Если движется небо - Евгения Духовникова Страница 39

Позвонить, вызвать полицию! Фелис полезла в карман, но телефона там не обнаружила. Неужели потеряла? Она отчаянно зашарила по карманам, проверила даже рюкзак, хотя точно знала, что телефона в нём нет и быть не может.

Час от часу не легче. Говорят же, беда не приходит одна. А она ещё самонадеянно полагала, что удача улыбнулась ей, забросив её на Лайму!

На цыпочках Фелис подошла к лестнице, с опаской посмотрела на квадрат густо-синего неба наверху. Вроде бы никого. И все-таки подниматься сейчас ей казалось рискованным: вдруг орнитты смогли её выследить?

В подтверждение этой мысли наверху послышались торопливые шаги. Фелис лихорадочно заозиралась в поисках какого-нибудь укрытия.

Бетонные стены, такой же пол. Круглые глазки светильников на потолке. Невысокая скамья в торце. Автоматы с жетонами и напитками. И, наконец, заведение с весьма недвусмысленной табличкой. Туалет. Даже три: для людей, миноров и универсальный.

Выбрав тот, что для миноров, Фелис бросилась внутрь.

Здесь было немного светлее, но тоже царил полумрак: экономить энергию считалось хорошим тоном. Фелис подошла к зеркалу, открыла кран, плеснула в лицо водой.

Дыхание выровнялось, но в голове царил полный сумбур. Сознание отказывалось осмысливать произошедшее. Банда вооружённых орниттов – явление довольно тривиальное, орнитты никогда не отличались опрятностью ни в физическом плане, ни в моральном. Но напасть на полицейское отделение крупного города на одной из планет человечества? Применить оружие против человека? Невероятно! Пахнет по меньшей мере крупным скандалом. Ойкумена, конечно, поднимет в Ассамблее вой, а Птерос наверняка заявит, что данные лица были лишены подданства, а значит, раса не может нести ответственность за действия её отдельных представителей.

Интересно, что такого важного было в разговорах орниттов, что они так переполошились?

Фелис тихо застонала, морщась от жгучей досады. Какая же она бестолковая! Можно же было сделать вид, что она не понимает их язык!

Должно быть, она долго стояла без движения, потому что свет внезапно погас. Экономия диктовала свои порядки.

Погодите. Когда она вошла, свет уже горел. А это могло значить только одно...

Судорожно вцепившись в холодный фаянс раковины, Фелис медленно повернулась – свет зажёгся вновь, среагировав на движение – и обомлела.

Стоящий напротив неё был не минором, а человеком. Более того, человеком, ей знакомым.

– Вот и не верь после этого в совпадения, – с иронией усмехнулся Лейф.

* * *

Помещение, где они оказались, не имело ни дверей, ни окон; платформа, едва опустев, тут же скрылась в люке в полу, совершенно незаметном глазу – на его наличие указывало только то, что металл здесь был отполирован и блестел чуть сильнее, чем везде.

– Если я не ошибаюсь, вы служите в отделе "зет"? – произнес Ля-фа с почти человеческой улыбкой.

– Совершенно верно, – кивнул Алан.

– В таком случае, что вы делаете на Птеросе?

– Уважаемые братья-по-разуму были отправлены к нам в рамках межрасовой программы для обмена опытом! – оскорблённо воскликнул Цисс-Эрьи, и опальный инспектор почувствовал невольный прилив уважения к орнитту, так рьяно вставшего на их защиту.

– Разве? – в интонации минора явственно послышался скепсис. – Я знаю иное.

– Я спас альбину, – откровенно признался Алан, не особо тщательно стараясь скрыть раздражение, вызванное прозвучавшим вопросом. – Она должна была погибнуть, но осталась в живых. Шефу это не понравилось... Полагаю, вам знакома философия альбинов и их моральный кодекс?

Ля-фа заговорил – но из его уст раздались не привычные мягкие звуки юнивёрса, а переливчатая мелодия со множеством синкоп и стаккато. Он обращался к своему сородичу.

И До-фа-соль ответил – предварив свою речь замысловатым жестом, явно имевшим немаловажное значение для его собрата, он выдал столь же виртуозную мелодию.

Их диалог – или дискуссия, совершенно непонятная как для Алана, так и для Цисс-Эрьи, продолжалась недолго. В конце концов Ля-фа издал короткий гармоничный аккорд и продолжил уже на юнивёрсе:

– Я приношу свои извинения, если невольно задел вас своей дотошностью. Однако в контексте ситуации подобное любопытство с моей стороны не может быть излишним. Слишком многое поставлено на кон. Видите ли, девайс, оказавшийся у похитителей, невозможно создать повторно – для этого нужны принципиальные конструкторские схемы и логические алгоритмы, которых у нас нет. В то время как саму установку, выполняющую роль входного портала, при желании вполне можно воспроизвести, – Ля-фа проковылял к столу, его щупальца забегали над сенсорной панелью. – Наше изобретение способно послужить всем разумным расам, но в недобрых руках оно послужит только злу.

– Например? – простодушно уточнил Цисс-Эрьи.

– Это нужно объяснять? – удивился Ля-фа. – Контрабанда. Инвазивные биологические виды, способные разрушить экосистему. Оружие, в конце концов. Представьте, что любой груз можно мгновенно переместить в любую точку Вселенной. Начнется война, в которой не будет победителей. Проиграют все. Смотрите, – он сделал последнее движение, и в центре комнаты между тонких нитей-световодов расцвела трёхмерная голограмма. Дрогнула, стабилизируясь, и, наконец, застыла.

– Это видеозапись опытных испытаний концепта, – прокомментировал Ля-фа. – Пропускная способность портала – до ста тысяч тонн в миллисекунду. Минимальное время стабильной работы – девять часов. Устройство, призванное упростить жизнь и укрепить мир, теперь может быть использовано, чтобы его разрушить. Мы ни в коем случае не должны допустить такого исхода. Надеюсь, вы солидарны со мной.

– Значит, прибором завладели неизвестные с предположительно недобрыми целями, – подвёл итог Алан. – Насколько велика их фора? Как скоро вы заметили пропажу? И какова вероятность, что упомянутый девайс ещё на Птеросе?

– Все космодромы Птероса были оповещены о случившемся в течение суток, – последовал ответ. – К сожалению, вероятность есть, хотя я искренне надеюсь на обратное... Однако в случае необходимости ведения поисков за пределами Птероса вам будет предоставлена любая помощь, в том числе финансовая.

Алан вздохнул. Повисла пауза, наполненная недомолвками и недосказанностями, такими явными, что они казались почти осязаемыми. Что-то во всей этой ситуации подспудно настораживало его, но он не мог даже мысленно сформулировать, что именно. Но что-то определённо было не так.

– Благодарю за доверие, – осторожно произнёс Алан. – Я... Мне льстит, что вы так высоко цените наш тандем.

– Вы отказываетесь? – вкрадчиво пропел Ля-фа.

– А мы можем отказаться?

– Разумеется! – минор горячо закивал. – Никто никого не неволит. Однако мне хотелось бы, чтобы вы согласились.

– Хм... – Алан пожал плечами. Покосился на напарника, но тот стоял, опустив голову так низко, что почти подметал ушами пол. – Что скажешь, дружище?