Бальдр и Тёмный бог - Ярослав Титарев Страница 35

«Может быть, мне не будет с ней так одиноко? — я поглядел на хмурое небо, по которому ветер гнал серые тучи. — Нет, я отдал себя Маргрет, и лишь одна она мне нужна».

Я увидел впереди ручей, падающий с вершины скалы множеством рукавов, и направился к нему, чтобы освежиться. Скинув тяжёлый плащ на камни, я сунул ладони под струю и принялся жадно пить.

Я умылся и опустился на валун, куда положил плащ. Но под задом оказалось твёрдо и мокро.

— Проклятье! — выругался я и поглядел вниз.

Мой плащ улетел вниз по склону — и переливался теперь на ветру серым мехом. Я снова выругался, снял с пояса ножны с мечом, чтобы не мешались, и принялся спускаться, пока новый порыв не унёс плащ ещё дальше.

«Нашёл время, Бальдр! — ворчал я на себя, растягиваясь на крутом каменистом склоне. — На старость лет скакать по скалам, как баран! Скоро начнёт темнеть! Нужно найти укрытие, а ты раскидываешь свои вещи по склону!»

Я дотянулся до плаща, и тут же накинул его себе на плечи. Пока обнимал скользкие камни, успел порядком замёрзнуть, и меня била дрожь.

Под струями водопада я увидел в скале расщелину.

«Неплохое место для укрытия, — подумал я и погладил на плече мех. — Спасибо, шкура, не зря лез за тобой».

Я ступил в темноту и прищурился. Через несколько минут глаза привыкли, и я различил серые стены. Расщелина была довольно узкой, но расширялась в глубину. Я ощупал шершавые холодные своды — они были сухими, а пол достаточно ровным.

«Отличное место! И камней, чтобы запечатать вход, полно. Переночую здесь», — решил я и двинулся к выходу за мечом, который оставил наверху.

Я повернулся ко входу пещеры, но что-то мелькнуло из темноты. Я обернулся и пригляделся. Два зелёных светящихся огня приближались из беспросветной глубины.

По привычке я потянулся за мечом, и, не найдя его, проклял себя в третий раз за день. На поясе висела лишь цепочка с амулетом Маргрет. Я снял её, пятясь к свету, и накрутил на кулак. Другой рукой извлёк из-за голенища нож.

Зверь приближался медленно, шкура его переливалась едва уловимым серебристым свечением. До выхода из темноты мне оставалось три шага, но я не желал поворачиваться спиной к твари.

Варг кинулся на меня, я выставил ему на встречу нож. Лезвие без сопротивления прошло сквозь переливающуюся шкуру. Зубы варга сомкнулись у меня на руке. Жгучая боль разлилась по телу. Запах тёплой крови ударил в ноздри. Страх быть загрызенным заставил меня рассвирепеть. Я ударил кулаком с амулетом зверя в челюсть.

— Тварь! На! Получай!

Варг разрывал мне руку. Я зарычал, замахнулся и ударил ещё раз с такой неистовой силой, что кулак стал влажным от крови. Моей или его?! Ещё удар! Зверь разомкнул зубы и заскулил. Я выпустил из руки цепочку, перекинул её через шею зверя, придушив его, и потянул к свету. Сталь Эйсира была очень прочной, и не порвалась от тяжести варга.

Белый день ударил в глаза. Тварь, судорожно извивалась и царапала когтями камни, сопротивляясь мои усилиям. Я кряхтел, задыхался, но тащил вперёд, пока варг не рассыпался в пепел, и пепел не разлетелся по ветру. В петле от цепочки с амулетом осталась лишь грязь. Я устало рухнул на землю и заскулил от бессилия.

Колючий ветер ударил в лицо и просвистел меж острых скал. В глазах темнело, вены тяжело пульсировали на шее. Кровь стремительно утекала из меня, согревая теплом безжизненные камни.

«Вставай, Бальдр, — приказал я себе. — А то сдохнешь во-второй раз, даже не побывав с женщиной!»

Я снял с пояса ремень и затянул его выше рваной раны на руке. Глаза застилала тьма, и я прислонился головой к каменному своду.

— Ты нашёл меч, Бальдр? — по камням растёкся шуршащий голос. — Нашёл его?

Повеяло могильным холодом, я открыл глаза, и увидел перед собой Хель. Она протянула ко мне руки. Я испугался и дёрнулся в сторону.

— Ты нашёл меч?! — властно произнесла она, и от силы её голоса по склону посыпались камни, а с неба сорвались дождевые капли.

— Почти, — ответил я, сглотнув.

— Ты снова очень близко подступил к моему царству… — прошипела Хель.

— Да уж, куда не сунься, всюду ты, — стиснул зубы я, силясь не провалиться в беспамятство от потери крови.

Хель приблизила ко мне лицо с чернеющими глазницами и серой, похожей на мрамор кожей. От неё тянулся запах сырости, но в нём не было ничего живого. Мёртвый холод. Такой древний, как сам мир. По спине побежали мурашки, я сглотнул.

— Перестань играть со мной, Бальдр! Я не буду больше милосердной и утяну тебя в бездну! — Со склона вновь полетели камни. На этот раз большие валуны, и я прижался к расщелине, возле которой сидел, прикрыв голову здоровой рукой.

— Что мне остаётся, как не шутить, Хель? — прорычал я. — Я уничтожил Эйсир, разломал его на части!

— Ты уничтожил меч?! — прогремела Хель.

В небе полыхнула молния, и разразился гром. Хлынул дождь. Я вздрогнул от неожиданности и поморщился от хлещущих по лицу холодных дождевых перьев.

— Одну из частей увезла Мать! — Я бессильно сжал в руке амулет. — Меч не вернуть.

— Но ты как-то убил варга? — Хель топнула ногой по следам возни со зверем и кучке оставшейся от него чёрной грязи.

— Убил!

— Значит, убъёшь и Хассера, когда он придёт! — богиня смерти ухватила меня за лицо и яростно прошипела: — Я хочу, чтобы это сделал именно ты!

— Почему я?

— Потому что ты разочаровал меня и извёл ожиданием! Если вернёшься в Хельхейм, я приготовлю для тебя самый холодный край, где муки твои будут нестерпимы! Но если убъёшь Хассера, то не вернёшься…

Хель растворилась, и вместе с её исчезновением перестал идти дождь. На моих щеках горели следы от её прикосновения. По лбу с волос стекали капли. Я закутался в плащ, содрогаясь от страха и изнеможения. Меня затошнило.

Немного посидев и попив воды, я решил добраться до меча. С оружием под боком было бы спокойнее.

Я поднялся по склону и увидел в разрыве облаков, плещущееся вдали за скалами седое море. Я поднял меч и забрался выше, чтобы приглядеться, не видно ли отсюда чёрный берег Фёвикена, где стояли драккары Олава.

И я увидел берег. Но он был совершенно пуст.

«Проклятье!»

Меня накрыло страшное осознание: Олав направил ладьи на Тронхейм. Грядёт час битвы! Ведь Хёрд вряд ли ждёт гостей — Бьёрна убили, и он не донёс послание. Маргрет, Лейф и Годи окажутся под ударами чужих мечей и погибнут!

Я подбежал к краю обрыва и увидел блеск реки, вдоль которой мы ехали в Тюрберг с Годи и Лейфом. Два всадника метались у берега. Один отмахивался от другого, махал руками и тёр глаза. На нём была синяя рубаха. Нет, платье. Это была женщина. Это была Маргрет!

Второй, Годи с Лейфом в седле, что-то кричал ей, звал, но Маргрет вертела головой и направляла коня назад, к тому месту, где мы расстались.