Нет, детка, это – фантастика! - Анна Селина Страница 3

Расстались они после долгого чувственного поцелуя, в котором странным образом смешались и нежность, и желание, и страх.

Мужчина с неохотой отпустил Лизу, глядевшую на него совершенно больными глазами и стыдливо поправлявшую юбки. Он точно знал – она не прочь повторить еще и еще, да и он тоже. Однако времени больше нет.

Но скоро он наверстает упущенное.

– Будь в саду завтра, – велел зеленоглазый. И, видя, с каким страдальческим выражением лица смотрит женщина на виднеющийся за ветвями дом, спросил вкрадчиво: – Ты любишь меня, Элиза?

– Больше жизни, – против воли отвечала та и, вспомнив вновь своих детей, пустилась прочь, зажав рот ладонью, чтобы не слышно было ее всхлипов.

Ее таинственный любовник смотрел вслед и тонко улыбался. Ее слезы нравились ему на вкус. И губы – тоже, и кожа…

И кровь.

Лиза, не зная мыслей того, от которого была без ума, кралась к крыльцу, прячась в тени ветвистых деревьев, как какой-нибудь вор. Укус на шее слегка саднил, губы припухли от поцелуев, а сердце все еще отчаянно колотилось и требовало вернуться назад, к любимому. Но сделать этого женщина не могла. Все, что она могла сейчас, – незамеченной вернуться в спальню и забыться тревожным сном, дабы забыть обо всем. А наутро начать все сначала и все-таки выиграть. Не приходить больше в сад. Уехать, уехать быстрее из этого места! И чтобы никогда больше не встречаться!

Уже в тихом спящем доме Лиза вдруг поняла, что обронила в саду легкую шаль, в которую куталась в ночной прохладе. Пришлось возвращаться. На прошлой неделе она по случайности оставила в саду перчатки, которые утром нашла служанка, взятая на воды с семейством. И тогда она так подозрительно буравила хозяйку взглядом, что та, не выдержав, отослала ее из дома. Если она вновь найдет вещь, принадлежащую Лизе, начнутся расспросы и домыслы. И вдруг тогда все поймут, какая она падшая женщина? К тому же старый слуга Федора Ивановича недавно видел ее возлюбленного неподалеку от дома, когда тот ждал Лизу для вечерней прогулки.

Шаль немедленно нужно было забрать! Лиза спешно вернулась в сад, не ведая, что ее там ждет. Она думала, что грешный ее возлюбленный покинул его, однако смогла разглядеть сквозь листву под лунным светом его силуэт.

Он был не один – рядом стоял высокий мужчина во фраке и шляпе, лицо которого скрывала темнота. О чем они беседовали, женщина не поняла – ей показалось лишь, что беседа была совсем недружеской. Однако любовник вдруг оглянулся в ее сторону, словно увидев. Но стоило ему это сделать, как мужчина в шляпе вдруг с нечеловеческой скоростью набросился на него, словно только и ждал подходящего момента.

Молодая женщина ахнула неслышно, не зная, что делать и как помочь любимому, упавшему на землю от столь невероятного удара. Впрочем, ничего делать и не пришлось, потому что дальше был настоящий ад.

Тот, кому отдала свое сердце Лиза, вскочил так, словно и не было чудовищного удара. Двигаясь слишком быстро для обычного человека, он бросился к напавшему. Женщина замерла, боясь вздохнуть: ей показалось, что в тусклом свете фонаря и луны мелькнуло что-то, похожее на когти.

Ее мужчина свернул шею противнику. Умело. Играючи – словно котенку.

Лиза попятилась, зажимая рот обеими руками, стараясь сдержать крик. А ее любовник вновь огляделся и вдруг невероятно быстро оказался рядом с ней. Женщина успела заметить острые длинные клыки и когти. В некогда зеленых глазах мерцали алые отблески.

– Демон, – едва вымолвила Лиза и лишилась чувств, упав на траву.

Когда она открыла глаза, то к ужасу своему поняла, что над ней склонился возлюбленный – уже в человеческом своем виде. Глаза у него казались обыкновенными, разве что усталыми. И клыков с когтями не было.

Да только Лизе все равно было страшно до жути. Она хотела закричать, но голос не слушался. Тело словно онемело, стало чужим, неподатливым. Все, на что способна была сейчас женщина, – отползти немного, цепляясь слабыми пальцами за траву.

– Любовь моя, не бойся, – произнесло чудовище, дотрагиваясь до ее волос. – Тебя не обижу. Прости, что пришлось увидеть. Иначе бы он убил тебя, Элиза. Понял, что в саду я не один.

Он склонился, чтобы поцеловать ее, но Лиза отчаянно замотала головой. Ее трясло от страха, в голове все спуталось, и даже молитвы забылись. Его объяснения молодая женщина и вовсе не слышала. Ей казалось, что и ее сейчас постигнет участь того несчастного. А после чудовище найдет ее семью. Муж, дети, слуги – все они беззащитны против чудовища.

– Оставь… Оставь меня, демон, – сорвалось с ее дрожащих губ.

Ее слова ударили его по щеке, словно перчатка офицера, зовущего на дуэль.

– Я же сказал: ты – моя, – улыбнулся любовник. – Не сопротивляйся, Элиза.

Сжав ее запястья, он насильно поцеловал женщину: грубовато, но все с той же прежней чувственностью, а она вновь потеряла сознание от осознания того, кто ее целует.

…Ей снилась бабка, та самая, которая рассказывала странные, порою пугающие сказки.

Старуха со спутанными седыми волосами, собранными в пучок, неодобрительно глядела на нее, сидя в кресле-качалке, что поставил себе Федор Иванович, любивший вздремнуть на свежем воздухе после обеда.

– Что, Лизавета, страшно? – спросила она, покачиваясь.

– Страшно, бабушка, – покаялась та, стоя перед ней, как нашкодивший ребенок. – Я столько всего натворила.

– Не вини себя, – словно знала бабка об изменах Лизы. – Зверю никто отказать не в силах. Зверю сопротивляться нельзя. Он силой берет. Да только потом убивает.

– И что мне теперь делать, бабушка? – опустилась на колени Лиза. Бабка погладила ее по растрепанным волосам и вздохнула.

– Моя кровь тебе поможет. Кольцо с черным камнем, что я тебе оставила, помнишь? Уезжай домой как можно скорее. Найди его. Надень и не снимай, – велела бабка. – Сможешь тогда зверю противостоять, коли он в душу твою яд еще не пустил глубоко. Пока кольца на твоем пальце не будет, он везде тебя найти сможет. И будет делать с тобой, что захочет. Поняла меня, Лизавета?

– Поняла, бабушка. – По холодным щекам ее текли горячие слезы. – Так и сделаю. Он демон, бабушка?

Та ничего не успела ответить – стала меркнуть, растворяться в воздухе, печально улыбаясь.

Проснулась Лиза в своей постели, когда в щель между тяжелыми шторами пыталось пробиться яркое солнце.

В этот же день она уговорила мужа возвращаться домой как можно быстрее.