Пророк - Фрэнк Перетти Страница 32

Карл широко улыбнулся. Довольно, как показалось Джону.

– Мне понравился твой вопрос, – сказал Карл. – Ты ведь сам его придумал.

– Что ж, мне очень приятно. – Джону действительно было приятно. Потом он задумался, буквально на миг. «Хм... А содержание-то вопроса оказалось правдой. Откуда я узнал это?»

Но сейчас нужно вернуться к Карлу. Глаза в глаза. Взгляд в камеру. Не терять нити повествования.

– Но в любом случае все это часть игры под названием «телевизионные новости». Технология этого дела сложна, поэтому приемы, методы изложения новостей тоже зачастую сложны. В нашем распоряжении очень много разных способов информировать общественность – и делать это интересно, и увлекательно...

– Именно поэтому ты разговариваешь со стенкой? Разговор тек не так гладко, как хотелось бы Джону. Слишком много подводных камней. Он помолчал, собираясь с мыслями. Очень маленькая пауза, не особо тягостная. «Хорошо. Давай поговорим об этом».

– Ты видел мониторы? Видел, как мы создавали видимость, будто разговариваем с Лесли?

– Но она сидела сразу за фанерным задником. Почему вы просто не пригласили ее в студию и не поговорили с ней там?

– Ну, мы иногда так и делаем. Карл просто слегка скривился:

– Не понимаю.

Джон подпер щеку ладонью и уставился в стол, пытаясь выстроить следующую линию обороны.

– Ну, мы... – Он невольно рассмеялся. Он зашел в тупик и находил это в своем роде забавным. – Карл, я не знаю, почему мы так делаем. Может, мы хотим показать зрителям отдел новостей и людей, работающих на заднем плане, продолжающих добывать и обрабатывать информацию.

– И в результате ты разговариваешь со стеной и делаешь вид, будто разговариваешь с человеком, который на самом деле сидит за фанерной перегородкой?

Голос Джона зазвучал несколько напряженно, но он ничего не мог поделать с этим.

– А что здесь такого, собственно говоря? Я имею в виду, ты художник, ты ищешь некую форму выражения, ты воплощаешь истину с помощью своего художественного метода... Мы делаем то же самое, используя технику. Телевизионные новости – это художественная форма. Мы используем технику для изображения реальности.

Карл отвел взгляд в сторону и отрывисто сказал:

– Мне будет очень не хватать дедушки.«Эй, малыш, вернись. Мы еще не все выяснили». Джон перестроился.

Новая тема. Теперь эта.

– Да, – сказал Джон. – Мне тоже будет не хватать его.

– Жаль, что я не успел узнать его лучше. Такое впечатление, будто он знал, во что верит. Знал, куда идет.

– Да, он держался твердых убеждений, это несомненно.

– А каких убеждений держишься ты?

Внезапно Джон понял, как чувствовала себя Лесли Олбрайт после его «запланированного» вопроса.

– Ну... я уважал взгляды дедушки. Я всегда знал его позицию, и это хорошо. Все мы должны отстаивать свою позицию, и, думаю, дедушка служил прекрасным примером в этом отношении.

Карл все еще ждал ответа.

– Извините, – сказала подошедшая к столику дама. – Вы Джон Баррет?

О, замечательно. Своевременное вмешательство.

– Да, здравствуйте.

– Я смотрю новости каждый вечер. Обожаю вашу программу.

– Что ж, большое спасибо.

Порывшись в сумочке, дама вытащила маленький блокнотик и застенчиво протянула его Джону.

– Можно... можно попросить у вас автограф?

– Конечно. – Джон взял ручку, нацарапал в блокноте свое имя и облагодетельствовал очередную поклонницу.

Карл наблюдал за происходящим так же, как наблюдал за всем вокруг. С предельным вниманием – Джон это чувствовал.

– Каково это – быть знаменитостью? – спросил Карл. Отлично: безопасный вопрос.

– Знаешь, это... забавно. Конечно, это часть работы. Телевидение превращает тебя в общественно значимую фигуру, и потом, если посмотреть с другой стороны, ты должен быть знаменитостью, хорошо знакомым персонажем, которого люди хотят видеть каждый вечер. Так что программа новостей делает знаменитостей, но знаменитости, в свою очередь, делают программу новостей.

– Значит, тут много от шоу-бизнеса.

– Конечно. Это часть бизнеса, часть целого механизма. Ага, вот и обед, принесенный официанткой Рэйчел. Она поставила тарелку перед Джоном «Осторожно, тарелка горячая» – и большую стеклянную миску с салатом перед Карлом.«Она страдает», – подумал Джон.

– Принести вам еще что-нибудь?

– М-м-м... – Джону ничего не приходило в голову. Он посмотрел на Карла, но тот предоставил ему решать вопрос самому. – Пожалуй, нет... – Она страдает. А вы? С вами все в порядке?

– Нет. Я просто раздавлена. Я сейчас заплачу. – «Смотри, Джон, смотри внимательно. Действительно ли она сказала это?» Он пристально посмотрел на официантку. Она приветливо улыбалась. Нет, она этого не говорила.

Но Джон увидел невыразимую печаль в глубине ее глаз.

– Со мной все в порядке, – сказала она. – В стоимость обеда включена стоимость салата, так что вы можете сами выбрать салат на свой вкус у стойки.

– Отлично. Спасибо. – Официантка поспешно пошла прочь. Джон отчетливо почувствовал, что она спасается бегством. Он долго смотрел ей вслед, пока не почувствовал, что смотреть дольше просто неприлично. Впрочем, довольно думать об этом.

– Ну что ж, приступим, – сказал он Карлу, беря вилку. Они приступили к еде.

– Итак... э-э... расскажи мне о себе. О своих занятиях живописью.

Карл нахмурил брови, формулируя ответ.

– Я только что закончил обложку для журнала. Мне неплохо заплатили. Может, я сумею продержаться до завершения следующей работы.

– А что за работа?

– Ну... один мой друг руководит авангардистским театром. Он хочет, чтобы я сделал декорации к спектаклю.

– М-м... звучит интересно.

– Я не знаю, сумею ли удовлетворить его требования. Я сейчас ищу стиль. Последние два года я занимался нетематической, абстрактной живописью. Вся эта старая ерунда постоянно вылезает, и я не могу найти направление, в котором двигаться.

– Думаешь возвращаться в школу?

– Зачем?

– Ну, если ты потерял направление, это может помочь. Карл немного подумал, потом отрицательно потряс головой.

– Нет. Школа не поможет.

Джон заговорил с назидательными отеческими интонациями, хотя сразу почувствовал, что этого не следует делать.

– Знаешь, может, имеет смысл отточить свое мастерство, усовершенствовать профессиональные навыки.

– Зачем?

Джон откинулся на спинку стула, поднял руки и дал ответ, который казался ему совершенно очевидным: