Психоисторический кризис - Дональд Кингсбери Страница 35

— Адмирал, вы снова с нами!

— Не прошло и пятидесяти лет, — сухо сказал Кон, бросив на собеседника оценивающий взгляд.

Этот молодец еще даже не родился, когда он в последний раз сидел здесь, за потертой стойкой бара.

— Но вы все еще в списке команды, — ухмыльнулся Ригон, жестом останавливая Кона, который собирался сесть. — Сегодня выпивка за мой счет, — сказал он, поворачиваясь и приглашая высокого гостя за собой.

Какова бы ни была цель этого визита, хозяин «Веселого бистро» предпочитал вести переговоры подальше от глаз клиентов. Он провел адмирала вверх по задней лестнице в свои личные апартаменты, снабженные усиленной защитой. Вначале за ними с пневматическим шипением закрылась стальная дверь, толстая, как в банковском хранилище, потом легкое потрескивание возвестило о том, что они прошли через завесу силового поля, которая, будучи включенной, была способна остановить бегущего человека.

Обстановка вокруг отличалась роскошью. На полках кассеты в оболочке из слоновой кости — книги поздней Империи, которые можно было читать лишь на древнем оборудовании. Гобелены на стенах были, по-видимому, подлинные севиннийские, а коллекция безделушек относилась к эпохе Раннего Междуцарствия. Электронные инструменты изысканной формы на одной из стен также выглядели как коллекционные экземпляры, но наверняка прекрасно работали. Кон уловил в воздухе тончайший аромат, волнующий и совершенно неуместный в огромном городе… что это? Может быть, дикие цветы в горной долине? Когда он последний раз был в диких горах?

— Извините… я не один, у меня дама, — тихо произнес Ригой. Потом позвал: — Мер!

Из спальни появилась носительница аромата — девушка или молодая женщина, которая, по-видимому, пользовалась здесь доверием. Она явно не ожидала гостей и вопросительно повернулась к Ригону с выражением легкого неудовольствия на лице. Ее волосы были уложены в корсет, а контуры глаз обведены металлом с бирюзовой инкрустацией. Домашнее платье со смелыми разрезами по бокам и босые ноги — не студентка.

— Мер… у нас гость. Адмирал… э-э… ученый второго ранга Хаукум Кон.

Голос самоуверенного человека, летящего ночью в тумане, по учебнику, между острыми горными пиками, а возможно, и над долиной с дикими цветами, в поисках места для посадки. Такой никогда не признается, что у него проблемы.

Мер протянула руку и сдержанно-вежливо приветствовала гостя. По ее расширенным зрачкам Кон понял, что девушка наслышана о его славе. Она была напряжена и понимала, незаметно обменявшись, видимо, взглядом с Ригоном, что тот в опасности. Готовая помочь своему повелителю, она время от времени переводила взгляд с адмирала на него, как будто ожидая инструкций.

Странно — они явно ждали, что Кон начнет чего-то требовать, и собирали все свое мужество, чтобы отказаться. Это было забавно — ведь он пришел сюда, повинуясь лишь приступу ностальгии. Но, впрочем, почему бы не пойти им навстречу и не придумать какой-нибудь повод потревожить их покой! Кон никогда не отказывался от услуг тех, кто готов услужить. Надо лишь не перегибать палку и не требовать того, на что человек не способен. Одно из правил хорошего правителя.

— О вас тут до сих пор ходят легенды, — с улыбкой сказал Ригон, готовя напитки.

Мер вызвала аэрокресло.

— Вот как? — Кон с достоинством сел. — Насколько я помню, по сравнению с нынешней молодежью я был паинькой.

— Наверное, ваши подвиги сильно преувеличили за эти годы.

На комплимент надо было ответить комплиментом.

— О вас мои студенты тоже много говорят.

Ригон рассмеялся:

— Вот это напрасно. Мне и без того достаточно приходится беседовать с полицией.

Так. Бабочка сама летит на огонь. Чтобы скрыть улыбку, Хаукум поднес к лицу предложенный напиток и вдохнул его запах. Что-то с планеты Армазин — импортное и поэтому дорогое.

— Уверен, с вашим обаянием вы никогда не имеете проблем с полицией.

— Никогда… разве что какая-нибудь высокая персона решит вдруг потревожить мой маленький мирок…

Если человек столь четко формулирует свои опасения, значит, он ждет от собеседника успокаивающего ответа, но успокаивать самоуверенных жуликов было не в правилах адмирала.

— В подобном случае, — ответил он с двусмысленной иронией, — небольшой взятки хватило бы, чтобы решить все проблемы.

Внезапно девица разразилась проклятиями на диалекте, который свидетельствовал о том, что правилам хорошего тона ее начали учить совсем недавно. Она восприняла слова Кона как угрозу, политую сладким сиропом, и оскорбила ее не угроза, а именно сироп.

— Да кончай ты полировать свою задницу, скажи прямо, чего хочешь!

Ригон был сам не свой от ужаса. Движением руки он заставил свою подружку замолчать, пытаясь восстановить самообладание. Девица в бешенстве развернулась и начала молча протирать и без того чистую стойку бара.

— Пожалуйста, извините… — Он сделал рукой жест, означавший на флоте число семнадцать, имея в виду возраст Мер.

— Мне и в самом деле кое-что нужно, — сухо прервал его Кон.

Он уже принял решение — опять неожиданный импульс.

Ригон споткнулся в начале приготовленной фразы. Он собрался рассуждать о трудности обучения манерам современной молодежи и теперь лихорадочно искал, что сказать.

— Кое-что от меня? Но я не понимаю, чем могу быть полезен! По сравнению с вашими возможностями…

— Я скажу вам.

Ригон почесал одну из татуировок, размышляя.

— Это значит, что вам что-то наврали про меня. Я ничего не могу для вас сделать. Я честный человек. Кроме гостеприимства, у меня для вас ничего нет!

— Вы занимаетесь квантроникой для памов. Не всегда легально. Вашу работу очень хвалят.

— Нет, нет! Ничего подобного! Это все слухи! Просто у меня доброе сердце. Иногда, если у студента психологические проблемы… я как бы вместо отца… мы просто беседуем… я помогаю, чем могу…

— Ригон! — отчаянно выкрикнула Мер. — Он убьет тебя, если не получит то, что хочет!

Хозяин бистро беспомощно рассмеялся.

— Адмирал, ну что мне с ней делать? Она со мной как с ребенком… Задушить, что ли?

— Лучше делайте, как она говорит.

Взгляд Ригона застыл.

— Тогда у меня будут большие неприятности, — холодно произнес он.

— Никоим образом. Я вам не угрожаю. Я только хочу, чтобы вы усовершенствовали мой пам. Если бы я угрожал, то вряд ли стал бы доверять вам его, не так ли? Работа небольшая, вы, безусловно, справитесь, и я хорошо заплачу. Потратите на это лишь одну вахту, а я вас отблагодарю получше любого студента!

Ригон заколебался.