Серебряные пули с урановым сердечником - Андрей Уланов Страница 4

– Но интервид сообщает об успешном сотрудничестве…

– Вы верите службе новостей? Мракович, вы даже не представляете, насколько велика пропасть, разделяющая наши цивилизации. Для Миров потрясение от контакта с Землей было намного больше, чем для вас. Земляне были готовы сознательно и, главное, подсознательно к встрече с неизвестным, с чем-то, чего не было раньше. С разумными кристаллами или жукоглазыми крабоногами. Выпала одна из многих невероятностей, земляне поахали и успокоились. Но Миры не были готовы к встрече с вами. Да, ученые мудрецы в университетах с умным видом выдвигали гипотезы, что где-то там, вдали, в огромной Вселенной, развитие могло пойти по другому пути, но даже они сами в глубине души не верили в это. Они решили, что некая закономерность является аксиомой. И когда выяснилось, что у правила бывают исключения, возник вопрос – а правило ли это?

– И не будут ли следующими на очереди злобные жукоглазые крабоноги? – подхватил я.

– Вот как раз крабоногов я боюсь меньше всего, – устало сказал Бар Корин. – Как вы думаете, Мракович, сколько может быть путей развития у человечества?

– Ну, – неуверенно начал я. – Пока известно два. Технология и магия.

– Неверно. Доминирующих два, а тех, которые не выдержали конкуренции и исчезли, даже на Земле известно гораздо больше. Про Миры я и не говорю. Они упорно пытаются подогнать вас под привычные рамки, а это невозможно. Ваши роботы – это не зомби, ваши инки – это не духи и не демоны, ваши лидеры – это не потомственные маги, а удачливые дельцы или ловкие демагоги. По всем их представлениям, вы не можете существовать, и тем не менее вы существуете и этим фактом опрокидываете всю их систему мировоззрения.

– Но неужели последствия контакта для Миров столь велики?

– Велики? – Корин приподнял бровь. – Да их никто вообразить не может. Сама идея общества, где все, пусть номинально, но считаются равными, не может возникнуть там, где это неравенство очевидно для каждого. Крестьянин на каком-нибудь далеком Мире рвет с головы шапку при виде дворянина, потому что знает – тот может что-то, чего не может он. Но вот он узнает, что существует способ, при помощи которого он, простой крестьянин без всяких магических способностей, сможет делать почти то же самое. Спрашивается, будет ли он развивать эту мысль дальше и до каких пределов?

– Но ведь и у магии немало достижений, – попытался возразить я. – Например, та же алхимия, все эти реакции катализа, трансмутация элементов при низких энергиях…

– А-а, – полковник сморщился. – Одна из самых больных тем на переговорах. Да, маг может изготовить золото, и это будет дешевле, чем в трансреакторе. Но маг не может заниматься этим круглосуточно, а реактор может! И пока маг спит, ест или трахается, реактор выдает продукцию. Через неделю, месяц, максимум два, стоимость реакторного золота окажется ниже, а уж объем! Это если какой-нибудь добывающий концерн не найдет способ качать золото, скажем, из атмосферы Юпитера.

– До сих пор же не нашли.

– Потому что искали без особого старания, – сказал Корин. – Потребности Федерации в золоте покрывались, а сбивать цену было невыгодно. А тут открылся такой рынок. Потребность возросла в десятки, сотни раз. Я уже достаточно изучил особенности технологии – если перед вашим обществом поставить конкретную задачу, сулящую прибыль, она будет решена. Любыми путями!

– Ну не может же быть все настолько плохо? – удивился я.

– Плохо?! – усмехнулся полковник. – Скажите это слово контактной комиссии из МИДа, и они прибьют вас на месте. Если говорить о золоте, то на сегодняшний день в постройке находятся сорок семь трансреакторов, и каждый месяц это число увеличивается. Как только половина из них выйдет на рабочий режим и начнет выдавать золото, то цена на него упадет вдвое. А если правительство Федерации под давлением промышленников отменит квоты на экспорт, то экономика нескольких десятков Миров рухнет в тот же миг.

– Но ведь Земля одна, а Миров…

– И что? Критериев для сравнения не существует. Как сопоставить небо и воду? По промышленному потенциалу? В Мирах и слов таких нет. По уровню рассеянной природной магии? На Земле ее и не было никогда. По количеству Машин Судного Дня, которые Федерация может наштамповать за месяц?

– Но ведь у Миров тоже есть заклинания, способные уничтожить планету, – возразил я.

– Правильно, есть. Но магов, способных его применить, можно пересчитать по пальцам одной руки. А Машину Судного Дня может привести в действие любой олух, прочитавший инструкцию. Ладно, не будем мелочиться – любой доктор физматнаук, имеющий представление о Теории Единого Поля и способный прочитать показания приборов. Сколько на Земле таких докторов?

– Так, по-вашему, Земля превосходит Миры? – спросил я.

– Вы ничего не поняли, Мракович, – поморщился Корин. – Или сделали вид, что не поняли. Земля и Миры настолько различны, что их просто-напросто нельзя сравнить. Вот, например, шпага, которую вы держите в руках. Что в ней важнее, работа эльфов или космические сплавы?

– Ну, наверное, работа эльфов, – неуверенно предположил я.

– Да? Этой шпагой можно отразить удар меча гномской работы, причем от меча останется одна рукоятка. Обычные эльфийские клинки такого не могут. Да и о самой идее шпаги эльфы никогда не слышали. За тысячи лет никто в Мирах не додумался до оружия, пробивающего доспехи не за счет грубой силы.

Полковник достал из ниши ножны, выглядевшие не менее изящно, чем сама шпага, и передал мне.

– Йорунга выдаст вам разрешение. А не то вас случайно арестуют, – Бар Корин усмехнулся, – за ношение холодного оружия, представляющего угрозу для окружающих.

– Простите, сэр. – Я прислонился к стене, пытаясь собраться с мыслями. – Вы мне столько наговорили, но я не совсем понимаю, а какова все-таки моя роль?

– Не понимаете? – Корин пришпилил меня к стене своими черными прожекторами. – Из всего, что я сказал, вы могли бы, если б захотели, сделать один очень важный вывод. Земля и Миры взаимно беззащитны. Ни один Мир не может противостоять атаке любого из крейсеров Флота Открытого Космоса. Но и житель Земли не может сделать то, что любой мирянин делает инстинктивно, – отличить Силу Добра от Силы Зла. И вы тоже не можете этого, Мракович. Так что будьте очень осторожны.

– Так точно, сэр, – пообещал я. – Буду.

Выйдя из кабинета Бара Корина, я был настолько задавлен обрушившейся на меня Джомолунгмой, что механически поплелся за красным сигналом, даже не думая, куда он, собственно, ведет. Единственной разумной мыслью, которую я сумел произвести, было то, что Бар Корин, сволочь этакая, проделал это абсолютно сознательно.

Что ж, Силы Добра одержали очередную победу… над Силами Разума. С чем их и поздравляю.

– Агент Мракович? – здоровенный негр, с трудом помещавшийся за столом, дружелюбно улыбнулся мне. Я попытался вымучить из себя ответную улыбку. – Ваше удостоверение сотрудника СБ, креда на три тысячи, разрешение на ношение нестандартного оружия, ордер на склад, программа подготовки, две кодкарты: желтая для зоны А-4 и красная для зоны К-7. На что выписывать штатное разрешение?