Черное Таро - Андрей Николаев Страница 36

Что— то не так, подумал Корсаков. Он завтра уезжает, значит его к расследованию не привлекают. Ага, он дает мне понять, чтобы я к Арбату и близко не подходил, но неужели дошло до того, что его телефон могут прослушивать?

— Сергей Степанович, может, все-таки выкроите время — уж очень хотелось бы встретиться. Я ведь понимаю, вы домой на минутку заскочили…

— Правильно понимаешь. Работы по горло. Как в прошлом году. Помнишь?

Игорь попытался понять, к чему клонит Федоров. То, что днем появляться на Арбате нельзя, да и вечером тоже не стоит — это понятно, но с другой стороны, Корсаков в районе каждую подворотню знает. Если Федоров все-таки решит его сдать, то больше надежды уйти через знакомые проходные дворы. А что это в прошлом году случилось?

— Это когда азеров с наркотиками накрыли? — как бы вспоминая спросил Корсаков.

Торговцев героином взяли с поличным при сделке возле гостиницы, в одном из Арбатских переулков. Федоров должен был понять намек. Так и случилось.

— Точно, накрыли голубчиков, — проворчал участковый, — побегали мы тогда — темно уже было: не то восемь, не то девять вечера.

— Десять, — поправил его Корсаков, — десять вечера было, Сергей Степанович. Так как насчет встречи?

— Извини, друг, не могу. Завтра снова на участок, а что поделаешь: каждый день — на ремень! Так что в следующий раз.

— Жаль, ну, желаю удачи, — Корсаков повесил трубку и взглянул на часы. До десяти вечера оставалось еще четыре часа

Можно было позвонить Шестоперову, узнать, как прошла экспертиза коньяка, но если милиция начнет задавать Лене вопросы — может заложить, что Игорь в Москве. Не со зла, а просто с перепуга. При всей своей крикливости и недовольстве порядками Леня весьма дорожит возможностью ездить за границу, когда вздумается и если его припугнут подпиской о невыезде… Нет, пусть уж спокойно пишет свои картины, ругается с галерейщиками и трахает ненавистных американок.

Бывшей жене звонить тоже нельзя ни в коем случае — уж ее адрес у милиции точно имеется.

Оставалось только слоняться по городу в ожидании встречи с Федоровым. Корсаков съел шаурму под пиво, походил по компьютерному рынку, расположенному возле Савеловского вокзала.

Может пока разобраться с картами Таро? Он нащупал в кармане футляр. Где бы узнать, что это такое? Лучший вариант — сходить в Ленинку, когда-то у него был пропуск, но было это больше десяти лет назад, так, что этот вариант отпадает. Корсаков хлопнул себя по лбу. А Лариса Маврина? Помнится, как-то он встретил ее на Арбате и даже не сразу узнал — такая она стала важная, даже напыщенная.

Дело было зимой, Лариса плыла мимо Корсакова в длинной песцовой шубе, надменно поглядывая по сторонам. Игорь как раз принимал по пятьдесят грамм с коллегами — мороз был дикий и приходилось каждые полчаса согреваться народным способом. Она скользнула по нему взглядом, явно не узнавая, но потом резко обернулась.

— Корсаков? Опять пьешь? — воскликнула она на всю улицу и решительно направилась в его сторону.

Игорь ухмыльнулся — он знал Ларису, когда она позировала начинающим художником и была стеснительной худой девчонкой. Впрочем, стеснительность прошла быстро, как и худоба и из скромной девчонки, приехавшей в Москву за красивой жизнью, они быстро превратилась в громогласную разбитную девку, всегда готовую повеселиться в компании молодых гениев. Судя по всему, жизнь у нее удалась. Она раздобрела — это видно было даже под шубой, появился второй подбородок. В ушах у нее сверкали золотые серьги размером с блюдце, а на пухлых пальцах поблескивали крупные перстни.

— Корсаков! Старых друзей не узнаешь, — всех знакомых мужчин она называла исключительно по фамилии.

— Как не узнаю! Здравствуй, Лариса, — Корсаков обнял ее, пытаясь сомкнуть руки на обширной талии, — какая ты стала важная, гладкая, красивая.

— Ой, да ладно, — она махнула на него рукой, будто в смущении. На самом деле смутить ее не могло ни что, как помнил Игорь, — расскажи, как ты? Я думала, ты за границей.

— Что я там забыл? Здесь все свои, — Корсаков обвел рукой коллег, — проверенные ребята. Не нужен нам берег турецкий! А ты, все позируешь или как? Рубенс удавился бы, увидев такую натурщицу, — сказал он, подмигивая коллегам, замершим с пластиковыми стаканчиками в руках.

— Точно, — поддержали его, — не Рубенс, так Коровин точно потерял бы сон.

— Ох, мальчики, ну какая из меня натурщица. Может за встречу нальете, все-таки девушке? — она жеманно повела плечом.

— Водку пьешь еще, или только шампанское? — Корсаков налил ей полстаканчика.

— Скажешь тоже: шампанское, — Лариса лихо опрокинула водку в густо накрашенный рот и с хрустом раскусила предложенное яблоко, — я теперь не Лариса. Да! Перед вами, уважаемый господин Корсаков, госпожа Флора, потомственная целительница, ведунья, колдунья, экстрасенс и еще там что-то такое… если интересно, могу дать визитку — там все написано.

— Да-а, — протянул Корсаков, — видать неплохо целителей кормят.

— Не жалуюсь. Хочешь — судьбу предскажу, хочешь — заговор отведу. А уж погадать, так это раз плюнуть.

— Нет, спасибо. Предпочитаю далеко в будущее не заглядывать — привык жить настоящим, — отказался Корсаков.

— Может встретимся, посидим, вспомним былое? — предложила Лариса, — наших видишь кого-нибудь?

— Леня-Шест появляется иногда, а так — всех растерял.

— Ну, Шестоперова приводи. Я теперь на Бауманской живу. Квартира большая. Гульнем, как бывало, а?

— Можно, — согласился Игорь.

Он записал телефон Ларисы. На прощанье они расцеловались и Лариса поплыла дальше, помахав восхищенно взирающим на нее художникам пухлой ладонью.

— Царственная женщина, — сказал один, причмокнув от восторга.

Эта встреча была прошедшей зимой и Корсаков без труда вспомнил номер телефона.

Трубку сняли быстро, томный голос принадлежал явно не Ларисе.

— Вас приветствует секретарь госпожи Флоры, могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Можете, — подтвердил Корсаков, — если позовете Ларису.

— Госпожа Флора сейчас работает, но вы можете записаться на прием. Если вы назовете ваше имя…

— Игорь Алексеевич, — сказал Корсаков.

— Очень приятно. В девятнадцать часов…

— Вы мне просто адрес скажите, девушка, — прервал Игорь заученный монолог секретарши.

— Мы располагаемся по адресу: метро Бауманская, улица Спартаковская, из метро…

Корсаков записал адрес в блокнот, поблагодарил секретаршу и повесил трубку. «Еще, чего доброго, в очереди стоять придется к госпоже Флоре», — подумал он, спускаясь в метро.

До Бауманской он добрался за полчаса, сделав две пересадки: на Новослободской и на Курской. Выйдя из метро, перешел трамвайную линию, направляясь к Елоховской церкви, затем свернул на Спартаковскую. Лариса обосновалась в старом трехэтажном доме постройки начала двадцатого века. Во дворе густо росли тополя, дети ковырялись в песочнице, мамаши в сторонке покуривали, изредка оглядываясь на своих чад.