Остров Хранителей  - Светлана Журавская Страница 31

– Рэйлан не раз говорил, что Фарис непредсказуем в своей борьбе.

– Дом Криг излишне драматизирует и превозносит заслуги Фариса Хэла. Я не верю в заговор с его участием, а если и поверю, то точно знаю, что южане никогда не пойдут следом за тем, кто служил императору из дома Ран… Ладно! – махнул рукой Авил. – Они будут тут через час, пока можете быть свободны. За вами придут.

Всем своим видом император дал понять, что больше не ответит ни на один вопрос. Эвала и Ивали вышли из библиотеки.

– Думаю, тебе стоит захватить с собой свои плети, – тихо проговорил принц. – Я уж точно не пойду туда безоружным.

– В обители Фэро гостям оружие носить запрещено.

– Хозяев нет дома, и уже давно, так что некоторые правила можно и нарушить.

– С купрум этах ты не пройдешь внутрь, – с улыбкой сказала девочка, обходя его. – Как и с любым другим предметом вооружения хранителей. Впрочем, – она остановилась и посмотрела на него через плечо с некоторой долей хитрости, – Фэро всегда уважали тех, кто побеждал противников голыми руками.

– Да-а, другого от дикарей трудно ожидать.

Эваларин ничего не ответила. Молча она пошла по коридору в сторону открытых террас дворца, откуда открывался потрясающий вид на воздушную гавань Эрдэла.

Рэйлан и Аки прибыли во дворец. Оба были чрезвычайно довольны и явно что-то предвкушали.

– Вот и пришло время, друг мой. Эра Перемен настала, – тихо сказал глава дома Криг. – Несказанно рад, что стану ее свидетелем.

– Даже больше, господин, вы станете ее творцом.

Представители трех Великих Домов Олимпа прибыли раньше, и в гавани их встречал глава дома Криг и его правая рука Аки. Южане были явно не очень рады неожиданному путешествию на север, да и повод был не из радостных. Однако войны никто не хотел. Наблюдая за гостями с балкона, принцесса обратила внимание на то, что все трое были безоружны. Охраны с ними не было. Рэйлан повел их в зал приемов, где их уже ждал император. Эваларин проводила людей взглядом, а затем посмотрела на подернутое багровыми облаками небо. Солнце еще было высоко, но Деймос серебристой тенью уже скользил над долинами Марса. Было в его сиянии что-то зловещее, способное внушить ужас. Поговаривали, что, когда в ночи сияет Деймос, лабиринты в Великой долине оживают, наполняя округу холодящими душу криками. Принцесса мысленно вела диалог со своей душой о брате. Ей показалось, что у него есть шанс, что не все потеряно для перводуши Марса. Девочке хотелось верить, что он сможет побороть тьму внутри себя, но душа была непреклонна.

– Нужно дать ему шанс, – вслух произнесла Эваларин, – часть его до сих пор сражается с акхэей. Время еще есть… – Внезапный теплый порыв ветра коснулся ее лица, словно соглашаясь с ней. Она никогда не испытывала к нему теплых чувств и шанс давала не из любви, а лишь потому, что позволить перводуше острова Хранителей быть слабой или побежденной она не могла. От души Ивалирана зависело будущее всех хранителей.

– Эвала! – окликнул ее брат, выйдя на террасу. – Вот ты где… тебя всюду ищут, – сказал он, подойдя к ней. – Пора идти. – Глянув на сестру, он на миг забыл об их вражде, но стоило ей посмотреть на него своими изумрудными глазами, и все возвращалось.

– Скажи, – повернулась девочка к нему, – почему эти кристаллы мы сами никогда оттуда не доставали? Наверняка им можно было бы найти применение…

– Видимо, не было необходимости, – пожал он плечами. – Идем. Я хочу разобраться с этим поскорее, у меня еще есть дела сегодня.

– Это какие? – насмешливо улыбнулась принцесса. – Жалобы мамочке на плохую сестренку?

– Хм-м, значит, мои уши меня не обманули, ты действительно подслушивала разговор. Тем не менее я утолю твое любопытство. Я собираюсь пройти последнее испытание дома Ран и стать правой рукой Мастера над Хранителями. Мой путь к трону начнется сегодня.

– У Рэйлана есть Аки, – возразила Эвала, обогнав его на шаг.

– Для Аки всегда найдется работа, а пока жив отец, я могу быть лишь с хранителями. Иного пути нет.

– Рэйлан никогда не сделает тебя своей правой рукой.

– Увы, но его никто не спросит. Таков закон и правила, установленные еще первыми правителями. Как бы тебе ни хотелось обратного, на трон сяду я.

– Бедный братик, – покачала головой Эваларин, – до сих пор не понимает, что законы и правила имеют обыкновение меняться.

– Ни один из законов не был изменен! – Ивалиран с трудом сдерживал свое раздражение.

– Да-а, – протянула принцесса, – всего лишь отмена запрета на убийство себе подобных. – Она бросила на него холодный взгляд через плечо. – Не думаешь ли ты, что этого вполне достаточно, а?.. – Девочка подмигнула ему и продолжила путь.

– Думаю, это правило поможет мне в скором времени от тебя избавиться, сестренка.

Принцесса резко остановилась.

– Тебе никогда меня не победить, Ивалиран, – ответила она ему, и в этот момент принц снова увидел душу сестры, душу, что внушала страх и ужас, а в серебряном сиянии Деймоса казалась еще больше, – …даже в одиночку я могу убить вас всех… – И это не были слова его двенадцатилетней сестры, это говорил Странник, что нашел в ее теле пристанище.

– Ну, это мы еще посмотрим, – прошипел он в ответ.

– Не ты первый, не ты последний. Дерзай, повесели меня, хранитель.

Не желая продолжать разговор, Ивалиран поспешил покинуть террасу первым. Ему даже казалось, что он слышит злой смех той души, объятой морозным пламенем. Парень буквально выбежал в коридор, пыша гневом. По его скулам бегали желваки, он то и дело сжимал кулаки.

– Клянусь творцами, настанет день и час, когда я расквитаюсь с тобой, вселенское отродье… – процедил он сквозь зубы, ударяя кулаком по стене.

Через двадцать минут вся императорская семья, трое гостей из Криджу, глава дома Криг и его правая рука Аки направились в пирамиду Эрдэла. Вместо старых, забытых троп и тоннелей была избрана центральная дорога, которая всегда была закрыта. Однако для такого важного события печать с каменных ворот была снята. Рэйлан лично вложил пурпурную сферу с символом Храмовников в пустующую нишу врат. Мгновение спустя сфера засияла алым светом, и с шумом ворота стали разъезжаться в стороны, сбрасывая с себя накопившийся за сотни лет песок. Перед людьми легла вымощенная редким темно-синим камнем дорога, вдоль которой по обеим сторонам высились одинаковые статуи двоих великих из рода праотцев. Это были Тот и Маат, Мудрость и Справедливость взирали друг на друга и на путников. Их лица были скрыты за нефритовыми масками, но глаза-алмазы вспыхивали синим огнем, как только кто-то приближался, освещая путь. Все шли молча, погруженные в свои мысли. Северяне с опаской косились на статуи, словно ожидая от них нападения. Не прошло и пяти минут, как дорогу заволок серый, холодный туман. Эваларин настороженно рассматривала окрестности, чувство тревоги весь день ее не покидало, а сейчас и вовсе достигло своего пика. Она снова видела плывущие в дымке синие огоньки, вспыхивающие и гаснущие, видела и изумрудную пыль, сдуваемую ветром с постаментов. Закручиваясь в маленькие вихри, они поднимались и опускались в воздухе, а потом исчезали, осыпавшись пылью под ноги людей. И никто, кроме нее, этого не видел, как не слышали они и становившееся все громче завывание ветра. Наконец у лестницы, ведущей ко входу, в стоящих по бокам круглых чашах, вспыхнуло пурпурное пламя, вздымаясь высоко в небо. Даэва от неожиданности поежилась и еще сильней сжала руку мужа. Огонь дергался, потом начал потрескивать, затем и вовсе издавать звуки, похожие на шипение. Императрица посмотрела на своего сына. Тот внимательно всматривался в пламя. Как и Эваларин. Внутри огня оба видели сменяющие друг друга образы неизвестных им людей, лица мелькали одно за одним. Все это были гости пирамиды. Те, кто, взойдя по этим ступеням, навсегда оставил свое прошлое и прошлых себя, кто ступил на иной путь.