Восточный пакт - Сергей Извольский Страница 38

Я перевел взгляд со зрачка дула, посмотрев в глаза Анжеле. Патроны в бесшумном пистолете явно непростые, а Шиманская стрелок хороший, так что лучше попробовать миром решить.

- Анжела, это я – Олег Ковальский.

Шиманская невольно вздрогнула, узнав мой голос.

- Анжела, Войцех только что пытался тебя убить. Он пытался тебя убить, - еще раз повторил я, чтобы Шиманская прочувствовала и осознала, - или по заданию русских, потому что он агент ФСБ, или по указке Эдгара Уэлча, так как сирийцы уже знают, что именно ты исполнила Башара.

Халиду в прошлое посещение протектората я сознательно выдал несколько искаженную версию событий. Молодому и амбициозному сирийцу об устранение его младшего брата я рассказал, сознательно на первый план выдвигая фигуру своего опекуна, думая в тот момент, что Войцех погиб. На самом же деле юного Башара, который по намерениям семьи метил в высший свет протектората и невольно перешел дорогу Эдгару Уэлчу, устраняла одна Шиманская. Но все равно говорить об этом было не очень приятно – потому что Анжелу я, как ни крути, сдал.

После моих слов палец со спуска Шиманская не убрала, но пистолет чуть опустила. Одобрительно кивнув, я добавил:

- Если бы я желал тебе вреда, просто не стал бы мешать Войцеху. Анжела, нам надо уходить отсюда, и либо я это сделаю сейчас один, либо могу попробовать тебе помочь.

Анжела, за несколько мгновений осмыслив услышанное, опустила пистолет. Кивнув, я подскочил к ней и подвел к креслу, усаживая. Но, прежде чем помочь с раной, собрался было потушить остатки кровати, где уже пробивались язычки пламени. Как оказалось, зря – заработала интеллектуальная система пожаротушения, освещение перешло в более яркий оранжевый аварийный оттенок; выдвинулись из стен блистеры, направленно залив вязкой пеной кровать, прекращая начинающийся пожар. Загудела вентиляция, и дым из комнаты удалило практически моментально.

- Аптечка? – коротко произнес я.

- Лево-верх, - показала взглядом на противоположную стену Шиманская.

Когда я торопливо достал плоский ящик, свалив на пол несколько антикварных книг и пластиковых поддонов с бумажными документами, сквозь выбитую балконную дверь на доме напротив увидел синие отсветы маячков патрульной машины.

- Надо уходить, - произнес я, подскочив к сидящей на кресле Анжеле. Но Шиманская отрицательно покачала головой, и сделав рукой отстраняющий жест, выпрямилась.

Подняв левую руку, она коснулась браслета запястья, повесив перед собой проекцию окна софтфона. Стремительный перебор по виртуальной клавиатуре, и Анжела отправила срочный запрос на видеосвязь, поверх окна которого высветилась полупрозрачная эмблема полиции Высокого Града. Глядя на расправившего угловатые крылья орла, я понял, что Шиманская запросила связь с кем-то из высокопоставленных офицеров.

- Китель подай, пожалуйста, - глазами показала Анжела на отдельно стоящий шкаф. Что она думает сделать, я примерно догадался, поэтому без слов метнулся к указанному встроенному шкафу, из которого забрал вешалку с парадной формой. Уронив по пути юбку и широкий ремень, подскочил к Анжеле. Она за это время уже выудила из аптечки шприц-пистолет и всадила себе в плечо несколько кубиков болеутоляющего вокруг раны.

Снова короткий взгляд, быстрый кивок и я выдернул из ее плеча нож, почти сразу полностью заливая рану биогелем – для чего пришлось воткнуть гладкий и длинный носик тюбика глубоко в плечо через порез. Обезболивающее еще подействовало не полностью, но Анжела только шумно выдохнула и скрипнула зубами, сдерживаясь от крика боли. Практически сразу же я вытер остатки биогеля с ее плеча подобранным с пола полотенцем, которым вытирался еще Войцех меньше минуты назад; найдя взглядом в аптечке пластырь, сорвал предохранительную пленку и залепил рану на плече.

На проекции экрана между тем отображалось попытка установить соединение. Запрос был принят, и сейчас уже шел процесс подтверждения и соединения. Я подхватил белоснежную водолазку и Шиманская на мгновенье подняла руки, помогая мне себя одеть. Очень быстро, в напряжении поглядывая на экран связи, я раскатал вниз по телу Анжелы плотную, стягивающую ткань. Меньше чем за секунду после подхватил китель, также одев его на поморщившуюся и зашипевшую от боли Анжелу.

Коммуникатор пиликнул соединением, я едва успел отпрыгнуть, а Анжела подправить экран – так, чтобы было видно только ее верхнюю, одетую часть тела. В последнее мгновение до установки соединения Шиманская успела встряхнуть своими шикарными волосами, и расправить плечи, выставляя на первый план обтянутую белоснежной тканью грудь. Да, с такой подачей собеседнику наверняка непросто сейчас будет смотреть ей в глаза.

Я отошел подальше в сторону, чувствуя, как утекают секунды – прибывшие по сигналу патрульные наверняка уже выходят из машины. В этот момент преобразившаяся Анжела – надев на себя благожелательную маску, заговорила на польском. В ее быстрой речи прозвучало сразу много ярких эмоций – смущение, почтение, просьба и обещание – явно было, что Шиманская бросила в атаку все свои резервы женского шарма.

Из ее слов я почти ничего не понял, но общий смысл угадал – слова «любовник», и «проблемы» по-польски звучат достаточно понятно для славян, а явный эмоциональный посыл беседы чувствовался и без знания языка: «Помоги мне, и я буду тебе очень благодарна».

Собеседник, видимо, был из тех высоких чинов, о которых мне рассказывал Войцех – из тех, кто интересовались возможностью благосклонности Анжелы. Или из тех, с кем ее связывали дела и заказы, подобные устранению Башара. Хотя возможно это был человек, кто и давал заказы Анжеле, и интересовался ее благосклонностью как женщины. Даже скорее всего – учитывая короткий деловой разговор, и одновременно обещающий тон.

Шиманская – сейчас само очарование, уже завершила сеанс связи. Моментально приветливая улыбка с ее лица пропала, и она вновь стала выглядеть мучительно-устало, словно жизнь ее только что сильно ударила обухом по голове.

Встретившись со мной глазами, Анжела успокаивающе кивнула и взглядом показала мне, что все нормально. Я только крепче сжал рукоять подобранного пистолета; по ощущениям, патрульные уже должны подниматься на этаж и вскоре постучаться в дверь.

Медленно потянулись секунды. Разбитой балконной двери касался равномерный синий отсвет проблесковых маячков, но пока в квартиру никто зайти не пытался. Я даже почувствовал какое-то движение за дверью, но ничего не произошло. Шиманская устало прикрыла глаза, осмысливая произошедшее, а потом вдруг вздрогнула и свела ноги, невольно прикрываясь. Судя по мимике и взгляду, Анжела вдруг вспомнила, в каком наряде находится передо мной.

Если бы патрульные не были отозваны, они бы уже вошли – не обратив внимание на растерянную неловкость Шиманской, подумал я. Осмотрев смущенную Анжелу еще раз с головы до ног, понял по пластике движений, что обезболивающее уже полностью подействовало. Но бередить рану резкими движениями было нежелательно, поэтому жестом показал Анжеле сохранять спокойствие, и помог снять парадный китель, а после принес одежду из шкафа. Тоже форму городского стражника, но уже повседневную.