Симбионты - Уильям Кейт Страница 39

Он был абсолютно уверен, что имперские и гегемонийские власти намеренно манипулируют данными, чтобы возможность связи с ДалРиссами казалась еще более сложной и опасной, чем на самом Деле. Это была одна из причин, по которой он настаивал на таком количестве телеуправляемых разведчиков. Он хотел войти в систему Алии, как будто абсолютно ничего не знал о планете, ничему не веря и добывая знания независимо от того, что Конфедерация узнала из баз данных Империи или от имперских ученых.

Он начал подозревать, что самым разрушительным оружием, которое каждая из сторон могла применить в войне, были не термоядерные боеголовки, километровой длины корабли-драконы или новые и более мощные уорстрайдеры. Ключевым оружием в любой войне была информация, и Дэв собирался собрать как можно большее количество этой желанной собственности, прежде чем быстро изменявшаяся тактическая ситуация принудит его броситься в бой.

Время шло, и РД-40 преодолели широченную пропасть между собой и чужим миром, сворачивая с прямого курса, чтобы приблизиться к планете с нескольких направлений. На полпути к цели они разделились на две группы, одна из которых продолжала ускоряться, в то время как другая отключила двигатели, готовая начать торможение. После гонки в течение восемнадцати минут первая группа неслась со скоростью примерно шесть сотен километров в секунду, проскакивая между кораблями имперской эскадры так быстро, что только оружие, направляемое высокоскоростными ИИ, имело шансы попасть в них.

Даже на этой скорости, однако, управляемые ИИ сенсоры собирали за короткое время огромное количество информации, направляя ее назад по лазеркому на корабли Конфедерации. Вскоре имперские корабли были изучены достаточно хорошо, чтобы опознать их. Два крейсера класса Йари носили имена «Асагири» и «Нагината»; фрегаты назывались «Хайатэ» и «Реппу». Это были двадцатичетырехтысячетонники класса Араши. Два самых маленьких корабля оказались тысячедвухсоттонными корветами – «Саги» и «Хатукари».

Вспышки обозначили запуски ракет с имперских военных кораблей. Впитывая всю световую и радарную энергию своими нанокамуфлированными корпусами, зонды были почти абсолютно невидимыми для невооруженного глаза и радаров. Однако эта невидимость достигалась недешево. Энергия впитываемая должна уравновешиваться энергией выделяемой. Дистанционные узлы представляли собой четкие инфракрасные цели, и плазменные следы от их двигателей можно было легко отследить.

Имперские ракеты с инфракрасным наведением развивали, по крайней мере, такую же скорость, как и РД-40, или даже больше. Сложность состояла во временной задержке. При расстоянии в шестьсот тысяч километров свет преодолевал пропасть между эскадрой Конфедерации и зондами за две секунды. Визуальной и сенсорной информации, собранной одним из разведчиков, требовалось две секунды, чтобы пройти по лазеркому к пилоту, и еще две секунды уходило на то, чтобы его команды достигли крохотного бортового ИИ, всего четыре секунды… но к этому времени высокоскоростной зонд пролетал почти две тысячи четыреста километров.

Четыре секунды значат немного, когда имеешь дело с десятками тысяч километров пространства. Однако при прямом контакте с боевыми кораблями противника четыре секунды становятся вечностью, фатальной вечностью, когда долями секунд измеряется разница между успешным маневром и попаданием ракет. Когда РД-40 приблизились к ШраРишу, имперские силы на орбите начали реагировать, вначале беспорядочно, но затем растущим огненным шквалом ракет и лазерных лучей.

Телеуправляемые зонды погибли один за другим во вспышках ослепительного света, когда ракеты врезались в свои цели или разрывались на небольшом расстоянии, прошивая тонкие корпуса зондов облаком мелких осколков, в результате чего аппарат превращался в стремительно несущееся облако раскаленных обломков.

Космическая битва у Алии началась. До сих пор в обмене ударами единственными жертвами были пластик, дюрасплав и электроника.

Но с привлечением таких огромных энергий и такого большого количества людей, сражение не могло долго оставаться бескровным.