Земля лишних. Горизонт событий - Александр Долинин Страница 3

– Я тут ни при чем…

– Не верю… – С этими словами упер ствол пистолета ей под ребра и надавил. Да, вот такая я сегодня сволочь – не люблю, когда меня с разбегу тыкают ножом в спину, для здоровья это очень вредно.

Пискнув от боли, девчонка заныла:

– Он меня заставил… Избивал все время, если пыталась отказаться…

– Почему не сбежала?

– Он меня запирал… Один раз почти уже смогла, поймал, избил до потери сознания…

– Ладно, сегодня я очень добрый. – Убрав пистолет, отпустил девчонку. – Давай сюда руку, перевязать нужно.

Наспех замотав носовым платком (чистым, только сегодня утром в карман сунул!) глубокий порез на ее руке, звоню по сотовому в полицейское управление, сообщаю о «нападении неизвестного, который не успел скрыться». Пока патруль едет, говорю:

– Значит, дело было так: он тебя похитил, ты сбежала, хотела пройти на станцию, спросила у меня дорогу. Он напал на меня сзади, я его застрелил, нож ударил тебя по руке. Если полиция узнает, что ты была у него в сообщницах, – даже загадывать не буду, что тебе присудят. Нет у меня желания разбираться в тонкостях местных законов. Уличных преступников здесь либо карают на месте преступления, либо передают на стройки «народного хозяйства», где они быстро переходят в состояние удобрения. Понимаешь?

Всхлипывая, девчонка кивает головой. Так, ну-ка, посмотрим на тебя внимательно… Бесцеремонно расстегиваю ей воротник, она не протестует. Похоже, не врет – возле шеи на плечах заметны синяки… Задираю рукава ее рубашки – вены на локтях не исколоты, хоть это в плюс… Одета в обрезанные чуть ниже колен потрепанные джинсы, рубашку с длинными рукавами и коротенькую джинсовую жилетку.

– Ты проституткой была, что ли?

Девчонка, забыв про боль в руке, аж подскакивает:

– Я танцовщица! Самые крутые танцы на пилоне в городе! Этот гад мне столько песен напел – будешь выступать в большом клубе, куча поклонников… Сам подсыпал мне снотворного и сюда протащил. А здесь поигрался бы еще немного и в публичный дом продал, гнида!.. – Выкрикнув это, она от души пнула труп.

– Почему ж ты не убегала? Он ведь довольно далеко стоял?

– У меня туфли разваливаются и ноги болят, бегать не могу…

(Объяснение хлипкое, но пока примем на веру. Что-то я сентиментальным и доверчивым стал, это возрастное, наверное…)

Без разговоров стягиваю у нее с ноги когда-то роскошную гламурную туфлю, вижу огромные кровавые ссадины на ступне и пальцах – да, с такими не побегаешь.

– На, держи свою развалину…

Вспомнив кое-что, быстро обшариваю труп (надо же, какой здоровенный бычара, раза в полтора больше меня…), в одном из карманов нахожу айдишку девчонки, сую ей в руки:

– Держи и больше никому не отдавай!

Она дрожащей рукой запихивает айдишку в карман жилетки, и почти тут же в конце улицы показывается полицейская машина. Выпрямляюсь, командую:

– Так, встань у стенки, выполняй все, что скажут, не дергайся и не болтай лишнего, поняла?

Она кивает головой, я выхожу на середину улицы и поднимаю правую руку, левую опускаю вниз. Мало ли, может быть, они там нервные все.

Из джипа сторожко вылезли двое полицейских, руки они держали вблизи от пистолетов, правда, пока их не вытаскивали. И на том спасибо…

– Это я звонил в полицию, – обращаюсь к ним. – Девушка – потерпевшая. Парень напал на меня сзади, еле успел увернуться от него.

– Ваши айди, пожалуйста, – обращается к нам тот из полицейских, который выглядит постарше.

Протягиваю ему свой документ, девчонка достает свое удостоверение. Я дополнительно показываю и разрешение на ношение пистолета, он кивает – все в порядке, меня не будут расстреливать прямо сейчас. Второй смотрит на меня, как будто пытаясь вспомнить, где он меня видел раньше. Точно, сейчас спросит…

– Вы в полицейское управление заходили, к начальству?

– Да, меня иногда фрау Ирма вызывала, по различным вопросам. Если хотите, позвоните ей, она подтвердит мою личность.

Услышав это, старший патруля вернул мне айдишку и спросил у девчонки:

– Как вы сюда попали?

– Этот гад, – она показала на неудачливого бандита, – обманом затащил меня сюда, я от него сбежала, спросила у мужчины дорогу к станции, потом он меня догнал, бросился с ножом, и вот…

– Я спиной стоял, услышал шаги сзади, повернулся, а парень уже на меня с ножом бросился, – дополняю рассказ. Повернувшись к телу на земле, нагибаюсь и показываю на валяющийся нож, но полицейский говорит:

– Отойдите, ничего не трогайте. И у вас рубашка сзади разорвана, бок в крови.

(А, чтоб тебя!.. Успел он меня таки зацепить, если б я не дернулся вперед – точно бы получил нож в почку.)

– Это я вперед шагнул вовремя…

Молодой полицейский в это время что-то бубнил в микрофон рации, стоявшей в машине, динамик неразборчиво хрипел женским голосом ему в ответ.

– Все нормально, но вам придется дать показания в полицейском управлении.

– А можно, девушку сначала врач осмотрит? У нее рука порезана, – говорю я.

– Сейчас еще машина подъедет, место происшествия сфотографируют и тело увезут. Тогда мы довезем вас до больницы, а потом проедем для беседы в управление. Это не первый случай подобного нападения, уже находили жертв с такими же ранениями.

Смотрю на девчонку, она замечает мой взгляд, съеживается и явно хочет провалиться сквозь землю. Полицейские в это время осматривают тело нападавшего и не видят ее реакции. Молча стою, глядя в сторону и считая в уме до сотни, девчонка понимает, что я не хочу ее выдавать, и немного приободряется, придвигаясь вплотную ко мне и пытаясь взять за руку дрожащими пальцами. Прямо детский сад какой-то!.. Интересно, рука довольно жесткая и мозолистая, может быть, и не врала про свою акробатику на шесте, или, как еще говорят знатоки, «на пилоне»?

Ладно, пусть цепляется, лишь бы приставать не начала, а то у меня жена ревнивая. Минут через десять полиция заканчивает тут все оставшиеся формальности, и нас везут к врачу. Я хочу пропустить девчонку вперед, но полицейский направляет меня к врачу первым. Чего это он так обо мне заботится, а?

Врач осматривает царапину у меня на боку, негромко присвистывает и говорит:

– Вам повезло, еще немного, и мы бы сейчас не разговаривали!

– Да, бывают в жизни удачные дни, иногда…

Сделав обезболивающий укол, он накладывает швы и лепит пластырь с марлей.

– Завтра придете на перевязку. Рану я очистил, но мало ли что, первые дни нужно следить, чтобы не было воспаления.

– Доктор, я в курсе, спасибо…

Девчонкой врач занимается намного дольше, в кабинет то и дело входит и выходит медсестра, затем еще один врач. Что они там, полный осмотр ей учинили? Хотя, если дело дошло до полиции, все будет сделано «под протокол». Лишь бы нигде не прокололась в показаниях. Мне ее почему-то жалко. Хотя, как говаривал Шерлок Холмс, «зло иногда принимает ангельское обличье». Но почему-то чувствую, что здесь не тот случай. Моя внутренняя «чуйка» молчит, удрученная неудачей. Хотя, может быть, она срабатывает только в особенных ситуациях?