растаяли клубы белого дыма, отброшенного соплами. Только тогда они рассыпались по улицам Глатен-Бата и бросились в таверны, чтобы забыть о горе в море шена. Но были среди них и такие, кто обозлился на крыс пустыни. Они захватили резиденцию капитана и отомстили, перебив охранников, женщин и детей.

Когда астропорт вернулся к привычному спокойствию, служащие выпустили Годована и колдуна из подземной обсерватории, куда их спрятали люди видука Папиронды. Обычно там находились техники астропорта, следившие за посадкой судов. Попасть туда можно было по лестнице в одной из опор корабля.

Колдун долго созерцал красноватый диск Гареса, едва светившийся сквозь серую пелену. Он окинул взглядом взлетную площадку, усеянную обгоревшими, скорчившимися трупами.

— Пошли посмотрим, не слишком ли пострадала резиденция от этих бедняг, — пробормотал он.

— Спасибо за твое упрямство, колдун! — сказал Годован. — Благодаря тебе у нас скоро будет работа. Осталось только уговорить Грара и его ликаонов уступить нам концессию...

— Ядерная колдунья заботится о всех своих детях...