Дракон поверженный - Питер Гамильтон Страница 38

– Ты уверен, что нам будет легко видеться друг с другом? – встревоженно спросила Розалин.

– Очень легко. – Он провел кончиками пальцев по ее бедру – Лоренс обнаружил, что это возбуждает ее больше всего.

Девушка прижалась к нему, осыпая бесчисленными поцелуями его шею. Лоренсу стало щекотно.

– А ты знаешь мой код?

– Да. – Он прижал ее руки к кровати. – Я позвоню тебе, как только окажусь дома. Потом через час еще раз позвоню. И еще через час.

– Прости. Я не хочу, чтобы ты считал меня собственницей. Просто ты мне нужен.

– Ты приедешь в Темплтон на следующий день после меня. Мы сразу же увидимся утром в школе.

– Хорошо. – Она медленно кивнула, словно они обсуждали какой-нибудь брачный контракт. – Я подожду.

На следующее утро за Лоренсом и его отцом приехал лимузин. Дорога домой заняла пять часов. Лоренс откинулся на кожаном сиденье и с капризным видом смотрел на большие снежинки, что кружились за окном. Единственное, что он видел, – это Розалин, нежно улыбающуюся в его объятиях.

– У браслета испортился сетевой интерфейс? – осведомился Дуг Ньютон.

– Что? – Лоренс вернулся из мира своих грез. – Нет, папа, он работает нормально.

– Но ты им не пользуешься.

– Как-то не хочется.

– Черт возьми, тогда нам нужно прямиком ехать на станцию «скорой помощи»!

– Что, пап?

Дуг подхватил тон своего сына и удивленно посмотрел на него. С его оптических мембран исчезли синие базы данных. – Что?

– У нас для всего есть домашние правила.

– Послушай, Лоренс, я не изобретаю их специально для того, чтобы вызывать у тебя раздражение. Эти правила существуют, чтобы все мы могли цивилизованно жить под одной крышей.

– Да. Я это знаю. Но ты никогда не говорил мне, каковы правила относительно подруг.

– Подруг?

– Да.

– Но у тебя же… О… Ты ничего не рассказывал об этом, сынок. Ты когда-нибудь познакомишь нас с ней?

– Не знаю, папа, лучше скажи, каковы домашние правила на этот счет? Ей можно будет прийти к нам в гости?

Дуг Ньютон откинулся на сиденье и посмотрел на сына долгим внимательным взглядом.

– Ну ладно, сынок, ты уже достаточно взрослый, чтобы распоряжаться своей долей капитала, поэтому я не собираюсь обращаться с тобой, как с ребенком. Взамен я тоже ожидаю вежливости, хорошо?

– Да, хорошо.

– Есть два набора домашних правил. Мы будем очень рады, если твоя подруга придет к нам в гости. На самом деле – и ты это прекрасно знаешь – твоя мать сама будет настаивать на этом, как только выяснит, что у тебя есть девушка. Когда твоя дама придет к нам, вы с ней можете делать все, что вам вздумается. Играйте в теннис, футбол, плавайте в бассейне, вместе учите уроки. Также она может завтракать, обедать и ужинать вместе с нами. Чего ей нельзя делать – это ночевать в твоей комнате. Понятно?

– Да, папа.

– Второй набор правил очень простой – это такие же правила, как и в реальной жизни. Тебя не должны застукать. Ни я, ни твоя мать, и особенно твои братья и сестры. Чтобы никто, заходя в комнату, не застал тебя со спущенными штанами. Это тебе понятно?

Лоренс почувствовал, как покраснели его щеки – они как будто горели. Похоже, на этой неделе происходит куча изменений в его жизни.

– Я понял, папа. Не волнуйся, такого не случится.

– Рад это слышать. Просто удостоверься, что замок на двери твоей пещеры работает исправно.

– Он хорошо работает.

Дуг Ньютон ошеломленно покачал головой.

– Вот что я тебе скажу, сынок, – ты не перестаешь удивлять меня. Я полагаю, эта девушка реально существует, она не персонаж из компьютерной игры.

– Конечно же, существует!

– Слава богу! У нее есть имя?

– Розалин О'Киф.

– Не уверен, что я слышал что-либо о семье О'Киф.

– Ее семья не с Амети, папа. Они совсем недавно прибыли сюда.

– Вот как? Что ж, значит, у них имеется крупный пакет акций.

– Неужели это все, что тебя интересует – богатые ли они или играют на бирже?

– Если уж на то пошло, то да. Но, как нам обоим теперь известно, то, что важно для меня, не имеет никакого значения для тебя.

– Неправда. Просто…

Сейчас Лоренсу не хотелось сказать что-нибудь неправильное. Он еще никогда раньше так не разговаривал с отцом. Вся эта откровенность едва ли не вынуждала его ощущать вину за прежнее поведение. Наверное, он был немного эгоистичен по отношению к родителям. Но жизнь здесь отнюдь не простая. Похоже, они всегда слишком многого хотели для него и от него.

– Я знаю. – Дуг поднял руки. – Я чудовище. Думаешь, ты сильно отличаешься от меня? Если ты когда-нибудь найдешь время поговорить с бабушкой и дедушкой, спроси их, чего они натерпелись, воспитывая меня.

– Правда?

– Я же сказал – если ты когда-нибудь поговоришь с ними.

– Да, папа.

– Молодец, сынок.

Приехав домой, Лоренс загрузил персональный код Розалин в компьютер своего «логова» и попросил ИР установить соединение. На экране появилось улыбающееся лицо Розалин. Они проговорили целый час. В тот день он позвонил ей еще три раза, прежде чем отправиться спать. Ночью Лоренс дважды просыпался, протягивая руки, словно она рядом. В эти туманные мгновения между сном и реальностью он был не вполне уверен в том, что Розалин – не плод его воображения. Это немного пугало его.

Школа Хиллари-Эйр находилась в центре его купола – трехэтажное строение в форме буквы «Н», достаточно вместительное, чтобы по высшему классу обеспечить все условия для обучения полутора тысяч школьников. Территорию вокруг школы в основном занимали спортплощадки. Климат круглый год был одинаков – примерно как в начале осени в умеренных природных зонах. Это было необычное зрелище для детей, выросших в городе, где каждый купол гордился своими садово-парковыми изысками. Здесь совсем не было деревьев – просто широкое пространство, на котором росла изумрудно-зеленая трава и стояли всевозможные спортивные снаряды.

Но не настолько необычное, как взгляд Лоренса Ньютона, стоявшего на ступенях за полтора часа до официального начала занятий. Несмотря на погоду, он приехал в школу на велоцикле, чтобы уж точно не опоздать. Теперь он с нетерпением переминался с ноги на ногу, стараясь одновременно держать в поле зрения все девять арок между тоннелями. Отовсюду появлялись ученики, направлявшиеся к стеклянному вестибюлю школы.

Он заметил Розалин еще за сотню метров. Закричал и поднял руки, не обращая внимания на любопытные взгляды. Она увидела его и улыбнулась. Помахала рукой. Лоренс подбежал к ней, и они обнялись посреди толпы изумленных наблюдателей. Целоваться на публике было против школьных правил, но Лоренсу было плевать на это.