Темное Крыло - Уолтер Хант Страница 31

Сказав это, адмирал снова обвел всех взглядом, словно проверял реакцию каждого офицера. Позднее Марк Хадсон будет вспоминать, что так гробовщик прикидывает на глаз размер гроба для покойника.

— Через десять дней наш флот войдет в соприкосновение с авангардом зоров у Р'х'чна'е, — снова заговорил адмирал. — Как вам известно, увеличение наших сил здесь, у Пергама, в сочетании с вероятными потерями противника во время последнего сражения дает нам ощутимое превосходство как в огневой мощи, так и в численности. Теперь, поскольку линии отступления больше не будет, мы…

— Прошу прощения, адмирал, — раздался голос капитана Мак-Эван. — Как это понимать — «линии отступления не будет»?

— Вам следует повнимательнее ознакомиться с приказами по предстоящей операции, капитан, — холодно ответил Марэ. — Мы не ставим своей целью заставить зоров отступить от Р'х'чна'е, как большинство из них, собственно, и сделает, несмотря на важное стратегическое значение этой базы. Короче говоря, наш флот сгруппируется возле точек совершения прыжков и не позволит противнику спастись бегством. Расчеты, произведенные намоделях-симуляторах, показывают, что вероятность нашего успеха достигает восьмидесяти процентов при минимальных потерях. Если основная часть флота справится с поставленной задачей, ни один из кораблей противника не сможет уйти.

Сергей всю ночь размышлял о плане предстоящего сражения. С его точки зрения, план этот, построенный в основном на симуляционных моделях и их вариантах, только казался четким. Техника его разработки не отличалась оригинальностью: генеральный штаб руководствовался компьютерными моделями уже несколько десятков лет.

Даже самые пессимистические симуляционные модели и раньше указывали на то, что зоры слишком слабы, чтобы возобновить военные действия в ближайшие годы. По некоторым расчетам, им потребовалось бы для этого не меньше десяти-двенадцати лет… Но зоры напали на Пергам. Напрашивался вывод, что логика компьютерных прогнозов и логика мышления зоров не совпадали.

Но, так или иначе, флот должен был проникнуть в космическое пространство зоров и на этот раз избрать своей целью не планетарные системы зоров, а их боевые соединения. Главной и единственной целью объявлялся космический флот противника. Если у зоров не будет флота, не будет и новой войны.

В это Сергей готов был поверить. Он родился в то время, когда конфликт с зорами был чем-то новым и страшным. Детство в Буэнос-Айресе прошло под ежедневный вой сирен космической тревоги, в сводках новостей рассказывалось о страшной судьбе колонизированных планет, подвергшихся атакам зоров, политиканствующие дилетанты из СМИ рассказывали миллиардам зрителей, какими двуличными и бесчестными были новые враги землян. Но сильнее всего напугала Сергея не бесчеловечная жестокость зоров, а космические масштабы этого конфликта. Это была первая настоящая межзвездная война, исключая разве что подавление колониальных бунтов в начале 2100-х, что позже привело к войне за присоединение новых территорий и образованию Солнечной Империи. Но те конфликты никогда не выходили за пределы какой-либо одной звездной системы.

Но если у зоров не останется флота и в Солнечной Империи будут уверены, что ими не будет построен ни один их новый корабль… Значит, тогда эта угроза навсегда исчезнет.

За двенадцать стандартных часов до прыжка офицерский клуб на звездной базе Мотхалла был переполнен. Сергей отпустил свою команду в четырехчасовое увольнение, оставив на борту только дежурную вахту. И офицеры, и рядовой состав флота должны были находиться в хорошей психологической форме. Как и большинство командиров, Сергей знал, что способен собрать своих людей в течение нескольких минут. Постоянно помня о серьезности сложившейся ситуации и предстоящих восьми днях прыжка, он понимал, что отдых сейчас всем очень важен. Кроме того, он знал, что уход с корабля, хотя бы и на короткое время, окажет и на него самое благоприятное воздействие.

Приблизившись к бару, Сергей заметил фигуру Марка Хадсона. Ветеран тоже увидел его и, одновременно используя свой чин и локти, расчистил у стойки место для коммодора.

— Это для вас, — сказал Хадсон, предлагая Торрихосу кружку с тёмно-коричневой жидкостью. — Для себя я уже заказал вторую.

— Спасибо, — поблагодарил Сергей. — Вообще-то я не большой любитель пива.

После этих слов он все же сделал добрый глоток.

— Однако это не совсем… — продолжил он и тут же закашлялся.

— …не совсем пиво, — закончил Хадсон.

— Что же это? — прошептал Сергей.

— Ачейа. Крепость — сто шестьдесят. Местная штучка. Мне она по вкусу.

Сергей не ответил. Хадсон взял поставленную им кружку и осушил ее почти до дна. Когда настала очередь Сергея, он сделал более осторожный глоток и по достоинству оценил приятный ореховый привкус. На этот раз ощущение было не менее сильным, хотя и не таким шокирующим.

— Перезаряди-ка мои торпедные аппараты, сынок, — Хадсон передал кружку молодому бармену и затем снова обратился к Сергею: — Рад встретиться с вами в такой дружеской обстановке, коммодор. Как себя чувствует ваш «Ланкастер»?»

— Благодарю вас, все в порядке, капитан Хадсон.

— Марк, с вашего позволения, сэр.

— Сергей.

— Рад услышать, что корабль в хорошем состоянии. Еще Тед Мак-Мастере пудрил всем мозги насчет того, что его надо поставить на прикол, а команду распустить. Но я сказал нашему адмиралу, что если они сделают это, то покроют себя несмываемым позором; что переоснащенный «Ланкастер» стоит трех звездолетов четвертого поколения с командой из молодых сопляков, которые практически ни черта не знают…

— Я слышал. Ты говорил об этом Марэ…

— Ну, не совсем ему, — Хадсон оставил отпечаток пальца на кредитной карте, взял свою кружку и повел Сергея через толпу туда, где было не так людно. — На самом деле я говорил с капитаном Стоуном. Но это, кажется, тоже сработало.

— Со Стоуном? Адъютантом адмирала?

— Да. Он странный субъект. С виду тихоня, но ничего не пропускает мимо ушей. Знает все и всех. Потрясающая память, ты, наверное, в курсе.

— Я не в курсе.

— Правда?

Они нашли относительно спокойное место в углу зала и удобно расположились в креслах, чтобы поговорить без свидетелей. Хадсон отпил большой глоток ачейи и откинулся на спинку кресла, которая тут же приняла очертания его тела.

— Стоун сделал себе карьеру в штабе. Он примерно моего возраста. Выходец из семьи колонистов, всегда шел в чьем-нибудь кильватере. В адъютанты к Марэ попал пять или шесть лет тому назад, как раз перед заключением последнего перемирия с зорами.

— Обычно мы говорили «перед войной», — улыбнулся Сергей. — Теперь говорим «перед перемирием».

— Что ж, это в духе Марэ. Но вернемся к Стоуну. Я пытался войти в его досье, но доступ к нему открыт только для адмиралов флота. Сейчас есть только два адмирала, которые могут получить доступ, — Тед Мак-Мастере и наш дорогой Марэ. Хотел бы я знать, какие секреты таит в себе биография Стоуна.