Путь Стратега - Луций Корнелий Страница 32

— Традиционно стратег находится под аквилой легиона. Самая дорогая броня. Чтобы все блестело аж глаз резало.

— Но это же лишний риск. — возразил я. — Враг будет стараться добраться до меня.

— Риск? Да. А легионеры в первой линии не рискуют? Что еще ждать от войны? — Геноций криво усмехнулся и его странный глаз дернулся в такт. — Можете, конечно, залезть в коробку. Но тогда и каждый солдат тоже захочет в коробку. И что? Останется вас всех закопать.

— Но так разумнее…

— Разумнее сидеть дома и к полю боя не ходить. Если посланец богини войны так ссытся, то что делать обычному мужику? Сразу бежать, роняя говно?

— И какие меры безопасности мне позволяют традиции?

— Отряд охраны и броню, какую только можно сделать руками человека. Стратег Атанис Мариус носил шлем без прорезей для глаз. Надевал две брони: чешую и кольчугу под нее и так выходил всех рубать. Стоял, бывало, в первых рядах. И ничего. Дожил спокойно до сорока двух и мирно умер в своей постели от ножа убийцы.

Без прорезей? Практиковал стиль Слепой Ярости? Или у него был какой навык, чтобы смотреть по сторонам без использования биологических глаз, но и имея контроль над телом? Интересно.

Уже через минут тридцать в мой шатер заявился начальник кузниц с кучей различных железок.

— Ваши мерки пришли очень поздно. — посетовал он. — Под вас лично мы успели сделать только субармалис и шлем. Броню подберём из готовых изделий. Но уверяю, в ближайшее время будет готова лорика сквамата или мускулата наилучшего качества.

Субармалис это поддоспешник. Стеганая плотная одежда, чтобы смягчать удары судьбы, принятые броней. По имперским традициям её украшали птеригами, свисающими тканевыми или кожаными полосками с бахромой, металлическими украшениями. Это, конечно, не для всех. Для командного состава или каких-то особо уважаемых ветеранов. Заметная часть легионеров даже простенького субармалиса не носила. Его им заменяли несколько слоев обычной одежды.

На меня надели стеганную защиту корпуса, головы, а также отдельно обмотки рук и ног. На шею повязали красный широкий шарф, который должен был уберечь мою плоть от натирания металлом. Все новое, свежее, блестящее бронзовой и стальной фурнитурой. Красота. Ощутил я на себе эту красоту и хотелось спросить:

«А может этим ограничимся? Мне уже как-то не очень свободно…»

Затем пошла броня. Шлем внушал. Не просто каска, а сложная конструкция с коротким козырьком и пластиной-назатыльником.

— Он не очень большой. — заявил мастер, указывая на назатыльник. — Предполагаю, вы чаще будете находиться в седле, а не на земле.

Ха. Не угадал. Хотя учиться надо и быстро. Намного надёжнее короба будет отряд кавалерии и сам в седле при хорошей броне. Тогда можно быстро маневрировать. В коробке же резво не покатаешься.

Особую гордость мастера вызывала маска, полностью закрывающая лицо. Она была выполнена в стиле античных статуй. Для обзора мне оставляли лишь две прорези-глаза с каким-то хитрым прищуром. Плюс было несколько отверстий для вентиляции и слуха. Но все не шире разъема для стандартных наушников. Стрела не залетит.

На куполе имелись дополнительные полосы крест накрест и какие-то бронзовые пластинки. Уж не знаю выполняли они практическую функцию или были исключительно для пафоса. Но точно для пафоса имелась на шлеме целая мать его щетка из торчащих красных пучков. В центре неё вклинивались три тонких золотых линии.

Такой вот шлем.

Весила вся эта херабора в сборе… Думаю, что 2,5–3 кг. Не шибко много вроде, но ощущение было, что мне на голову водрузили гантелю.

Мастер же, повысив голос, чтобы до меня доораться, расхваливал свое изделие и рассказывал про общую ситуацию с броней в легионе. Многие кольчуги требовали починки. Шлемы не самые плохие, но на некоторых по два-три клейма. То есть они уже успели сменить несколько владельцев.

На меня надели чешуйчатую бронь, пластинчатую защиту предплечий, анатомические поножи от колена до щиколотки. Сверху навесили еще и плащ.

Двигаться в таком скафандре было крайне непривычно. Обычно наше тело совершает множество мелких движений. Повернулись, почесались, размяли спину. В доспехе каждое такое поползновение встречает непривычное сопротивление. Приходится или напрягаться, или замереть как статуя в лучах заката из знаменитого анекдота.

Со стороны выглядел я внушительно. Работа мастеров мое почтение. Жаль, что передвигаться в таком экзоскелете мне пока было трудновато. А ещё немедленно стало довольно жарко.

В режиме стратегии я видел как лагерь готовится к основанию. Практически все пока не совсем легионеры суетились и строились за крепостным валом, готовясь после ритуала стать совсем легионерами.

Из режима меня вывел хлопок, а скорее удар по бронеплечу.

— Стратег, слышно меня? — раздался откуда-то голос Геноция.

— Да! — проорал я.

— Как доспехи?

— Жарко!

— Ничего. Сейчас пот все что надо пропитает и станет легче. Пора собираться на основание.

Я кое-как, переключаясь между режимами чтобы подсматривать дорогу, зашагал следом за Геноцием. Шел с грацией Дарта Вейдера из первой трилогии.

— Женщину свою оставь. — произнёс Геноций практически прямо в слуховое отверстие маски. — Мы идём на священнодейство. С животными и рабами нельзя.

С неохотой я отослал Касс обратно в свой шатер. Она, вроде рабыней официально уже не была, но… Не привечали здесь бывших гладиаторов. Тех, что уцелели, я видимо буду держать как охрану при себе. Вот Ган и Дарус легко влились в привычную среду. Ангре неплохо устроился. Местным к варварам было не привыкать, а тут вроде как человек монстра лично прикончил. Но клеймо раба-воина смываться не желало. Даже кровью… На что рассчитывал Стилион с этой закупкой гладиаторов? Загадка. Бюджет, наверное, осваивал. Хотя Касс, Ган, Дарус и Ангре пришлись очень кстати.

Мы покинули опустевший лагерь через парадные ворота. На склоне холма для церемонии возвели небольшую трибуну из свежих бревен, украшенных дубовыми ветвями. Тут же сложили монструозных размеров жертвенные костры. Каждая деревянная пирамида почти с меня ростом.

— А какие-то жрецы будут? — спросил я, шествуя к трибуне.

Хотелось делать это бодро, но у меня уже отдышка образовалась.

— Какие жрецы? — усмехнулся Геноций. — Главный жрец тут вы, стратег. Живой представитель богов на земле.

Точно, точно. Жаль, что боги вместе с РТС-системой не выдали мне памятку, а лучше брошюру с указаниями и поучениями.

На трибуне уже стоял воин с очень одухотворенным лицом и аквилой в руках. Золотой орел. Штандарт легиона и вместилище его духовной сущности. Уж не знаю насколько это были суеверия. Магия в этом мире вполне имела место быть.

Основание не просто торжественное мероприятие. Это ритуал. Религиозный обряд во время которого духовная сущность легиона рождается. И стратег выступает символическим отцом. Он несет в себе искру божественной воли и передает её частичку в этот самый штандарт, а также всему легиону как сообществу.