Галактический шеф-повар - Джеймс Уайт Страница 3

Гурронсевас смотрел на О'Мару во все глаза, но хранил молчание. Кто он такой, майор знал, так что нужды представляться не было, а тралтан хотел, чтобы его не заподозрили в желании нарушить субординацию или правила хорошего тона хотя бы в мелочах, и желал произвести впечатление существа, которое не втянешь в ненужные разговоры.

Майор показался Гурронсевасу стариком (у землян была привычка считать годы прожитой жизни), хотя шерсть на голове и надбровных дугах у него была скорее серой, нежели седой. Черты лица и две руки Главного психолога оставались неподвижными. Он смотрел на Гурронсеваса. Молчание затянулось. Наконец О'Мара кивнул. Заговорив, он не назвал тралтана по имени, не назвался и сам.

Скорее всего произошло короткое, молчаливое состязание двух характеров, но Гурронсевас так и не понял, кто вышел победителем.

— Начну с того, что поприветствую вас в стенах Главного Госпиталя Сектора, — сказал О'Мара, ни разу не опустив лоскутов кожи над глазами. — Мы оба понимаем, что эти слова — пустая формальность, форма вежливости, поскольку ваше присутствие здесь — не результат приглашения администрации и не констатация ваших необычайно высоких медицинских или технических достижений. Вы находитесь здесь из-за того, что у кого-то в Медицинском Совете Федерации произошло помрачение рассудка, и этот кто-то отправил вас сюда, дабы мы решили, верен его замысел или нет. Верно ли я вкратце изложил ситуацию?

— Нет, — ответил Гурронсевас. — Меня не посылали. Я сам вызвался.

— Мелкая неточность, — сказал O'Mapa. — А может быть, вы извращаете суть. Почему вам захотелось попасть сюда? Только, прошу вас, не повторяйте то, что написано в документах. Там написано много, подробно, весьма впечатляюще — возможно, даже четко, но зачастую факты, содержащиеся в документах такого рода, приукрашены или сглажены в пользу соискателя. Нет, я ни в коем случае не утверждаю, что имеет место намеренная фальсификация, просто хочу сказать, что случаются моменты фикции. Вы раньше работали в больницах?

— Вы знаете, что не работал, — отозвался Гурронсевас, подавив желание раздраженно топнуть ногой. — Но не считаю это препятствием для исполнения своих обязанностей.

O'Mapa кивнул.

— В таком случае скажите мне как можно более кратко: вы хотели здесь работать?

— Я не «работаю», — отвечал Гурронсевас, приподняв и опустив две ноги так, что прикрепленная к полу мебель в кабинете задрожала. — Я не ремесленник, не технарь. Я художник.

— Прошу вас простить меня, — произнес O'Mapa голосом, казалось, начисто лишенным язвительности, — Но почему вы избрали именно этот госпиталь в качестве объекта для ваших художеств?

— Потому, — пылко отозвался Гурронсевас, — что он — вызов для меня. Вероятно, дерзкий вызов, поскольку Главный Госпиталь Сектора — самый большой и самый лучший. Не воспринимайте это как неуклюжую попытку польстить вам или госпиталю — этот факт общеизвестен.

O'Mapa чуть-чуть склонил голову и сказал:

— Этот факт действительно известен каждому нашему сотруднику. Я очень благодарен вам за то, что вы не пытаетесь льстить мне — неуклюже или как бы то ни было еще, поскольку это совершенно бесполезно. Я также не припомню случая, чтобы я прибегал к лести в разговоре с кем бы то ни было, хотя истории известны случаи, когда я нисходил до вежливости. Надеюсь, мы понимаем друг друга? Теперь, отвечая на вопросы, можете использовать более обширный словарный запас, — продолжал O'Mapa, не дав Гурронсевасу ответить на вопрос. — Что же в этом громадном сумасшедшем доме так привлекло вас, почему вы решили отправиться сюда и каким влиянием вы пользуетесь, если вам удалось это провернуть? Может быть, вы были недовольны своим прежним начальством или оно — вами?

— Безусловно, нет! — воскликнул Гурронсевас. — Я работал в «Кромингана-Шеск» в Ретлине, на Нидии, крупнейшем фешенебельном отеле-ресторане Федерации. Там ко мне очень хорошо относились, а если бы и нет, то меня с удовольствием приняли бы на работу в другое заведение. Меня просто на части рвали. Я был вполне доволен своей работой до тех пор, пока около года назад не познакомился с одним высокопоставленным офицером с базы на Нидии, командором флота, кельгианином Руднардтом.

Гурронсевас умолк, припомнив на редкость короткий и простой разговор, из-за которого его спокойной, но скучной прежней жизни пришел конец.

— Продолжайте, — спокойно проговорил О'Мара.

— Руднардт пожелал поблагодарить меня лично, — продолжал Гурронсевас. — Я сразу понял, что он важная персона — раз ему позволили позвать меня к столику. Вы, конечно, знаете, что кельгиане — существа весьма прямолинейные и психологически не способны солгать и даже вежливо себя вести. Во время беседы со мной кельгианин сказал, что только что съел самые восхитительные в своей жизни побеги креллетинского винограда и что он наслаждался этим блюдом еще сильнее из-за того, что не так давно ему довелось отлежать в Главном Госпитале Сектора после какого-то, как я понял, тяжелого ранения при несчастном случае в космосе. На медицинскую помощь Руднардт не жаловался, но сказал, что когда он как-то раз попытался критически отозваться о вкусе больничной еды, то медсестра-землянка ему сказала, что пациентов, выздоровление которых затягивается, в госпитале тайком травят и что кельгианину еще повезло, что он не питается в столовой для сотрудников.

Командор флота сказал, что эти слова медсестры, без сомнения, являются проявлением того, что у землян принято называть юмором, — продолжал свой рассказ тралтан, — но еще он сказал, что если бы кто-то вроде Гурронсеваса (как будто существовал кто-то вроде Гурронсеваса) взял на себя заботу о питании в Главном Госпитале Сектора, то это весьма положительно сказалось бы и на выздоровлении пациентов, и на настроении персонала. Это была высокая похвала, и она доставила мне большое удовольствие. Позже я много думал об этом и начал чувствовать, что недоволен жизнью. Она стала казаться мне скучной. И когда Руднардт снова пришел в наш ресторан пообедать, я постарался ублажить его едой, чтобы снова выдалась возможность поговорить с ним, и спросил, было ли предложение командора флота серьезным.

Оказалось, что он говорил вполне серьезно, — добавил тралтан. — Кельгианин пользовался достаточным весом в кругах, отвечающих за снабжение и эксплуатацию госпиталя, и после года ожидания меня послали сюда.

— Да, — кивнул О'Мара, — Руднардт развил бурную деятельность. Надеюсь, время ожидания вы посвятили знакомству с принципами организации работы в госпитале? Ну и конечно, как всякий рвущийся к подвигам малыш, вы с нетерпением ждете возможности произвести на всех блестящее впечатление и уже продумали планы на этот счет?

Первой мыслью Гурронсеваса было указать этому язвительному землянину на то, что по массе тела он, тралтан, превосходит его впятеро, и поэтому называть его малышом как-то не правомерно. Но он решил, что это слово О'Мара употребил не в прямом смысле, а в переносном, дабы вывести его из равновесия. Гурронсевас ответил коротко и ясно: