Спасти СССР! "Попаданец" в пенсне - Валерий Белоусов Страница 4

За треснувшим стеклом окошка проплывал мокрый, неброский подмосковный пейзаж.

Из поднятой вверх длинной, в деревянной раме, форточки слетали вниз капли и приятно холодили лицо.

Берия задумчиво стоял, придерживаясь одной рукой за металлический полукруглый поручень на изогнутой деревянной спинке сиденья.

(«Вагон утреннего поезда — и так переполнен! Это не дело. Значит, люди не заняты на производстве в области, раз в Москву едут на работу… Впрочем, сегодня, кажется, выходной? [7]Значит, едут торговать на столичный рынок — вон у бабулек какие корзинки… Всё равно, это не дело! Что, в Подмосковье колхозных рынков нет? Надо в этом разобраться…»)

Для Берии мелочей не было.

Снова и снова он перебирал в памяти прочитанное в мерзких журналах…

«Надо же… Значит, меня двадцать шестого, а? Спустя десять дней после моей смерти…как это звучит.

Просто роман.

Хорошо, что хоть не десять лет спустя.

А Никитка-то, Свинтус, оказывается, герой… А? За руку он меня схватил. Это Никитка-то? Который меня до усрачки боялся?

И где? В самом Кремле.

И генералы — в кабинет с пистолетами ворвались…а? Да со времён Хозяина НИКТО, хоть ты дважды маршал, не мог войти в „Корпус“ с оружием! Все разоружались… и я тоже, в первую голову!

И они меня потом вывели в приёмную… а? Да у нас даже туалеты прикреплёнными контролировались — а вдруг закреплённому там станет плохо?

А потом меня закатали в ковёр и вывезли, надо же?

И часовой у ворот не потребовал накладную из Управления Делами? А вдруг этот ковер — бесценный хорасан? Да насрать часовому, что маршал Булганин ковёр везёт! Ему, солдату, под трибунал потом идти, а не маршалу Булганину!

Да даже если ковер и с накладной… что, так-таки никто и не потребовал его развернуть? А вдруг там внутри завернут крест с колокольни Ивана Великого?

Нет, тот товарищ, кто этот сценарий писал, — ЗНАЛ своё дело… Таких ярких маячков для будущих читателей понаставил! Чтобы любой, кто знает, КАК на самом деле обстоят дела, — всё сразу бы понял…

Но вот ковёр, ковёр… Наверное, ковёр всё-таки был.

У меня в кабинете на стене висел подходящий. Ребята из Туркмении на мой юбилей подарили. Наверное, в него меня… то есть… слушай, Лаврик, будь честен… Мой труп и завернули. Привезли куда-то, это дело показали Маленкову… Тот не стал поднимать бучу. Мол, меня уж всё равно не вернёшь, а державе позор. Десять дней потом делили власть. Дураки. И сволочи. Но прежде всего — какие они дураки!

Кстати, о дураках. Съездить надо потом в Красково.

И найти участкового Гаспаряна, дада шени!»

Я уже говорил, что для Берии мелочей не было? Зашипев тормозами, электричка стала под крытым навесом платформы. Народ схватил свои корзины и ломанулся к выходу.

Берия смешался с толпой. На противоположной стороне перрона, за горящими красными стёклышками турникетами, стоял синий поезд метро… Очень удобно, не мог не одобрить разумную вещь Лаврентий Павлович.

Люди подходили к турникетам, бросали в прорезь жёлтенькие жетоны… Где их покупают? Впрочем, денег у Берии всё равно с собой не было. Некоторые пассажиры шли к круглым стеклянным будочкам, в проходе что-то показывая. Верно, проездные билеты… Значит, нам туда.

Поймав внутри себя теплую волну, идущую от пяток, Лаврентий Павлович пропустил её вверх, невидимую, распушил над головой и мысленно облёк своё тело в незримый человеческому глазу кокон… Когда он, мило улыбаясь, проходил перронный контроль, ни у кого из стоящих в стеклянных будочках женщин в синей форме и мысли не возникло спросить у него проездной билет. Вероятно, Берию просто никто и не увидел. [8]