Сетерра. 3. Зенит затмения - Диана Ибрагимова Страница 3

– Так, стоп, – развел руками Нико. – Мы в Теплой долине возле Еванды?

Последнее, что он помнил, – длинная игла, впившаяся в плечо, взбешенные кони, мертвые лица возницы и секретаря. Все эти образы пронеслись в голове как видения и ничуть не поколебали железное спокойствие Нико. Он нашел происходящее странным, но не страшным.

– Ага, – бодро сказал Осита и, подумав, добавил: – Каёси-танада такой богатый! Он арендовал тут целый дом, чтобы просто подождать вас! Ну, и еще одного человека. Но про него я совсем ничего не знаю. Я и про вас-то не знал, пока не увидел.

– Давно я тут? – спросил Нико, застегивая манжеты.

– Нет. Вас недавно привезли. Вместе с этими вон. – Осита кивнул в сторону порченых и взялся расчесывать спутанные кудри принца. – Но вы еще в дороге долго проспали, потому что вас пришлось ранить иглой, чтобы… в общем, по-другому у Каёси-танады не получилось бы с вами спокойно поговорить.

– А теперь расскажи, кто такой этот Каёси-танада и что ему от меня нужно.

– Он сын двух Драконов и главный провидец императора Чаина! – отчеканил Осита, ловко разделяя пряди. – То есть бывший главный. Теперь уже не главный, потому что главным скоро будет провидец Доо, которому я на самом деле прислуживаю. А вторым главным будет господин Ясурама, это его платье я ношу. А что Каёси-танаде от вас надо, я не знаю. Он мне не отчитывается. Это вы сами его спросите и потом мне расскажете, ладно? Я за это вас чесночной конфеткой угощу! Договорились? Нет? Тогда дам две! Но больше и не просите! У меня их всего пять штук осталось! Могу одну сейчас дать, а вторую потом, когда все узнаете.

«Рехнуться можно, – подумал Нико. – Неужели Такалам все-таки нашел на Твадоре человека, способного предсказать дату затмения?»

– Ну и ладно, – надулся Осита. – Правду говорят, что тут люди совсем беседы вести не умеют. Зато какие у вас волосы мягкие! Каёси-танада от зависти умрет, когда узнает! Все, я закончил. Пойдемте в сад, господин вас очень ждет. Я заварю чай. Кстати, какой вы любите? Говорят, чай отражает характер человека!

Нико снова не ответил, погруженный в свои мысли.

– Тогда я заварю имбирный с медом, – тут же нашелся слуга. – Он хорошо согревает!

Они миновали анфиладу полутемных комнат и вышли на крыльцо, а оттуда спустились в яблоневый сад. Над головой сияло пойманное в паутину веток звездное небо, и казалось, что все вокруг – его прямое продолжение. Дорога была окутана маревом похожих на лодочки голубых светильников, качавшихся от ветра на каждом дереве. В «Сливовых Источниках», по словам Виё, тоже так делали, чтобы и ночью гости могли вдоволь насладиться красотой цветущих слив.

На улице было холодно, изо рта даже шел пар, но Теплая долина оправдывала свое название: в то время как большая часть острова только-только отряхивалась от снега, здесь уже все бушевало, и древесные кроны превратились в сквозной бело-розовый балдахин.

«Может, мне просто снится то, что я хочу видеть? – размышлял Нико. – Зачем провидцу императора приезжать за мной, если я больше не наследник Террая? Он не знает, что в Соаху переворот? Тогда грош цена его способностям. Или он знает? Может, старик предупредил его и у Каёси есть другой план?»

Яблони продолжали расступаться, пока дорога не уперлась в блестящую полосу воды: сад выходил к озеру. Запахло сыростью, тиной и приторно сладкими цветами шиповника, облюбовавшего берег. Нико приготовился к худшему. В последнее время он не видел хороших снов, а теперь и этот норовил скатиться в Каландул. Принц ненавидел моря и озера. После испытания лжепрималя в нем засел животный страх перед глубокой водой.

– Уже почти все! – сказал Осита, обернувшись.

Земля под ногами стала мягче, и вскоре принц оказался на берегу, поросшем короткой, наверняка стриженой травой. Справа, под огромной яблоней, сидел в окружении все тех же мистических фонариков главный провидец императора. Лепестки падали на его волосы и одежду, но человек не шевелился, будто медитировал. Он походил на чаинское блюдо – клецку, завернутую в листья краснокочанной, то бишь фиолетовой, капусты, посыпанную сусальным золотом. Шея провидца светилась от белизны – точь-в-точь тесто, а волосы, собранные в высокий, гладко зачесанный хвост, были аспидно-черными.

Каёси не встал, когда Осита крикнул, что уважаемый гость уже здесь, только чуть повернул голову.

«Паралитик, что ли?» – подумал принц, рассмотрев кресло вблизи: оно было с колесами.

Осита подбежал к господину, развернул его, и Нико увидел мальчишку младше себя. Болезненно-бледного, хрупкого, как чаинский фарфор, сверкающего каждой пядью роскошных, многослойных одежд, расшитых бисером, золотыми нитями и драгоценными камнями. Как клецки оборачивают луком-пореем, так и Каёси привязали к спинке несколькими шелковыми поясами. Он выглядел усталым и больным. Запавшие щеки, бескровные губы и темные круги под глазами стесали с его лица всю красоту. Должно быть, прежде он походил на тех смешных, большеглазых и румяных чаинских кукол, которых Ли-Холь присылал отцу в качестве подарков.

– Простите, что я не могу как следует поприветствовать вас, господин Нико, – сказал провидец на международном языке. – И простите за столь неподобающий, грубый прием. Меня зовут Кайоши, у моего слуги отвратительное произношение, он постоянно коверкает мое имя. Я нижайше прошу прощения за парализатор. К сожалению, я не нашел другого выхода, кроме как использовать его.

«Подозрительный тип, – подумал Нико. – Такой молодой и уже провидец императора? Может, он подставной? Может, Тавар что-то узнал и теперь пытается вытащить из меня информацию через этого парня? А паралитиком он прикидывается, чтобы я не чувствовал угрозы…»

Нико схватил со стола нож и резким, быстрым движением приставил к животу провидца. Осита вскрикнул, выронив кусочек имбирного корня. Тут же из-за дальнего дерева выскочили два наемника, но Кайоши остановил их.

– Я велел вам не показываться! – жестко сказал он, и мужчины вернулись обратно в тень сада.

Теперь было ясно, кто остановил фургон с порчеными и убил всех сопровождающих. Нико сунул нож Осите.

– На, стругай свой имбирь.

Клецка действительно был парализован. Его тело никак не отозвалось на угрозу. Даже если он предвидел это, невозможно было контролировать инстинкты. Мышцы пресса не сжались в попытке остановить лезвие, Кайоши не попытался закрыться, не отпрянул. Единственное, что заметил Нико, приложив палец к шее парня, – учащенный от страха пульс.

– У вас довольно странный способ знакомства, – заметил Кайоши. – Это соахская традиция – начинать беседу с попытки зарезать?

– Я хотел проверить, правда ли ты паралитик, – сказал Нико, перейдя на чаинский. – А то мало ли что у тебя на уме.

– Каёси-танада точно-точно парализованный! – тут же оживился Осита. – Я один раз даже пролил на него кипяток, а он и не заметил!

– Я очень прошу вас говорить на соахском, – сказал Кайоши, на секунду прикрыв глаза и побледнев сильнее прежнего, хотя казалось, дальше уже некуда. – Осита невозможно болтлив и не держит за зубами ничего, начиная от риса и запахов изо рта и заканчивая всем, что увидел или услышал.