Пустая Земля - Лана Лэй Страница 37

— Довольно!!! — практически взвизгнул Лацкан. — Что вы стоите?! Немедленно уберите посторонний… постороннего! Вы и так отняли у нас слишком много времени, заставили ждать самого Повелителя! — распалялся он, обращаясь непонятно к кому, ведь меня он вежливо называть не мог. — Начинаем!!! — рявкнул так, что по залу пробежал холод. Холодный ветер, хотя ветра под защитным куполом, окружающим замок, не могло быть и в помине. Мое сердце забилось, как у маленькой пташки, а внутри начала расползаться огромная дыра, готовая поглотить все вокруг. Неужели все? — подумалось, когда ко мне бросились два солдата из охраны.

Я уже собралась снова закричать в последней попытке предотвратить беду, ощутив тяжелый захват на своих руках, как солдаты резко отступили в сторону. Рука Черного человека медленно, не спеша, поднялась вверх, останавливая происходящее и призывая всех к вниманию. Небольшой жест заставил содрогнуться всех присутствующих на арене, настолько сильным влиянием он обладал. Солдаты из охраны, до того схватившие меня, тяжело дышали, словно оказались под каким-то особым тяжелым воздействием. А голос, прокатившийся вслед по рядам не хуже грома, заставил волоски на моем теле вздыбиться.

— Пусть говорит, — пророкотало так, что я на мгновение потеряла дар речи. Низкий глубокий голос, который я практически не слышала до того, забрался глубоко внутрь, выковыривая нечто, отчего мое тело моментально покрылось мурашками, а в животе закружилась волна непонятного происхождения. Я вздохнула, стремясь сбросить наваждение.

— Шлемы, все дело в них. — Начала я, стараясь говорить громко и твердо, хотя внутри все содрогалось от страха. — Солдаты вынуждены носить шлемы. Всегда. Но в них заложена ошибка. Техническая ошибка. В них установлены нейромодуляторы, влияющие на зоны мозга и линзы, концентрирующие лучи. Солдаты сходят с ума под действием неверно настроенных нейромодуляторов. Они начинают видеть кошмары, чему способствуют подвижные паровые испарения планеты. У них вырастает агрессивность и снижается контроль. Но солдаты, терпя ментальное разрушение, не могут избавиться от шлемов, нарушив приказ. Они сами не понимают, что происходит. — Я замолчала, а по рядам пронесся ощутимый рокот удивления. Лацкан дернулся вперед, но Зэлдар вновь сделал движение рукой, перегораживая тому путь. Я сглотнула. Мне надо было договорить, но я не успела обдумать увиденное до конца и сейчас вновь вспомнила красивого солдата и свои ощущения рядом с ним.

— Они проявляют ненаправленную агрессию, как мы видим. Они не способны объединяться в группы со строгой иерархией, по сути, они одиночки, сбившиеся в стадо для борьбы с невидимым врагом. Их легко победить… — я скользнула взглядом на мужчин, стоящих в ряд и тут же отвела глаза, видя, как на их лицах разгорается понимание и… вера. Вера… Но я сама сейчас на волоске от гибели. — Это не все… Планета. Два солнца… — я прикрыла глаза и вздрогнула от воспоминания как от рези. — Да. Линзы концентрируют свет от двух светил. При определенном повороте головы, в месте их схождения образуется усиленное воздействие. Возможно, нейромодуляторы не рассчитаны на это… Возникает сбой, который активирует микроимпульсы, направленные на определенные зоны мозга — зоны страха и агрессии… Это объясняет то, что солдаты, в целом, сохраняют рассудок, не превращаясь в полных безумцев. Ведь не всегда линзы фокусируют лучи светил в одной точке. Но регулярная стимуляция определенных зон мозга создает из солдат неподконтрольных бунтарей… Все дело в шлемах, солнцах и испарениях. Такое сочетание условий приводит к аномальному эффекту.

Я замолчала. Молчали все. Пространство вновь стало зыбким и вязким. Я сказала все и теперь ждала решения. Его решения, почему-то чувствуя себя нашкодившим щенком. Я унижалась, я вынуждена была это делать, даже после всего того, что произошло вчера. В нормальном мире близость означала бы некоторую степень доверия и взаимного принятия, но не здесь. Я не обольщалась. Я продолжала быть никем, и если один раз меня использовали словно прибор для очищения зубов перед сном, то что это меняет? Ровным счетом, ничего.

— Бред! Полный бред! — зло рассмеялся Лацкан, разрушая тишину неприятным срывающимся голосом. — Какая несуразица! Да уберите же вы её, наконец. Мы и так слишком задержались! Хотя я бы вынес предложение оставить военнопленную с Катарии в ряду мятежников…

— Нет. — Грозный голос заставил содрогнуться абсолютно всех. А у меня внутри тонкой струйкой заструилась надежда. Снова все окутала тишина, но не пронзительная, не разрывающая. А тягучая, вязкая, притягательная. Словно кто-то натянул между мной и Зэлдаром невидимую нить, по которой струилось нечто важное, янтарными каплями скатываясь ко мне. Он смотрел неотрывно и несмотря на то, что находился на приличном расстоянии, у меня было стойкое ощущение его близости и тепла, исходившего от большого тела, заключенного в защитные ткани. Я тоже не отводила глаз и мой мир, казалось, сузился до двух желтых зрачков — окон в совершенно чуждую, непонятную для меня вселенную.

По ощущениям прошло несколько минут, прежде чем снова раздался голос.

— Я лично займусь этим. Уведите солдат. Невиновные вернутся в строй после того, как будет доказано отсутствие умышленных действий. На сегодня все… — Снова разнеслись по каскадам трибун и вслед долетел еле сдерживаемый всеобщий выход облегчения. Мельком глянула на зрителей первых рядов, что были ближе всего ко мне. В просветах глаз сквозило изумление и… я могу ошибаться, нечто сродни уважению. Вероятно, им было бы неприятно наблюдать за казнью, подумалось мне. В отличие, конечно, от своего предводителя, который порывисто покинул свое место, скрывшись в темном проходе. Конечно, развлечься не дали. Теперь самое главное — не попадаться ему на глаза…

Я вздохнула и вмиг ощутила всю усталость, которая накопилась за безумный по своим событиям день. Жизненные ресурсы оказались снова истощены, просто я этого не замечала, пока разлитый в крови адреналин толкал меня на решительные действия. Теперь же, когда, казалось, можно было расслабиться хотя бы на время, слабость вновь накрыла меня с головой, создавая дрожь в коленях, тошноту и цветные точки перед глазами. Я отвернулась и, стараясь не привлекать к себе внимание, устало побрела в сторону корабля.