Кудесник - Андрей Земляной Страница 35

— А антенны? — Не сдавался Кузнецов.

— Так поднимут мощность передатчиков спутников, и сделают менее шумные усилительные транзисторы. И с приёмом будет справляться даже крошечная внутренняя антенна. Что вас смущает?

— Хорошо. А вот это? — Он ткнул пальцем в рисунок квадрокоптера. — Вот это откуда?

— Так оттуда же. — Виктор удивлённо посмотрел на мужчину. — Что нам нужно чтобы сделать такую штуку? Прежде всего датчики положения. Своеобразные гироскопы только полупроводниковые и без подвижных частей. Затем электронику, которая с высокой частотой отрабатывала показания датчиков и вырабатывала управляющие импульсы. Ну и исполнительный механизм который преобразует управляющий импульс в увеличение или уменьшение тяги каждого из электрических моторов. Далее нам нужен аккумулятор с высокой удельной емкостью, мощные и миниатюрные электродвигатели, миниатюрная камера, на управляемом подвесе, и конечно же канал связи с экраном который находится на земле у оператора. И скажу сразу, всё последнее — камера, носитель, и экран уже существуют в реальности. Беспилотный разведчик Альбатрос самолётной схемы, конструкторского бюро Павла Сухого. Да, пока великовато и тяжело, но уже работает.

— Чёрт знает, что. — Кузнецов провёл ладонью по лицу. — Я-то шёл сюда с мыслью что буду самым крупным овощем на этой грядке, а оно вон как оказалось.

— Товарищ Кузнецов. Давайте так сказать сверим часы. Ну как минимум по вот этой задаче. — Виктор сделал паузу. — Война — это всегда про рубли и копейки. Нам нужно убить вражеского бойца как можно быстрее и как можно дешевле. Так что в дело пойдут прежде всего способы удешевления убийства. Во вторую очередь, будут развиваться средства защиты. Чтобы нашего бойца было невозможно убить задёшево. Ну и третья линия — мобильность. Чтобы наши бойцы были быстрее чем враги. Это все виды транспорта, а в применении к армии — то боевые транспортные машины, как минимум с пулезащитной бронёй. Собственно, вот и вся матрица прогноза. Нет ничего проще чем прогноз по вооружённым силам и армии. Он всегда в очень жёсткой системе координат. Но к несчастью, война — это не только оружие и механизмы. Это в большей части люди, которые способны хаотизировать любой прогноз. Но и с этим можно бороться, хотя понадобятся вычислительные машины в помощь.

День для Побиска Георгиевича Кузнецова пролетел словно вспышка. И только выйдя в холодный ноябрьский вечер, он вместо того чтобы сесть на метро, прошёлся по улице и собрав по кусочкам весь разговор с Николаевым, уже вполне уверенно шагнул к телефонной будке, и засунув двушку в приёмный лоток, набрал номер.

— Алло? — Это Кузнецов беспокоит. Да, Виктор Геннадьевич. Я нашёл его… Без всякого сомнения, это он. Подъехать? Да, могу быть минут через сорок.

В московской квартире академика Глушкова, было многолюдно. Отмечали госприёмку «Рабочего места оператора вычислительного комплекса и системы оперативного контроля» — фактически персонального компьютера уже оснащённого собственной операционной системой загружаемой с микросхемы Постоянного Запоминающего Устройства, оперативной памятью на конденсаторах, и ещё десятком передовых решений, делавших весь комплекс настоящим рабочим местом бухгалтера, машинистки, кладовщика и вообще любого, кому такая система будет нужна. А самое главное что под эту тему протащили сетевые устройства, и концентраторы, позволяющие объединить персоналки в сеть, и даже сделать сквозные документы, которые можно было править одновременно со всех рабочих мест. Рабочие места не требовали обслуживания, наладки, и работали буду собранными специалистом любой квалификации. Их просто физически невозможно было собрать неправильно. Каждый разъём подходил только для нужного гнезда, и больше никуда.

Коллектив под руководством Виктора Геннадьевича Глушкова, вполне заслуженно считал создание такого комплекса своей удачей, а это мнение лишь подогревал огромный заказ Минобороны и Минторга на такие машины. И если большие ЭВМ расходились небыстро, то вот такие машины были готовы увезти даже с выставки.

За большим столом в зале четырёхкомнатной квартиры сидели профессор Китов, доктор наук Белоногов, профессор Деркач, Юлий Анатольевич Шрейдер, и другие. Выпивали немного, в основном разговаривали, делились планами, и обсуждали рабочие проблемы. Все они входили в тесный круг единомышленников развития кибернетики и вычислительной техники, и были настоящими фанатиками всего что касалось ЭВМ. Побиска тут знали, как выдающегося учёного и философа, работавшего на самом передовом крае науки. И уже не прикладной как у кибернетиков, а именно основополагающей. Той которая образует контуры и черты цивилизации будущего. Русский космизм был не особенно распространённым течением, но его последователи были практически во всех сферах научного мира СССР, образуя неформальную, но от этого не менее сплочённую и действенную структуру. Именно они дважды вытаскивали Побиска Кузнецова из подвалов НКВД, фактически спасая от смерти.

Поэтому Кузнецов был встречен приветственными криками, и рукопожатиями, ему сразу налили «штрафную», и только через полчаса Побиск смог вырваться для конфиденциального разговора с хозяином дома.

Устроились в кабинете — бывшей комнаты прислуги, которую переоборудовали под рабочее место, поставив стол, глубокие кожаные кресла и несколько книжных шкафов. А ещё на столе стоял блестящий новенькой краской экран персональной ЭВМ, и лежала клавиатура. Глушков уже оценил удобство набора текста, который можно править уже после набора, и распечатать одним движением.

Устроились в креслах, и когда Глушков разлил коньяк в две крошечные рюмки, и пригубили душистый напиток, Виктор Геннадьевич, кивнул:

— Рассказывайте.

— Да собственно всё. — Побиск развёл руками. — Когда меня посватали в это информационное управление, я честно говоря соблазнился большим окладом. Но когда нас собрали, оказалось, что какая-то светлая голова задумала собрать при Верховном Совете настоящий аналитический центр. Собрали и военных и гражданских, но в основном ребят и девчонок лет до тридцати. Я там самый старый. И задачи интересные. Но когда я глянул на аналитику нашего начальника — то вот верите, пот прошиб. На первом и втором уровне анализа он вообще, как дома, на третьем вполне уверенно, и на четвёртом, вполне спокойно, но вот чувствую, что он ему не очень интересен. Слишком много шумов. О конкретике рассказывать не могу, сами понимаете — секретность, но в целом уровень анализа — превосходный. Но что куда важнее, он оперирует понятиями которых знать не мог. Если бы это был любой из моих учеников, то и тогда бы я удивился такому бешеному росту, и уровню самосознания…

— Так кто же он, ваш посланник? — Усмехнулся Глушков.

— А разве я не сказал? — Побиск удивился. — Это же этот, молодой парень, которого телевизор недавно показывал. Герой Советского Союза.

— Да… — Виктор Геннадьевич покачал головой. — А я вам ещё одну забавную историю расскажу. Пару лет назад, на ВДНХ, встретился мне юноша, который эдак целенаправленно ковырялся в выставочной вычислительной технике. Меня тогда знаете, что заинтересовало? Его выражение лица. Ну вот как мы бы посмотрели на умственного инвалида. Сочувственно, грустно, и даже где-то болезненно переживая эту несправедливость. Так и он смотрел на новейшую вычислительную технику, которой мы по праву гордились. А после в разговоре, буквально разнёс всю мою концепцию ОГАС, буквально двумя фразами.