Стратегия. Гоблин - Вадим Денисов Страница 4

– Перебьетесь, не дети. Ну, покеда, не вешайте нос тут, усе будет тип-топ!

Командир, с трудом сдержав скептическую улыбку, все-таки плюнул натурально, лишь махнув вслед рукой.

А мне по фиг. Раздвинув ветки молодого кустарника, более светлого, чем по соседству, где прошел джип, я посмотрел на следы колес и направился по ним, держась в трех метрах от стены зарослей, внимательно приглядываясь и прислушиваясь.

С животным миром на местности сложно, сплошная загадка.

Теоретически примерный список ожидаемой фауны южно-американского типа, встречающейся в долине Амазонки нижнего и среднего течения, группе известен. В зарослях гадских тугаев можно ожидать диких кошек, на полянках и террасах рек – своеобразных луговых собачек и кенгуровых крыс. Если с берега есть выходы на саванну, то там гарантированно болтаются койоты, крупные пумы и антилопа-вилорог. В прогреваемых влажных сельвах бегают мелкие и крупные обезьяны всех мастей, очень я опасаюсь этих тварей. Ягуар, тапир, муравьед, сумчатый опоссум, древесный дикобраз – полный набор экзотики… Конкретно здесь местность заболочена, а на таких участках русла хозяйничают пресмыкающиеся, тот еще подарок: огромные игуаны, василиск, ядовитый ядозуб, черепахи и змеи. И кайманы, кол бы им в дышло! Этих хищников я сильно опасаюсь, чуть не сожрали как-то, сволочи, нужно быть внимательным. В смешанных лесах предгорий – черный медведь, весьма вероятно встретить рысь, но до гор отсюда далеко.

Здесь находится зона странного гибрида эстуария и дельты большой реки, впадающей в Амазонку существенно выше по течению Кайенны с запада, то есть устье притока находится на левом берегу великой реки. В памятке написано, что такое эстуарий. Это затопляемое в паводки устье реки с одним рукавом, узкий залив в форме воронки, расширяющийся в сторону моря или старшей реки. В последние годы термин употребляется в более широком смысле: так начали обозначать различные существенно изолированные от моря акватории – лиманы и лагуны. Устья в виде эстуария имеют, к примеру, реки Енисей, Обь и Амур. Противоположность эстуария – дельта, устье, разделенное на несколько проток, как на Волге. Но тут имеются и лиманы, и целая сеть проток, куча больших и малых островов, сам черт ногу сломит…

Настоящий водный мир.

Вдали за протокой над кронами деревьев серела какая-то непонятная конструкция, напоминающая водонапорную вышку, я еще подивился, когда подъезжали к поляне, – чего это она тут торчит? По разведданным, сколько-нибудь крупного поселения в локации Речники нет, аборигены, предположительно, живут своеобразными семьями, укрываясь в корпусах судов.

Кастет то ли в шутку, то ли всерьез предположил, что это мачта старого французского броненосца – мол, когда-то в интернете натыкался.

* * *

Тему разработки локации Речники впервые приподнял именно я.

Дело было в сонном Доусоне, поликластере, стоящем на правом берегу Амазонки к югу от Форт-Росса, от Старого Порта по воде до него двадцать четыре километра. Веселый, скажу я вам, городок, только начавший перерастать стадию Дикого Запада. Там и в окрестностях всегда живенько, потому что горожане постоянно бодаются с Кайенной, это поселение выросло уже на нашей стороне реки, на несколько десятков километров выше по течению. Но и в самом Доусоне все непросто. В деле изначально было три группировки. Основных две: банда Каспера, год назад потерявшая право сидеть на терминале, и бригада Бледного Билла, сейчас за исполнение Главного Договора отвечает эта группировка. Договор между ними не туфтовый, бумага скреплена подписями всех живущих в Доусоне людей, поэтому каждой бригаде у руля нужно стараться. И тех, и других мы знаем, притерлись без особых увечий.

А вот третья сила, группировка Фабиана Малайца «речники», раньше, как рассказывают старожилы, тоже активно участвующая в борьбе за власть, куда-то подевалась. Эта банда была несколько слабее основных претендентов на власть, хотя постоянно караулила удобный для захвата терминала момент. Сам же терминал работает на предъявителя – кто встал за пульт, того и ништяки. Кроме того, на терминал всегда готовы покуситься сильные общины объединившихся пятнашек.

Про речников люди рассказывали очень редко и немного, тут вообще очень быстро забывают ослабевшего и отступившего хищника. Слышал пару раз, что они с давних пор осели на своей базе где-то далеко выше Кайенны, в предгорных лесах берега Амазонки. Затем что-то случилось, и речников смыло с политической карты региона, в рейдах мы с ними не сталкивались ни разу. Потапов предполагал, что именно речники и могли наведаться непрошеными гостями, когда Форт-Росс только обживался, потому что ни о каких аналогичных походах на север братвы Каспера или Билла агентуре Спасателя ничего не было известно. Но это было лишь предположение, не подтвержденное разведданными.

В одну пятницу мы крепко накидались местным вином с моим приятелем Бонанзой, у него же и заснули, однако отдохнуть не получилось. В час ночи на улице началась пальба, кто-то пару раз пробежал под окнами, а у перекрестка пьяные сволочи долго орали на разных языках. Я ворочался, злился, чувствуя, как начинает болеть голова, а уснуть все никак не мог. Под утро поножовщина прекратилась, все стихло. Вроде бы закемарил, но тут приперлись дружки Бонанзы, начавшие барабанить в дверь…

Оказывается, на реке кто-то перехватил байду с грузом, и теперь им, видите ли, требуется небольшая банда для разборок. Зарычав от реальной злости, я громко послал всех к черту. Поспавший так же мало, как и я, Бонанза отвертеться не мог, такое тут не в понятиях. А меня с собой не позвали: на реке все знают, что Форт-Росс никогда не ввязывается в местные разборки.

В то тяжелое субботнее утро я начал обход поселка с недорогой таверны «Подмышки», на первом этаже которой кроме подслеповатого Прилипалы Боба, тоже страдающего головной болью, никого не было. Заглянул – елки-палки, тихо, пыльно и грустно… Бобка, которого поедали скука и одиночество, увидев меня, обрадовался, затащил за столик, пообещал скидку, и мы с ним в течение часа дружно поправлялись белым винцом. Кастет должен был приехать за мной только на следующий день, так что этот был свободным, настоящий выходной.

В какой-то момент вниз спустились две заспанные и помятые певички-танцовщицы, а по совместительству и официантки, с ворчанием начавшие уборку помещения. В общем, скучно мне было, веселая культурная жизнь в Доусоне начинается только вечером.

К обеду я перебрался в более популярную таверну «Бомбей Пегги», что находится на западной окраине Доусона, где сразу зацепился языком с милашкой Деборой, невысокой официанткой заведения, девицей приметной – с левой стороны на пояске официантки всегда висит крошечная кобура белой кожи с дерринджером внутри. Да… Поначалу я ее опасался, хотя постоянно хотелось шлепнуть милашку по аппетитному задку. Потом приспособился, когда никто не видит. На меня Дебора не рычала. Ближе к вечеру в зал вышла чем-то озабоченная Герта Изумрудный Зуб, хозяйка «Бомбей Пегги», вся в любимом ярко-зеленом. Я кивнул ей, махнул рукой двум охранникам: однорукому амбалу и тощему азиату-живорезу, и сразу отвернулся к собеседнику, чтобы Герта не изменила своих деловых планов. Неровно она ко мне дышит, неровно, как бы опять соблазнять не начала. А я могу быть нестойким.