Далекие друзья - Владимир Мясоедов Страница 32

— Лисы или собаки? — Осторожно предложил Олег. — Вроде бы они достаточно близкие родственники волкам…

— Слишком близкие, — кивнула Доброслава. — Обряд просто не сработает, даже если выживу, ничего не изменится.

— Оборотни-птицы сильно глупеют, ты как-то про это уже говорила, — вспомнил Анжела. — Не до такой степени, чтобы ложку с вилкой путать, однако искусным магом, богатым купцом, умелым оратором или талантливым полководцем им не стать.

— А еще они удар плохо держат, кости хрупковаты, — подтвердила кащенитка-изгнанница. — Хуже только рептилии, пусть даже их-то как раз черта с два прошибешь. Вот только вдобавок к крепкой чешуйчатой шкурке они вообще утрачивают практически все имевшиеся навыки и интерес к окружающему миру, у них остается только два состояния: голодный, злой, активный и сытый, довольный, отдыхает…У некоторых даже инстинкт продолжения рода атрофируется, тут в книге описан пример с десятком искалеченных солдат-добровольцев, которых обратили вывезенные из Африки египтяне-крокодилы, и трое из них после становления перевертышами от голой женщины до конца своей не особо долгой жизни хотели только одного. Её мяса.

— Росомахи? — Вспомнил Олег хищных зверьков из рода куньих, отличающихся вполне себе достойными габаритами по сравнению с разными зайцами или кроликами и конкурирующими за добычу с той же рысью.

— По сравнению с ними медведи вполне себе компанейские и неагрессивные ребята, но да, это один из вариантов, которые я могу считать наравне с косолапыми хотя бы условно приемлемым, пусть и несколько рискованным, ибо маловаты зверьки. — Согласилась Доброслава, все-таки возвращаясь к недоеденным котлетам. — Другой — бобры. Я заметно потеряю и в силе, и в ловкости, и в длине когтей, но несмотря на то, что эти животные вроде бы не охотники, выбравшие именно такой облик перевертыши сражаются весьма неплохо, особенно если вместе с группой себе подобных и на воде, к которой вроде бы может даже сродство весьма неплохо увеличиться…

— Полагаю это потому, что они грызуны и, следовательно, относительно близкие родственники крысам. А те, несмотря на скромные размеры, совсем не мирные зверушки, вдобавок известные своей всеядностью. — Про рыб Олег решил не вспоминать. Даже если это технически возможно, то учитывая заметное снижение уровня интеллекта благодаря птичьим мозгам, оборотень-карась хорошо бы говорить не разучился… — Травоядных за исключением бобров ты вообще не рассматриваешь? Олени, туры, лошади, бизоны…Да даже бегемота или носорога из Африки можно заказать, за деньги и поймают, и в Буряное привезут, и даже подарочной ленточкой перевяжут.

— У таких оборотней есть вполне достаточно сил для хорошей драки, но они не бойцы. Нельзя сказать, будто прямо так уж трусы, но просто думают…Иначе. — Сморщилась девушка, которая к своей силе, строящейся в первую очередь на боеспособности, относилась весьма серьезно, почитая её одним из самых главных личных качеств. Впрочем, в этом бы её охотно поддержало девяносто девять процентов чистокровных людей этого мира, где слабаки нередко сжирались в самом прямом смысле слова. — Выводы Французской Академии Наук на этот счет однозначны, и они полностью совпадают с теми сведениями, которые были известны моему отцу и деду. Свиней тоже не предлагайте! Просто…Не надо.

— А если грифон? Или, может, дракон? Что?! — Анжела поймала на себе сразу два недовольных взгляда и смутилась. — Я понимаю, тут должны быть какие-то сложности, иначе бы таких перевертышей бегало куда больше, чем вервольфов, но вдруг это возможно? А у нас как раз и донор трехголовый есть, от которого можно кусок сердца хоть размером с Доброславу откромсать, и он это регенерирует…Ну, с помощью целителя, так точно…

— Появление такого облика у меня возможно, но лишь теоретически. Примерно столь же теоретически, как создание новой полноценной расы разумных существ. Для превращения в магическое существо обычный ритуал смены ипостаси не подходит, нужен какой-то другой…Более сложный, более длительный, более опасный и более требовательный как к животному-жертве, так и к условиям проведения, а также перевертышу, над которым должен поколдовать одаренный минимум седьмого ранга, ибо сами мы на требуемые манипуляции просто не способны…Только вот какой конкретно этот ритуал, никто не знает, ибо даже отрывков описывающих данное действие почти не сохранилось. — Тяжело вздохнула Доброслава. — Древние владыки Гипербореи умели придавать нам облик волшебных существ, тому есть много письменных свидетельств и даже парочка сохранившихся до наших дней династий, где дети наследуют способности родителей…Но последним, кто знал эту тайну, являлся Кащей. Да собственно одной из причин, почему мои предки пошли служить ему, как раз и была возможность подобного усиления! Вот только подобной наградой последний гипербореец своих слуг отнюдь не баловал, до своего краха проведя ритуал с избранными первертышами от силы десяток раз и запретив им болтать о произошедшем. И знанием секрета он даже с подчиняющимися ему Бессмертными не делился…

— Потерянные знания все-таки можно однажды найти…Или изобрести заново, — пожал плечами Олег, который очень старался, чтобы у него на лице не отразилась напряженная работа мысли. Чародей не знал, доверил ли последний гипербореец данную тайну Бабе-Яге…Но мог поставить руку на отсечение, что нынешняя Медной Горы Хозяйка сперла из книгохранилищ своего любовника и учителя всю информацию, которую только могла. — Ты ведь в любом случае спешить с ритуалом не намереваешься?

— Даже если я на него и решусь все-таки, то случится он явно не в этом году. И не в следующем, — кривовато ухмыльнулась Доброслава, не жуя проглатывая последнюю котлету. — Над выбором новой ипостаси надо подумать основательно, все-таки потом в ближайшие лет сто, а то и сто пятьдесят, облик в третий раз точно не сменю. Просто не сумею, не сработает ритуал. А пару веков далеко не каждый оборотень вообще протянет…

— Ну, вот и не будем торопиться, — приобнял любовницу Олег. — Мало ли…Вдруг нам повезет…