Марсиане - Ким Стэнли Робинсон Страница 4

– Подвиньтесь-ка, – приказала Майя, проталкиваясь между Мишелем и Аркадием, чтобы встать перед Беном на колени.

– Бедро?

– Ай… да…

– Держись. Крепко держись. – Бен ухватился за ее предплечье, а она взяла его за бок. – Так, сейчас отстегнем твою упряжку. Теперь подставьте сани. Да осторожнее с ним! Хорошо. Лежи смирно, мы отвезем тебя на станцию. Сможешь лежать ровно или нам тебя пристегнуть? Ладно, пошли. Помогите выровнять сани. Кто-нибудь сообщите на станцию, пусть готовятся нас принимать. – Затем она впряглась в сани сама и двинулась поперек озера быстро, но ровно, скользя ботинками, будто коньками, и светя фонариком себе под ноги. Остальные шли следом по бокам от Бена.

На станции Мак-Мердо ^[6], на противоположном берегу моря Росса, располагался дополнительный персонал – как раз для того, чтобы поддержать их на озере Ванда, – и уже примерно через час после их возвращения на станцию послышался шум вертолета. Бен к этому времени был в бешенстве, коря себя за это падение. Злость терзала его сильнее, чем боль, хотя позднее выяснилось, что он сломал бедро.

– Он упал мгновенно, – говорил Мишель Майе. – Так быстро, что не успел и руку выставить. Неудивительно, что у него перелом.

– Жаль, – отозвалась Майя.

– А ты хорошо среагировала, – продолжил Мишель неожиданно даже для себя. – Очень быстро.

Она лишь отмахнулась.

– Я столько раз такое видела… У меня все детство прошло на льду.

– Ах да, конечно.

Знания. Опыт. Это была основа принятия всех спонтанных решений. И в жизни Майи, чувствовал он, такое происходило сплошь и рядом. Эргономика – ее специальность, как раз изучала то, как люди справляются с теми или иными проблемами. Она собиралась лететь на Марс. Он – нет. Он любил ее. Как, впрочем, и многих других женщин. Просто так получалось. Но с ней…

Из личных, тщательно зашифрованных записей Мишеля:

Майя: очень красивая. Тигр, проникающий в комнату, где пахнет сексом и убийством. Альфа-самка, перед которой все преклоняются. Скорая во всем, включая смену настроений. С ней я могу говорить. Мы беседуем с ней по-настоящему, потому что ей неважно, зачем я здесь. Неужели это правда?

Спенсер Джексон: сильный. Скрытная душа. Глубины, не поддающиеся никаким расчетам, даже для него самого. Он словно озеро Ванда среди нас. Его разум утончен и не допускает общинной обыденности. Может нарисовать любое лицо дюжиной штрихов, обнажив всю душу изображенного. Но я не думаю, что он счастлив.

Татьяна Дурова: очень красивая. Богиня, попавшая в мотель. И пытающаяся найти выход. Знает, что все считают ее красивой, и поэтому никому из нас не доверяет. Ей нужно вернуться на Олимп, где ей место и где она будет с равными себе. Наверное, она думает, что Марс – это и есть Олимп.

Аркадий Богданов – это сила. Очень стойкий и надежный парень. Если в чем-то убежден, то до потери памяти. Видит то, что и предполагает увидеть, и не пытается этого скрывать. Говорит: «Того, чем я владею, достаточно, чтобы я стал необходим на Марсе». Не согласны? Я согласен. Инженер, смышленый и изобретательный, не интересующийся чем-то бо́льшим.

Марина Токарева: красавица. Очень серьезная и собранная, не болтает о пустяках. Постоянно о чем-то рассуждает. И думает, что собеседник так же быстр, как и она, поэтому проследить за ходом ее мыслей бывает не так просто. Тонкие точеные черты, густые черные волосы. Иногда, следя за ее взглядами, я думаю, что она из числа тех лесбиянок, которые должны разнообразить наше общество, но порой она как будто присматривается к Владу Танееву, самому пожилому мужчине.

Джордж Беркович и Эдвард Перрин объединены из-за своего отношения к Филлис Бойл. Причем между ними сложилось не столько соперничество, сколько партнерство. Оба думают, что им нравится Филлис, но на самом деле и тому и другому нравится то, как его чувства копируются другим. Филлис это тоже нравится.

Ивана довольно красива, несмотря на худое лицо и неправильный прикус; а когда лицо типичной химички-заучки озаряет глуповатая улыбка, она внезапно превращается в богиню. Стала лауреатом Нобелевской премии по химии, но нечего и думать, что она получила ее за эту улыбку. Хотя, увидев ее, сразу сам становишься радостнее. Ей стоило бы вручить эту премию уже ради того, чтобы увидеть эту улыбку.

Саймон Фрейзер: хорошо скрытая сила. Англичанин; учился в частной школе с девяти лет. Очень внимательно слушает, хорошо говорит, только раз в десять меньше, чем остальные, что, естественно, создало ему репутацию настоящего тихони. И он украдкой играет с этим образом. Мне кажется, ему нравится Энн, которая в некоторых отношениях похожа на него, только не впадает в крайности, в других же – не похожа совсем. Энн не играет со своим образом, она даже не знает о его существовании – американский недостаток самосознания против британской иронии Саймона.

Джанет Блайлевен: красивая. Говорит быстро, уверенно. Пышет здоровьем. Классная грудь. Но собачья дружба дружбой не считается.

Энн настоящая красавица, хоть и строгая на вид. Высокая, худая, сильная – и телом, и лицом. Притягивает взгляд. Определенно думает о Марсе всерьез. Люди видят это в ней и любят за это. Или нет – в зависимости от обстоятельств. Еще у нее особенная тень.

Александр Жалин – это сила. Любит женщин глазами. Некоторые из них это замечают, другие нет. Мэри Данкел и Джанет Блайлевен проводят с ним много времени. Он настоящий энтузиаст. Что бы ни захватывало его интерес, это овладевает им полностью.

Надя Чернышевская: сначала думаешь, она простая, но потом понимаешь, что одна из самых красивых среди всех. Это вызвано ее солидностью – физической, умственной, моральной. Она – скала, на которой все держится. Ее физическая красота заключается в атлетичности – невысокая, округлая, крепкая, ловкая, грациозная, сильная – и в глазах: радужки пестрые, густо усеянные цветными точечками, в основном карими и зелеными, а также голубыми и желтыми, складывающимися в концентрический узор, который со стороны, как обычно кажется, имеет цвет, похожий на ореховый. В таких глазах можно утонуть и никогда не выплыть. А она смотрит в ответ взглядом, лишенным страха.

Фрэнк Чалмерс: сила. Мне так кажется. Трудно рассматривать его отдельно от Джона Буна. Как его приятеля, пособника. Сам по себе он здесь не так впечатляет. Будто играет второстепенную роль, менее важную для истории. Он уклончив. Крупный, грузный, смуглолицый. Сдержанный. Кажется дружелюбным, но на настоящее дружелюбие его поведение не похоже. Искусный политик, как и Филлис, только друг другу они не нравятся. Ему нравится Майя. А Майя дает ему чувствовать себя частью своего мира. Но чего он хочет на самом деле – неясно. Внутри него скрывается человек, о котором никому ничего не известно.