Сны замедленного действия - Владимир Леонидович Ильин Страница 31

– Алло? Сабуров слушает…

Молчание. Однако, трубку на другом конце провода не кладут.

– Кто вы? Говорите, вас не слышно!..

Все та же тишина в мембране, прерываемая еле слышным треском помех.

Наконец, возникает отчетливый мужской голос. Он мне абсолютно незнаком, но в данный момент это неважно, так как то, что он говорит, на мгновение затмевает все остальное.

– Уезжать, – говорит незнакомец. – И как можно быстрее. Опасно. Очень опасно…

– Послушайте, – прерываю его я, – если вы хотите напугать меня, то у вас ничего не выйдет. Я смелый и ничего не боюсь. Кроме собак… А если вы говорите всерьез, то перестаньте вещать, как старуха-весталка, и скажите конкретно, в чем дело.

– Слепой, – с презрением говорят мне в ухо. – Ты слепой. Ничего не видеть. Бесполезно. И поздно. Лучше уехать.

Странная какая-то манера выражаться. Как у иностранца, только что овладевшего азами русского языка.

– А вы кто такой? – спрашиваю я без особой надежды на то, что услышу ответ на этот вопрос. Мои сомнения тут же оправдываются: в трубке лишь еле слышное сопение. Эх, определитель номера бы сюда, хоть самый простенький! – Ладно, не хотите представляться – дело ваше. Но вы уверены, что я тот человек, которому вы хотели позвонить?

–Да.

– И что же, по-вашему, будет, если я все-таки не уеду?

– Плохо.

–Кому? Мне?

– Долго говорить. Лучше верить мне.

– Но с какой стати? Я же не просто так приехал, у меня, между прочим, служебная командировка и злобное начальство…

– Они убьют.

– Меня?

Вот теперь в трубке пошли короткие гудки.

Медленно кладу трубку на рычаг, чувствуя, как ухо, внимавшее анониму, наливается пунцовой краской. Отвык я пользоваться такими трубками и слишком сильно прижал пластмассовый набалдашник к уху.

Мымра смотрит на меня с невысказанным, но явно зловещим подозрением.

– Спасибо, – говорю я.

И тут же слышу в ответ:

– Вообще-то у нас здесь не переговорный пункт, молодой человек, а общественное учреждение. И телефон этот предназначен для служебного пользования!.. Так что скажите своим дружкам, чтобы больше сюда не звонили.

– Извините, но я никого не просил звонить на ваш аппарат, – пытаюсь слабо защититься я. Но администраторша демонстративно отворачивает лицо в сторону.

Уже подойдя к лестнице, я вновь оборачиваюсь.

– Один вопрос, – прошу я Мымру. – Когда меня попросили позвать к телефону, то как меня назвали? По фамилии?

Мымра удивленно таращится на меня поверх полированной стойки, а затем ее лицо искажает подобие ироничной ухмылки.

– А у вас что, еще и кличка имеется? – ехидно спрашивает она. Видимо, лицо мое мгновенно меняется не в лучшую сторону, потому что дежурная поспешно добавляет: – По фамилии, конечно!.. Так и сказали: «Пригласите, пожалуйста, Сабурова из двести третьего» – и все…

Однако вернувшись в свой номер и решив возобновить свои умственные экзерсисы, я догадываюсь, что разговор с анонимным «иностранцем» скорее всего имел совсем другие цели, чем предупреждение меня о неведомой опасности.

И надо было быть идиотом, чтобы попасться на такой дешевый трюк.

Однако я попался, и нет никакого оправдания моей легкомысленной доверчивости.

Дело в том, что в моем «мобиле» имеется специальное устройство, которое фиксирует все попытки постороннего доступа к «чемоданчику».

И теперь, едва я включаю его, на экран выскакивает соответствующее предупреждение.

Но самое скверное заключается в том, что, согласно справке сигнальной системы, взломщику удалось-таки преодолеть заслон из тройного пароля!

Это означает, что он сумел скачать кое-какую информацию с моего компа. Правда, только ту, которая хранилась в открытом доступе и в принципе ничего особенного собой не представляла. Но и этого достаточно.

Лишь теперь мне становится по-настоящему страшно.

Потому что противник мой, кто бы он ни был, оказывается более могущественным, чем хотелось бы верить. И отныне я для него – как на ладони…