Реальная угроза - Олег Авраменко Страница 32

На шестой день, когда я вернулся после утренней вылазки в город, Лина сообщила мне:

— Сегодня звонила Элис. Её и остальных наших уже выпустили из лагеря. Теперь они живут здесь, в Свит-Лейк-Сити. И… — Девушка потупилась. — Элис просит, чтобы я вернулась к ней.

— И что ты решила?

Лина прильнула ко мне и положила голову на плечо.

— Я не хочу уходить, Саша, но я соскучилась по Элис. А ей очень одиноко… Но она отказывается переезжать к тебе. Она такая упрямая!

— Значит, ты будешь жить с ней? — спросил я.

— Нет. Я попробую переубедить её. А если не получится, то через несколько дней вернусь к тебе.

— Чтобы потом опять вернуться к Элис?

Вместо ответа Лина поцеловала меня и убежала собирать свои вещи.

Присутствовавшая при нашем разговоре Яна покачала головой:

— Ну и влип ты, братишка. Капитально… Впрочем, теперь я беру обратно свои слова.

— Какие?

— По поводу того, что вы с Элис можете быть только друзьями. Похоже, она любит тебя не только как друга, но и как мужчину.

— С чего ты так решила?

— Всё дело в её упрямстве, — объяснила Яна. — Будь ты для неё просто другом, она бы давно простила тебе, что ты не рассказал ей об отце. Друзья, даже самые близкие, имеют право на личные тайны. А любимые — нет. Она же ведёт себя так, словно ты её возлюбленный.

— И что ты мне посоветуешь?

— Ты должен поговорить с ней по душам. Но только не спеши — сейчас у тебя ничего не получится. Элис изголодалась по Лине и слушать тебя не станет.

Тем не менее, мы втроём отправились на северо-восточную окраину Свит-Лейк-Сити, где в высотном многоквартирном доме городские власти предоставили жильё всем лётчикам с «Марианны», в том числе и Элис. Официально они находились на положении «почётных гостей», все их расходы оплачивало планетарное правительство. Остальные члены экипажа, как мы узнали позже, были расселены по разным районам города, в зависимости от места их работы.

По прибытии Яна первым делом решила наведаться к Гансу Веберу. Она звала меня с собой, но я отказался и вместе с Линой поднялся несколькими этажами выше, где находилась квартира Элис.

К сожалению, предсказание сестры сбылось — Элис не захотела со мной разговаривать. Впустив к себе Лину, она попросту захлопнула дверь перед моим носом, отключив звонок и интерком. А барабанить кулаками в дверь не имело смысла — всё равно материал был звуконепроницаемым.

Я ещё стоял в вестибюле, чувствуя себя последним дураком, когда на этаж подъехал один из лифтов, и из кабины вышел капитан Павлов. Выглядел он гораздо лучше, чем в тот день, когда я видел его в последний раз.

— Здравствуй, Александр, — поприветствовал он меня, разом отбросив нашу прежнюю манеру общения «начальник-подчинённый». — Вечерком я собирался навестить тебя и Яну. А ты к Элис Тёрнер?

— Ну, в некотором роде…

— Тогда я зайду с тобой. Ты не против? Не беспокойся, я долго не задержусь, только посмотрю, как она устроилась. Я тут решил навестить всех наших ребят.

— Боюсь, не получится, кэп, — ответил я. — Элис отключила звонок.

— Ага, ясно… — Было видно, что Павлов понял даже больше, чем я сказал. — Что ж, с этим повременим. Выпить не желаешь?

— Если кофе, то не откажусь.

— Тогда поехали на крышу. Там есть открытая площадка кафетерия.

Мы вошли в лифт, и капитан нажал кнопку верхнего этажа. Затем повернулся ко мне и спросил:

— Как у тебя дела, Александр?

— Да так себе… Не очень.

— Понимаю, — кивнул он. — А что Яна?

— Ей легче. Она… — Я замешкался, подбирая нужные слова. — Для неё отец был чужим с самого начала, она уже давно вычеркнула его из своей жизни, тогда как я… э-э…

— Тогда как ты всегда любил его, — подхватил Павлов. — И будучи ребёнком, и позже, когда считал его погибшим. А теперь он воскрес, и ты в смятении. То, что ты прощал ему мёртвому, ты не можешь простить живому.

Мне оставалось только изумиться, как чутко кэп уловил моё состояние и сумел выразить всё, что меня мучило, в нескольких коротких фразах.

Поднявшись на крышу, мы прошли к кафетерию, взяли по чашке кофе и устроились за свободным столиком у самого бордюра. Павлов закурил сигарету и обвёл взглядом живописные окрестности городской окраины.

— Приятная планета, — произнёс он. — Куда симпатичнее нашей Октавии.

— Но всё равно для нас она тюрьма, — заметил я. — Вы ведь общались со всем экипажем? Какое настроение у людей?

— По-разному. Одни почти смирились с перспективой длительного плена, другие мириться не желают.

— И тем не менее всех освободили.

— Ну да. В сущности, что может поделать горстка людей против трёхсотмиллионного населения планеты? Единственные, кто представляет потенциальную угрозу, это наши ребята-лётчики. Теоретически они могут угнать один из кораблей — но только теоретически. А на практике это неосуществимо. Бóльшая часть ютландского флота базируется в космосе, а те немногие корабли, что находятся на планете, тщательно охраняются. К ним не подберёшься. Кроме того, почти все они с демонтированными вакуумными излучателями и принадлежат к Группировке Планетарной Обороны. К другим звёздам на них не улетишь.

— Гм-м, — промычал я. — Это, как я понимаю, предупреждение?