Путь Самирана - Максим Лагно Страница 30

Ого!

А что если Карапу Карехи, этот Убийца Травы, замешан в убийство отца? Он мог подсказать наёмникам слабые места в защите дворца. Он вообще мог незаметно провести их в родовые владения! И Вакаранга Карехи подозревал сына в предательстве. Поэтому и держал его подальше от себя!

Я отогнал эти размышления.

Даже если Карапу и повинен в смерти мясного барона, то меня это не касалось. Я не хотел жениться на Виви Карехи. По крайней мере до тех пор, пока не увижу в этом выгоды для себя, а не чьих-то там родов и сословий.

Но я так же не хотел принимать жизнь, которую пророчила Самирану его прекрасная мама. Лечить «большой человек», как назвала богатых пациентов Служанка? Нет уж. Играть в доктора мне было скучно даже в детстве.

Мои цели на ближайшее время обозначились: узнать как можно больше о Дивии, при этом избегая принимать чью-либо сторону в родовых замесах.

Но что мне делать прямо сейчас? Вызовут ли меня снова в Прямой Путь, чтобы снять обвинение в грязном колдовстве или это произойдёт как-то иначе?

Или вот вопрос: что есть грязное колдовство? Почему наказание за него было не столь страшным, как, например, наказание за отрицание величия Дивии?

Что такое Ветроломы и почему наёмники-бодибилдеры живут там? Как работает экономика Дивии? Как, блин, работает сама Дивия? Что такое Совет Правителей и почему для главы рода престижно получить место в нём? Как живут низкие царства? В каком времени я вообще нахожусь? Неужели и вправду — сотню тысяч лет назад?

Все эти вопросы порождали новые вопросы, не считая самого первого: как я тут оказался?

Раздумывая над всем этим я смотрел в окно.

Храм Движения Луны выглядел таким же безжизненным. Если По дорогам и лестницам между домами ходили слуги или дивианцы в туниках и халатах. Но возле храма — никого. В непривычно ровных, почти квадратных окнах храма не заметно движения. Летающие экипажи, приземлявшиеся на площадки у соседских жилищ, ни разу не приземлились возле храма. Может, он вообще заброшен?

Высунувшись из окна, я попытался разглядеть соседние жилища. Кто там живёт? Поддерживают ли родители Самирана отношения с ними?

Как строят дома в Дивии? Например, это жилище и соседние как бы встроены в скалы, возвышающиеся в разных частях Дивии. Вписывание архитектуры в окружающую — свойственно древним цивилизациям.

Кстати, само наличие скалистой вершины в центре летающей тверди вызывало вопросы. Не создаёт ли она лишний вес? Или, быть может, скала наоборот работает чем-то вроде противовеса, удерживая твердь в горизонтальном положении, типа, как киль у яхты?

Вглядываясь в причудливые башни далёких домов, я одновременно ощутил азарт и страх. Мне хотелось ринуться на исследование города, но при этом вдруг забоялся выйти из комнаты!

Что если над улицами города носятся наёмники в масках с горящими глазами и протыкают всех копьями? Или насылают на свои жертвы призрачных орлов?

Я припомнил, как один из этих орлов вырвал клювом глаз у гостьи — эта молодая женщина истошно завопила, каталась по окровавленным одеялам на полу, опрокидывая кувшинчики, пока второй орёл не вцепился ей в шею. После этого женщина прекратила кричать, а только хрипела, а из её шеи бил какой-то ненатуральны розовый, почти мультяшный фонтан крови. Блин, будто я знаю, как выглядит натуральный фонтан крови?

Воспоминания о мясорубке вызвали тошноту.

— Самиран… — послышался тихий голос за спиной.

Я обернулся. В арке стояла мама Самирана. Она как-то бессильное привалилась к арке спиной и с испугом смотрела на меня. В одной руке она держала квадратную корзинку на широком ремне. Одета в толстую и длинную накидку, наглухо закрывавшую её тело.

— Мама… — вдруг искренне сказал я, будто она и на самом деле моя мама. Ещё и всхлипнул.

Скатившись по наклонной стене, сел на пол.

Отбросив корзину, мама тут же оказалась возле меня. Её тёплые заботливые руки ощупали мой лоб, шею и грудь.

— Повреждений Линии Тела нет, — бормотала она, проводя осмотр. — Линия Духа хаотична… Бег крови чистый… Варение пищи… Ты ел озарённую еду?

Я кивнул.

Мама продолжила осмотр — положила обе руки на область сердца. Помедлила так, вероятно, считала пульс. Потом снова переместила руки на мою голову, охватив виски.

— О, Создатели, — воскликнула она. — У тебя безумное смятение духа! Служанка!

Появилась Служанка и тут же, без приказала, достала из большого сундука матрас и постельное бельё.

— Самиран, — продолжила мама Самирана. — Твой дух поражён. Тебя беспокоят воспоминания о жестокости наёмников?

— Кажется… да. Ты уже знаешь?

— Весь город говорит об этом. Как только услышала, сразу побежала домой. Многие выжившие гости Вакаранги Карехи бьются в припадках, похожих на твой. Наёмники предварили своё нападение озарением «Смятение Духа».

Мама помогла мне дойти до расстеленного на полу матраса.

— Я не хочу спать! Я не смогу… Кровь… Много крови… Меня тошнит, мама.

— Ложись, — приказала она, силой вдавив меня в матрас. — Ты не мой сын, но ты, оказывается, всё-таки душа человека, а не усмешка грязного демона.

— Я сам не знаю, что я такое… — всхлипнул я.

Тёплые ладони мягко прошлись по моему лицу. Я уснул.

* * *

Спал без сновидений. Проснувшись — сразу побежал в туалет.

Вокруг дырки в полу лежал новый, благоухающий венок. С наслаждением помочившись, вернулся в комнату. Она была погружена в синий сумрак. На стене светился круглый плафон, похожий на светлячка. Внутри него билось синее, похожее на газовое, пламя.

Выглянул в окно.

Небо чистое, тёмно-синее, с розовой подсветкой. Горизонта не видно из-за домов и скал. Похоже на раннее утро. Как обычно — чертовски холодно. В соседних зданиях светились овальные окна или горели синие фонари у входных арок. Только Храм Движения Луны возвышался тёмным, безжизненным пятном.

Вернулся в комнату и сразу заметил нововведение — арку закрывала плотная стена из листьев и толстых веток. Наконец-то дверь запилили.

От вчерашней слабости и испуга осталось только воспоминание. Не знаю, помогло ли мне лечение мамы Самирана, но образы умирающих, эхо их стонов и стоп-кадры внутренностей, вываливающихся из вспоротых животов больше не вызывали тошноты.

Наоборот, очень хотелось есть и пить.

Я даже застыдился. Надо быть сильнее. Нельзя падать в обморок от каждого мертвяка. Пусть я и плохой историк, но знал, что древний мир был жесток. Это в двадцать первом веке можно прожить изнеженным хикканом, не выходя из квартиры, окружив себя игровыми консолями, розовыми пони и доставочной пиццей.

Кроме того…