Звездный разведчик - Владимир Лосев Страница 4

— Отцы есть у всех, даже у тебя, — грустно усмехнулась женщина. — Только так получилось, что он тебя никогда не видел, хоть и знает о твоем существовании.

— Почему так случилось, мама? Мой папа преступник? Убийца?

— Нет, Даниил, он хороший человек и никого не убивал. Просто так сложились обстоятельства. Больше ничего не могу тебе сказать. Не потому, что не хочу, просто это опасное знание, оно может погубить тебя.

— Но я должен знать хотя бы его имя. Обещаю, что никому не скажу.

— Надеюсь, ты все когда-нибудь узнаешь сам. — Мать тяжело вздохнула. — Возьми вот это. — Она протянула Даньке большой перстень из черного тяжелого металла со странными серебристыми вкраплениями. — Таких в империи всего два, одно — у меня, второе — у твоего отца. Нам их дали звери, чтобы мы могли открыть храм, только нам не удалось даже добраться до него...

— Какой храм? Какие звери?

— Помолчи, Даниил. — Лицо женщины скривилось от боли. — Мне трудно сосредоточиться. Очень больно. Никому и никогда не показывай этот перстень, кроме тех, кто нам его дал...

— А кто это?

— Даниил, прошу тебя, постарайся выжить, хоть знаю, что это будет невероятно трудно. — Мать побледнела еще больше. — Улетай с Земли в глубокий космос, там есть люди, которые помогут тебе, и, может быть, тебе удастся то, что не удалось нам...

— Но как я туда попаду, если мне всего двенадцать лет?— Мальчик даже заморгал от неожиданности. — В экипаж звездолета меня не возьмут, а место пассажира на корабле стоит так дорого, что и многим богачам не по карману.

— Ты улетишь, твой отец обещал, что устроит это...

— А как он это сделает, если ты сама сказала, что он сидит в тюрьме?

— Не знаю, Даниил, как это произойдет, но твой отец всегда выполняет свои обещания. Если сказал, что ты улетишь с земли, значит, так и будет...

— А куда?

— Потерпи, все скоро сам узнаешь. Покажи, что ты принес, есть хочется...

— Конечно, мама, — обрадованно вскочил с места мальчик. — Дядя Берд выбрал нам самую вкусную еду.

Он выскочил из комнаты, забежал на кухню, схватил пакет и метнулся обратно.

— Вот, мама. Тебе понравится, это хорошая пища, никакой синтетики...

Мать лежала не двигаясь, глядя на него пустыми мертвыми глазами.

Мальчик сначала даже не поверил своим глазам, он потряс ее за плечо, потом несильно ударил по щеке, но глаза так и остались пустыми, а свесившаяся рука упала на пол с глухим стуком.

Только что все было хорошо, мама говорила с ним, хоть до этого много дней молчала, и вдруг нет ее и не будет больше никогда...

Данька упал на колени, пытаясь согреть своим теплом остывающее тело, шептал что-то, плакал, заливая слезами рваный халат. Но часа через два тело стало окончательно холодным и чужим, и мальчуган понял, что чуда не произойдет, его мать и на самом деле умерла. Он поплакал еще немного, потом пошел на кухню. Там открыл пакет с принесенной снедью и, не ощущая вкуса, стал есть.

Так всегда учила мама: «Неважно, что с тобой происходит, главное, чтобы ты мог справиться с бедой, а для этого нужно быть в форме. Сначала поешь, а потом подумай, что необходимо сделать в первую очередь».

Мальчик налил в стакан воды и выпил. Вода была безвкусной и теплой и отдавала какой-то химией. Он взял тряпку и тщательно вымыл пол, подобрав желтую мамину кружку.

— Моя мать умерла. — Его голос странно звучал в пустой квартире, отражаясь от безликих стен. — Ее нужно похоронить, а для этого нужны деньги. У меня ничего нет, значит, нужно попросить. Только кого? Дядя Берд, больше в этом городе я никого не знаю...

После того как Данька произнес эту фразу, ему стало как-то спокойнее. Он выглянул в окно, уже стемнело, на улицах зажглись фонари.

— Нужно подождать. Утром все будет по-другому. Горе нужно заспать.

Это тоже были мамины слова.

Мальчик встал. Электричество отключили еще месяц назад, поэтому он достал старую масляную лампу и зажег фитиль, жуткие тени прятались за каждым предметом и тянули к нему длинные призрачные руки.

— Не надо меня пугать, и без вас страшно, — пробормотал он, прошел по пустому коридору и, войдя в комнату, сел на пол рядом с мертвой матерью.

— Мама, — позвал мальчик, хоть и знал, что ему никто не ответит. — Завтра я пойду к дяде Берду и попрошу его помочь. Прости, что не сразу сообразил. Думал, ты очнешься. А сейчас уже поздно. Мне будет трудно без тебя, уже сейчас не знаю, что делать...

Сидеть было неудобно, что-то мешало ему. Данька полез в карман, нащупал холодный перстень, который уперся в бок, и рассмотрел его в неровном свете лампы.

Металл был темным, с вкраплениями серебристых точек. В свете масляной лампы они загадочно мерцали, словно звездочки в ночном небе. А на печатке был выгравирован какой-то знак, напоминающий профиль собаки с желтыми яркими глазами и острыми длинными клыками.

«Наверно, очень дорогой. Если его продать, то можно будет оплатить похороны и прожить какое-то время. Но этого делать нельзя, вряд ли мама простит мне это, — подумал устало мальчик. — Интересно, а где она прятала его все это время?»

В доме было всего две комнаты и кухня, и он там знал все. Может быть, в квартире есть тайная комната, о которой ему ничего не известно? А в ней лежат деньги, которые так позарез необходимы сейчас?

Данька прошел по коридору и заглянул в чулан, он не надеялся там что-то увидеть, просто решил проверить на всякий случай. И очень удивился, увидев в потолке открытый люк, из которого свисала узкая деревянная лестница.

На пыльных ступеньках виднелись мамины следы. Мальчик недоуменно пожал плечами и поднялся наверх. В центре чердака стоял небольшой металлический ящик, загадочно поблескивавший в желтоватом свете лампы. Странной формы ключ торчал в замке.

Данька видел этот ящик и раньше, но он всегда был закрыт, а во время последнего переезда совсем пропал. Оказывается, все это время он был спрятан здесь, на чердаке.

Мальчик поднял металлическую крышку, под ней лежал небольшой мешочек из легкой серебристой ткани, который до сих пор пах мамиными духами. Данька прижал его к груди. Боль в груди чуть ослабла, хоть по-прежнему жгла сердце.

Под мешочком оказался брусочек из темного металла. Когда мальчик взял его в руку, поверхность брусочка замерцала, и на ней проявилась надпись:

«Лучшему штурману боевой эскадрильи». Ниже был выбит пятизначный номер. Мальчик отложил брусок в сторону и взял в руку пластиковый жетон с теми же цифрами, на нем было написано: «Штурман боевого десантного звездолета, высший приоритет».

На дне ящика осталась только пластина из темного металла. Когда мальчик взял ее в руку, сбоку выскочило лезвие. Данька потрогал его, порезался и вложил нож в мешочек, который повесил себе на шею. Больше в ящике ничего не было. Он-то надеялся найти деньги, а не какие-то бруски, которые и продать никому не удастся.