Враг Самогеты - Анна Пушкина Страница 31

Помнится, когда мне было не более пяти зим, вождь Тулар, дед Цебира, позвал отца в Большой град. Тогда отец взял меня с собой, и я впервые попала в главный город орды. Тулару в дар преподнесли старый сундук, намертво запечатанный магией. Вождь очень хотел узнать, что же там спрятано, и попросил Карктара его открыть. Но даже сил самого сильного шамана орды не хватило, и орков отправили на поиски талантливого рассеивателя. Чем все закончилось, уже не помню, но, кажется, мага нашли и сундук открыли.

Маги с этим даром способны ослаблять чужую магию, иногда даже вбирать ее в себя, но никогда прежде я не слышала, чтобы могли отдавать свою силу. Все потому, что такие маги, как правило, лишь немного наполнены силой. А если допустить, что рассеиватель очень силен, на что он способен тогда? Я вновь оглядела голубозглазку. Если она сильный рассеиватель, это объяснило бы, почему чувствует чужую магию. Она видит, что может рассеять или, в ее редком случае, наоборот, напитать силой. Как друиды ощущают энергию земли и дары природы или шаманы – присутствие Духов.

Но это не единственное, что озадачило меня в голубоглазке. Ее нестабильность тревожила меня. Когда мы были в деревне дворфов, через турею я чувствовала сильный поток силы внутри нее, готовый вырваться наружу и уничтожить все на своем пути. Ей надо учиться контролю, или беды не миновать.

Чем выше мы поднимались в горы, тем очевиднее становилось правление белого холода, а время Листопада оставалось за нашими спинами. Добравшись до первого привала, мы переоделись в более теплые одежды. Тут нам встретилось первое предупреждение. Огромный обтесанный камень стоял ровно на тропинке и преграждал путь. Высеченный на нем рисунок – молот гномов, бьющий по наковальне – не оставлял сомнений, на чьи земли ты ступаешь.

Прежде мне не доводилось встречаться с этим народом. Поселения дворфов можно было встретить без особого труда, если знать, где искать, но гномы вели замкнутый образ жизни и не пускали посторонних в свою общину. Всем известно, что чужих и в особенности магов они не просто сторонились, а могли встретить с открытой агрессией. В детстве Карктар рассказывал мне истории о нашей земле, и я знала, что эльфы и гномы – самые старые народы нашего мира. И если первые смогли принять и разделить земли с другими, то гномы решили не впускать новый мир и оградиться от него неприступными высотами гор.

Я подошла к камню ближе и заметила мелко выцарапанную на нем надпись. Язык был мне незнаком. На камень легла чья-то тень, загородив стоявшее уже высоко, но еще не в верхней точке солнце. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что за спиной стоит человеческий князь.

– Что здесь нацарапали? – спросила я, не поворачиваясь, отчего-то уверенная, что он уж точно знает.

Тень в капюшоне склонила голову и присмотрелась.

– «Если ты проклятый дворф, мы выпотрошим тебя как…» Хм-м, дальше что-то непонятное и еще что-то про мать дворфа, трудно разобрать, надпись нечеткая.

– Ясно, суть уловила, – ответила и обернулась к балаболу, лицо которого удивительным образом оказалось ближе, чем я предполагала. Идеально, чтобы одним точным движением оставить на нем еще один шрам через другой глаз. Будто догадавшись о моих мыслях, он быстро отступил.

Передохнув и миновав камень с рисунком, мы двинулись дальше. Вскоре подъем стал круче, и тропинка принялась извиваться совсем близко к обрыву. Немного спустя нас ждала следующая остановка из-за препятствия. Провал, о котором волки предупреждали еще в селении. Мы могли обойти его или воспользоваться силой магов.

Поеживаясь, я разглядывала белесый туман, окутавший стволы пушистых елей, через которые нам придется идти, если решим обходить провал лесочком. Самогетцы спешили, никто не хотел тратить время на обход преграды, и Худой Элл по приказу князя открыл портал. Первыми через него прошли наши проводники – волки и Ортос, затем княжна Самогеты. Князь повернулся к нам и пригласил рукой. Но голубоглазка проигнорировала его предложение и открыла свой портал.

– Почему не воспользоваться вашей силой и не открыть проход сразу к гномьему перевалу? – прямо спросила сразу у всех.

– Потому что, злючка, если вдруг нас ждет неожиданная встреча с портальными тварями, а всю силу мы потратим на длинные порталы, защищаться придется только твоим уменьем держать меч. А к нему есть пара вопросов, – губы князя растянулись в снисходительной улыбке.

Не успел он договорить до конца, как я легко преодолела расстояние в пару шагов между нами. Он отреагировал быстро, выставив вперед руку, силясь поймать меня. Ожидая это, я резко подняла колено, отбила его ладонь и скользнула прямо ему за спину, вдавливая острие Бураты в его бок там, где находилась стяжка кожаного надгрудника.

Невозможно было не заметить, как расширились глаза голубоглазки и драгона. Худой Элл, державший портал, начал стремительно закрывать его, спеша прийти на помощь своему господину. Периферийными зрением я заметила вспышки молний с другой стороны горного провала, но даже не взглянула в ту сторону. Его сестра находилась слишком далеко, чтобы помочь этому болтуну.

– Эфира, опус-сти оружие! – прошипел Сетсей.

Скользнув по князю взглядом через турею, к огорчению, обнаружила, что даже с прижатым к боку клинком я не вызываю в нем ни малейшего страха. Вжала кинжал еще сильнее, чувствуя, что оставляю глубокую царапину.

– Ай-ай, злючка. Ладно, ты всем доказала, что любишь со мной обниматься.

По его телу пробежала быстрая зеленая волна, и невидимая сила отодвинула меня от него вместе с клинком.

Дешевый фокус, подумала я и не спеша убрала кинжал за спину. Сетсей продолжал прожигать меня своими маленькими, черными глазками.

– Ну что?! Он же сам сказал, что у него пара вопросов к моему клинку. Вот я и подумала поближе их познакомить.

От меня не скрылось, что голубоглазка всеми силами старается удержаться от смеха. Не дожидаясь их, я прошла в портал Амидеры.

Стоило мне только выйти с другой стороны, как в меня полетела яркая фиолетовая вспышка. Чудом увернувшись, я кувырком полетела в ельник и поняла, что от второй атаки мне не уйти, но рядом со мной из портала вышел князь-болтун.

– Алгерда! – вмешался он, останавливая сестру.

– Она угрожала тебе!

Девушка сжала губы и зло уставилась на меня.

– Не родился еще орк, чьи угрозы могли бы меня напугать.

Он протянул мне руку, помогая встать. Издевается?

– Угрозы, может, и не страшны, но раны болят у всех одинаково.

Проигнорировав его ладонь, я со всей силы вонзила кинжал в мизинце от его ноги, с удовольствием наблюдая, как в этот раз он все же дернулся. Облокотившись на рукоять, вогнала кинжал еще глубже в землю и поднялась сама.

После этой перебранки меня определили в самый конец отряда, подальше от князя. Если это было наказанием, то меня оно только развеселило.

Перед тем, как сырость Листопада сменилась хрустящей прохладой, мы сделали еще несколько небольших остановок, чтобы подкрепиться. Новые каменные указатели неподалеку подтвердили, что мы движемся в правильном направлении. На каждом было что-то нацарапано, но больше я не спрашивала, предполагая, что смысл будет примерно одинаковый: «Если ты чужак мы тебя выпотрошим, а если дворф выпотрошим дважды…».