Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Второй Хранитель. Книга 1 - Андрей Архипов Страница 4

«Болгарка? Как?! Неужели дали свет?» – мелькнула мысль, но Максим вспомнил про отрезные машины на вооружении спасателей и понял, что инструмент налетчиков работает на бензиновых двигателях. «Это они сейфы с оружием вскрывают», – он вспомнил, что «Спорттовары» имеют шикарный охотничий отдел. Догадка вскоре подтвердилась – из магазина выходили мужики и забрасывали в кузов КамАЗа ружья и карабины связками.

Сбоку зашуршало, Макс, замерев от страха, скосил глаза и заметил лежащего на полу Сухроба. Таджик давно проснулся и наблюдал за происходящим через узкое вертикальное окно входных дверей.

Несмотря на стрессовую ситуацию, Максим отметил четкие и слаженные действия бандитов. Пока одна команда выносила магазин, другая хладнокровно убивала рехнувшися людей, число которых, как ни странно, совсем не убывало.

Вместо того чтобы забиться по щелям и не отсвечивать, люди сами шли на смерть, ложась десятками под кирками и редкими очередями из «Утеса». Присмотревшись более спокойно, Макс с изумлением подметил, что ни одна из жертв не делает попыток убежать, спрятаться или как-то защитить себя. Все совершенно непонятно. Просто за гранью восприятия.

А налетчиков интересовало не одно оружие. В решетчатый кузов грузовика летели стопки камуфляжа, связки обуви, рюкзаки, палатки и капроновые тенты. Загрузили даже пару велотренажеров. Закончилось все так же быстро, как и началось. Похоже, что их тут ничего, кроме «Спорттоваров», не интересовало. Водитель джипа громко посигналил, и все бандиты шустро расселись по своим местам. Уходили машины в том порядке, как и приехали. Впереди джип, за ним цистерна с пулеметом, и замыкал движение КамАЗ. Под колесами трещало и чавкало месиво раздавленных людей. Максима вывернуло второй раз за день.

Сейчас его срубило крепко – он сполз на пол и почувствовал, что отключается. Голова кружилась и болела, тошнота никак не проходила, и он серьезно испугался, что подхватил дозу радиации. После всего увиденного сильно захотелось выпить водки, и – неожиданно – в его губы ткнулось горлышко бутылки.

– Пей, брат! Пей, полегче станет.

Лицо Сухроба раскачивалось и плыло, но Макс взял бутылку и сделал несколько глотков. Минералка. Он выпил половину, остальное вылил на пылающую голову, и его немного отпустило. Таджик, во всяком случае, материализовался четко.

– Полегче, брат? Пойдем, сидеть нельзя – погибнем.

Увлекаемый Сухробом, Максим встал и с неохотой потащился следом, в сторону подсобки. Там посмотрел в открытый, выходящий на улицу дверной проем, и снова пол качнулся под его ногами. Прямо посреди проезжей части ели человека. Женщина лежала на асфальте, ее рвала толпа, и никто не делал попыток прервать это безобразие.

Макс начал отрубаться, но в голове красивым веером взорвался фонтан брызг, и он не сразу понял, что это не желанный сейчас обморок. Это Сухроб залепил ему звонкую пощечину и следом навалил еще одну. Потом еще пощечина, еще… Примерно с пятой реакция на удар сработала, Максим схватил таджика за отвороты куртки ис силой влепил в стену. Хотел ударить кулаком, но обессиленно обмяк, увидев знакомую улыбку.

– Чего дерешься, совсем с ума сошел?

– Я не сошел. С ума он сошел, людей жрет. – Таджик красноречивым жестом показал рукой в проем, через который просматривалась улица. – И нас придет сожрет, если не закроемся! Работать надо, Максим, проход быстро закрывать!

Он был, безусловно, прав, и работа закипела. Генератор весил килограммов восемьдесят, но Сухроб в туалет втащил его один. «Ямаха» – хорошая машинка, тихая, и в маленькой туалетной комнате ее совсем не будет слышно. Максим понял замысел Сухроба, когда подошел вплотную и осмотрел проем, откуда вчера вырезали двери. На их месте сейчас торчали два вертикальных швеллера, вмурованных еще строителями здания.

Макс, внимательно осматривая швеллеры, одобрительно хмыкнул и включил сварочный инвертор. Сухроб согласно закивал черной шевелюрой, выдернул несколько уголков из кучи, и дело пошло. Варили крест-накрест, друг на друга и как получится. К моменту, как их запеленговали психи, проем надежно закрывала хаотичная решетка из приваренных к швеллерам и схваченных между собой уголков. Но ненормальные вели себя тревожно, они не уходили, давили на решетку и пробовали дергать. Сухроб метнулся к куче инструмента, дернул перфоратор и схватил гроздь крупных анкеров.

От выхода на улицу в помещение самой подсобки вел коридорчик длиной метра четыре и шириной метра полтора. Максим после короткого раздумья решил, что им повезло еще раз. Сухроб сверлил в стенах множество отверстий, и Макс закручивал ключом-трещоткой анкера. Снова сварка, снова уголки – и вскоре коридор стал напоминать сплошного четырехметрового ежа, ограниченного по бокам стенами. Уголки пересекали его хаотично и во всех возможных направлениях. Вот теперь можно перевести дух, но неугомонный Сухроб снова тормошит и показывает в сторону торгового зала.

О господи, ну и зверинец! Решетку на большом окне облепили психи, собравшиеся, похоже, со всей улицы. Оскаленные морды, царапающие двери пальцы – и кровь. Кровь везде: на одежде, всклоченных волосах, вокруг ртов и на протянутых руках. Одеждой рехнувшиеся горожане вообще не заморачивались. Максима поразила голая по пояс толстая старуха с обвислой обнаженной грудью. Она бездумно дергала за прутья и, вероятно, издавала звуки, не различимые за закрытыми дверями. Грудь колотилась о решетку в унисон движениям, что чокнутую бабку нисколько ни смущало.

Быстро сообразив, что оборонять торговый зал им не по зубам, ребята перетащили все полезное в подсобку, куда теперь врагам добраться не так просто. Их от зала отделяют сразу две двери. Одна дверь – так себе. Мало того что китайский ширпотреб, так еще и с окошком, в которое худой псих при большом желании пролезет. Зато другая! Мощная, как в милицейском спецприемнике, решетка, сваренная из арматуры толщиной шестнадцать миллиметров. Песня, а не дверь! А налепить дополнительных анкеров в стены и приварить к ним раму, серьезно укрепив конструкцию, – дело десяти минут, что ребята, не откладывая, и сделали. Закончив сварку, Макс сел на кучу уголка, вытер пот со лба и с улыбкой посмотрел в лицо Сухроба. Голова болела и тошнило, но ноги больше не дрожали, и он готов был драться хоть сейчас. И жажду к жизни ему вернул именно таджик.