Дредноуты - Владимир Контровский Страница 35

В шахматах такое положение называется «пат», и взгляды стран, изрядно измученных непрерывной двухлетней бойней, всё чаще обращались к Северному морю, где, готовясь к решительной схватке, способной переломить ход войны и решить её исход, разминали свои бронированные мускулы два грозных соперника – Гранд Флит и Хохзеефлотте.

* * *

– Красавец, – восторженно произнёс лейтенант Эрих Гедеке, разглядывая чеканные очертания линейного корабля «Баден», нового флагмана Хохзеефлотте. Восхищаться было чем: дредноут в сто восемьдесят метров длиной и водоизмещением в тридцать две тысячи тонн, вооружённый восемью пятнадцатидюймовыми орудиями и защищённый броневым поясом толщиной до трёхсот пятидесяти миллиметров, производил впечатление соразмерной боевой мощи, способной утюжить волны со скоростью двадцать два узла.

Линейный корабль «Баден»

– Красавец, – согласился лейтенант Гюнтер Штайнбринк, стоявший рядом с Гедеке у носовой орудийной башни «Кайзера». Статный голубоглазый блондин, Гюнтер пользовался невероятным успехом у девушек, и понятие «красота» расценивал несколько специфически. Однако этот женский любимец отнюдь не был лишён воинственности древних германцев: романтическому свиданию с очередной пассией он без колебаний предпочёл бы выход в море, навстречу английским снарядам, и стоявшим на рейде Вильгельмсхафена новейшим дредноутом флота кайзера он любовался с ничуть не меньшим восторгом, чем любовался бы обнажёнными прелестями какой-нибудь дамы, предъявленными ему в интимном полумраке.

– Теперь мы поговорим с британцами на равных, – Гедеке сжал руку в кулак, – лишь бы они не уклонились от решительного боя. С них станется…

– Сражение с английским флотом состоится в результате взаимного желания сторон, – глубокомысленно изрёк Штайнбринк. – Это как в отношениях мужчины и женщины: если оба хотят одного и того же, оно непременно произойдёт.

– Ну, в этом деле ты у нас большой специалист, – фыркнул Эрих. – Можно сказать, флагманский специалист Хохзеефлотте.

– А как специалисту, – продолжал Штайнбринк с предельно серьёзным видом, – мне очень хотелось бы определить, кто в нашем предстоящем свидании с Гранд Флитом будет мужчиной, а кто – женщиной.

– Не понял, – Гедеке недоуменно посмотрел на приятеля. – А какая разница?

– Большая. Надо же знать, кто кого будет, гхм, того…

Оба офицера дружно расхохотались, но тут же прекратили веселье, заметив боцмана Краузе, приближавшегося к ним торопливой рысцой. У боцмана на большом корабле всегда много дел, и часть из них нужно согласовывать с господами офицерами, дабы не попасть впросак за излишнее рвение. А если речь идёт о покраске орудийной башни «А», то об этом непременно надо переговорить с командиром башни, коим являлся лейтенант Эрих Гедеке.

* * *

Все полтора года, прошедшие со знаменательного дня 16 декабря 1914 года, Германия непрерывно усиливала свой флот. Тень победы над эскадрой Уоррендера превращалась в заманчивый призрак полного разгрома Гранд Флита, и призрак этот будоражил германских адмиралов и самого кайзера Вильгельма. На верфях «Howaldtswerke» и «Schichau», «Vulcan» и «Blohm & Voss» в Киле, Гамбурге и Бремене работа шла днём и ночью – вспыхивало пламя электросварки и стучали пневматические молотки, загоняя в корпуса кораблей миллионы заклёпок. И вырастали на стапелях грузные туши новых дредноутов – линкоров и линейных крейсеров, – призванных сокрушить Ройял Нэйви и принести Германии долгожданную победу. Сил и средств на строительство флота не жалели – соблазн выиграть войну одним могучим ударом был слишком велик.

«Бадены» и «макензены» должны были ликвидировать превосходство британского флота, появившееся у англичан после введения в строй «бархэмов» и «ривенджей», – без них Хохзеефлотте не имел шансов на победу в открытом бою. Постройка новейших германских дредноутов шла невиданными темпами, однако возникла задержка с изготовлением орудий главного калибра. «Пушечный король» Крупп сумел решить проблему с 380-мм пушками для «байернов», но с четырнадцатидюймовыми орудиями для линейных крейсеров дело шло туго – эти установки ещё только разрабатывались, и установленный самим кайзером срок готовности крейсеров к осени шестнадцатого года казался нереальным. Предлагалось даже вооружить «шарнхорсты» двенадцатидюймовыми пушками «дерфлингеров», однако Тирпиц и Шеер резко воспротивились такому решению. Данные британских «королев» были уже известны – для эффективного поражения этих сверхдредноутов требовался более крупный калибр. И это подтвердилось результатами боя у Лофотенских островов, где три попадания с «Фон дер Танна» не причинили «Куин Элизабет» существенных повреждений. Положение казалось безвыходным, но помощь пришла с неожиданной стороны.

В полной тайне удалось придти к соглашению с американцами, и те предоставили немцам свои разработки 356-мм орудий, созданных для новых американских линкоров типа «Невада». Через нейтральные страны Германия получила не только чертежи и технологию, но и материалы, и даже специалистов. Вопрос был решён, и на германских заводах начали монтаж башен главного калибра для достраивавшихся «макензенов». История умалчивает, какую прибыль получили заокеанские негоцианты на этой сделке, известно только, что они выговорили себе неприкосновенность судов под звёздно-полосатым флагом – субмарины кайзера получили строгий приказ щадить торговые пароходы Америки.

Бизнес, ничего личного, – германо-американское сотрудничество пошло дальше. На верфях Германии застрял линкор «Саламис», строившийся для греческого флота. С началом войны корабль был конфискован, но ввести его в строй не удалось – «Саламис» строился под американские четырнадцатидюймовые орудия, под них были изготовлены барбеты башен, и переделывать их было бы слишком накладно. И тогда, не мудрствуя лукаво, американцы попросту загрузили восемь четырнадцатидюймовых орудий и скелеты четырёх орудийных башен на пароход «Саскуиханна» и отправили его в Европу – «дырявая» английская блокада давала ему возможность проскочить к берегам Германии. И контрабандистам повезло – уже в Скагерраке «Саскуиханна» была обнаружена английской подводной лодкой, но командир субмарины воздержался от торпедной атаки: ещё свеж был в его памяти скандал, связанный с потоплением американских судов «Галфлайт» и «Хаузатоник», и не больше немцев хотели англичане обострения отношений с Соединёнными Штатами. Конечно, если бы британский подводник знал, что именно скрывается в трюмах «Саскуиханны», он бы её торпедировал, но взгляд человеческий даже через перископ не может проникнуть под железную обшивку. И «Саламис», «малыш с увесистыми кулаками», вошёл в состав 3-й эскадры Хохзеефлотте под названием «Фюрст Бисмарк».

Готовясь к решительному бою с Гранд Флитом, немцы не ограничивались постройкой дредноутов. С учётом опыта предшествующих боёв они усовершенствовали дальномеры и систему центральной наводки и внесли изменения в конструкцию башен, повысившие их живучесть при возгорании огнеприпасов. Эсминцы Флота Открытого моря переводились на нефтяное отопление котлов – искры из труб угольных кораблей демаскировали миноносцы при ночных атаках. С лёгких крейсеров снимали стопятимиллиметровые орудия, заменяя их шестидюймовыми – с таким вооружением германские «страсбурги» могли противостоять английским «чатэмам», не говоря уже об «аретузах» и «каллиопах». Аналогичным образом перевооружались эскадренные миноносцы – 88-миллиметровые орудия уступили место 105-миллиметровым, снятым с крейсеров и превосходившим английские стадвухмиллиметровые пушки. Увеличился калибр торпедных аппаратов – на новых линейных крейсерах он вырос до шестисот миллиметров, хотя кое-кто считал торпедное вооружение на дредноутах ненужным. И много внимания уделялось развитию новых тактических приёмов: в частности, взаимодействию крупных надводных кораблей с цеппелинами и подводными лодками. Германский флот всерьёз готовился к бою, который должен был решить судьбу империи.