Бешеный мир - Роман Глушков Страница 4

С чего начинается апокалипсис?

Надо полагать, не с картинки в твоем букваре, а с чего-то жуткого и зловещего: глобального катаклизма, смертоносной пандемии или тотального иссякания каких-нибудь жизненно важных ресурсов. Апокалипсис нынешней земной цивилизации, который длится вот уже четыре года и который давно называют так в прямом, а не в переносном смысле, начался с мелкого и несуразного происшествия. Это потом про него вспомнили и занесли его задним числом в анналы истории. А поначалу тот случай даже не попал в новостные сводки – настолько он был малозначителен на фоне других тогдашних новостей.

И действительно, какой интерес для широкой публики может представлять обычный псих, что одним погожим мартовским днем прорвался в недостроенную часть станции московского метрополитена «Трубная». Конечно, если бы он кого-то убил или начал выкрикивать провокационные лозунги, о нем непременно сообщили бы в СМИ. Но все, что он натворил – начал, ломая ногти, одержимо скрести руками пол в тоннеле. А когда психа попытались оттуда вывести, он устроил потасовку с рабочими и охраной. Но как бы он ни сопротивлялся, его все равно скрутили и отправили по назначению – в одну из городских психбольниц.

Работники «Трубной» могли бы забыть об инциденте уже на следующий день – чего только ни происходит ежедневно в огромном столичном метро! Но, к их удивлению, назавтра в тот же самый тоннель прорвались уже три психа! И все трое также приступили к царапанью пола голыми руками. Причем это была вовсе не одна компания сумасшедших. Каждый из них прибыл туда сам по себе: один утром и двое – после обеда. Всех их, разумеется, тоже отловили и спровадили вслед за вчерашним копателем, однако дело принимало серьезный оборот. Чем бы ни объяснялось загадочное паломничество безумцев к этому ничем не примечательному месту, впредь подобное было недопустимо. И потому все входы в технические помещения станции были взяты под охрану. Которая также была усилена в вестибюле и на перроне – на всякий случай.

И действительно, повышенные меры предосторожности оказались не напрасны. На протяжении всей ближайшей ночи еще несколько агрессивных безумцев, разбивая двери станции, проникали внутрь и устремлялись к известной лишь им одним цели. Никто из них ее, правда, не достиг, но ситуация уже не лезла ни в какие ворота. Особенно после того, как выяснилось, что атаки психов вовсе не думают прекращаться. Напротив, их интенсивность лишь усилилась, и происходили они теперь едва ли не ежечасно.

Администрация «Трубной» забила тревогу. К месту неординарного ЧП были стянуты наряды полиции и скорой помощи. И только теперь в теленовостях и в Интернете вовсю заговорили о странном нашествии психов на отдельно взятую станцию Люблинско-Дмитровской линии метро. А они штурмовали ее уже со всех направлений: как с «Цветного бульвара» – по подземному переходу, – так и со станций «Достоевского» и «Сретенский бульвар». В последних двух случаях атакующие прыгали с перронов на пути и бежали по тоннелю в нужную сторону, подвергая себя смертельному риску и нарушая график движения поездов.

К вечеру третьего дня этого локального безумия начальник метрополитена распорядился полностью закрыть «Трубную».

На четвертый день были закрыты также «Цветной бульвар», «Достоевского» и «Сретенский бульвар». На остальных ближайших станциях были введены беспрецедентные меры безопасности. Также, как на расположенных на поверхности, технических объектах метрополитена – тех, через которые можно было пробраться на блокированную «Трубную».

А психи все продолжали и продолжали прибывать. Хуже того, к ним присоединился кое-кто из сотрудников метрополитена и дежурящих на станциях полицейских. На их внезапное сумасшествие поначалу не обратили внимания, но когда их застукали скребущими пол в том самом тоннеле, все сразу стало ясно. А вот причина, помутившая рассудок всем этим бедолагам, увы, совершенно не поддавалась объяснению.

Ушлые журналисты быстро выяснили личности упеченных в психушки граждан, счет которых шел уже на десятки. И сразу обнаружили вторую общую для них странность: еще четыре дня назад никто из них не являлся душевнобольным. Даже подозрительных симптомов, и тех не проявлял. Редкий копатель – кажется, тогда и вошел в обиход этот термин, – ранее обращался к психологу, психиатру или неврологу. А на психиатрическом учете состоял всего один из них, да и тот был лишь безобидным шизофреником. Все копатели являлись обычными гражданами – и коренными москвичами, и приезжими, – не знакомыми друг с другом, представителями разных слоев общества. И если бы не полицейские кордоны, все они в итоге оказались бы там, где был пойман первый псих, и куда затем неудержимо влекло его последователей.

Люди сходили с ума совершенно спонтанно и без видимых причин. Один из копателей ехал после работы домой, к семье, но вдруг остановил машину прямо посреди Крымского моста и отправился через полгорода пешком на северо-восток, к «Трубной». Другой гулял в парке с шестимесячным сыном, а потом вдруг напрочь забыл о коляске с ребенком и решительно пошагал в том же направлении. Многие просто покидали службу в разгар рабочего дня. Некоторые из них, кого начальство или коллеги попытались остановить, без разговоров вступали в драку. И дрались с таким остервенением, словно это был для них ни много ни мало вопрос жизни и смерти.

Тема психической московской эпидемии взорвала Интернет. Она быстро и надолго обосновалась на ведущих местах новостных рейтингов и в топах сетевых блогов. Да и с чего бы ей было утратить популярность, если сенсационные новости с «Трубной» приходили ежедневно, а то и ежечасно? В психиатрических больницах Москвы не хватало мест, чтобы принимать больных, которых с каждым днем привозили туда все больше. Довольно скоро их число доросло до критического, что обернулось бунтами и массовыми побегами. Правда, все копатели бежали в одном, легко предсказуемом направлении, где их снова ловили и возвращали в клиники. А впоследствии – в развернутые по всей Москве и Московской области, специальные карантинные центры. Там феномен неизвестного науке, прогрессирующего массового психоза взялись изучать светила российской и мировой психиатрии. И не только они, но и эксперты в других медицинских областях, что могли иметь хоть какое-то отношение к возникшей проблеме.

Впрочем, гипотеза о вирусной причине данного заболевания была почти сразу отвергнута. На это не указывал ни один признак, и вирусологи лишь развели руками. К тому же, если бы маниакальная страсть к раскопкам в метро была заразной, эпидемия распространялась бы очаговым способом, как и любая другая. Чего в Москве вовсе не наблюдалось. И все же кое-какая закономерность там присутствовала. Первые жертвы психоза были охвачены им в непосредственной близости от «Трубной». Но с каждым днем это происходило все дальше и дальше, а спустя десять дней копатели потянулись к ней не только из столицы, но и из пригорода. Затем – из области, а вскоре – и из соседних областей.