За синим горизонтом событий - Фредерик Пол Страница 3

—Это правда, Крошечный Джим? Последовала пауза, а затем Мертвец проговорил:

—Нет. Зря ты докапываешься, Вэн. Так ты все портишь, делаешь неинтересным.

—Мне не нужны вымышленные истории, Крошечный Джим, — обиженно ответил Вэн. — Меня интересуют факты. — Он рассердился и даже собрался выключить Мертвеца, чтобы наказать его, но не был уверен, кто при этом пострадает больше. — Я бы хотел, чтобы ты был хорошим, Крошечный Джим, — льстивым голосом продолжил Вэн.

—Ну что ж, я попытаюсь. — Некоторое время бестелесный мозг что-то нашептывал и щелкал, сортируя свои разговорные цепи.Потом шумы прекратились и Мертвец спросил: — Хочешь знать, почему селезни насилуют своих самок?

—Нет!

—Мне почему-то кажется, что на самом деле хочешь, Вэн. Это ужасно интересно. Ты никогда не поймешь поведение приматов, если не рассмотришь весь спектр репродуктивного поведения. В том числе и самые необычные случаи. Даже поведение червей Acanthocephala. Они тоже практикуют насилие. А знаешь, что делают Moniliformis dubius? Они насилуют не только своих самок, но даже соперников-самцов. Эти сексуальные гиганты облепляют их грязью, как гипсом. Так что у червя-соперника не может встать...

— Я не хочу этого слышать, Крошечный Джим!

—Но ведь это интересно, Вэн! Наверное, поэтому их называют dubius [сомневающийся, нерешительный (лат.). — Примеч. пер.] — Мертвец механически захихикал: — А-хе! А-хе!

—Прекрати, Крошечный Джим, — не очень настойчиво потребовал Вэн. Он больше не сердился на своего друга. Вэн был очарован. Это была его любимая тема, а готовность Крошечного Джима рассказывать о сексе разнообразно и бесконечно сделала его любимцем Вэна среди Мертвецов.

Вэн развернул пищевой пакет, немного пожевал, а затем произнес:

— Я хочу услышать, как это делается, Крошечный Джим.

Если бы у Мертвеца было лицо, ему, пожалуй, не удалось бы сдержать усмешку, но Крошечный Джим добрым голосом ответил:

— Хорошо, сынок. Я знаю, что ты не оставляешь надежды. Помнишь, я учил тебя, что нужно внимательно следить за их глазами?

— Да, Крошечный Джим. Ты говорил, что если их зрачки расширяются, значит, они сексуально возбуждены.

— Верно, — по-отечески похвалил Мертвец. — А я говорил тебе о существовании сексуально диморфических структур в их мозгу?

—Я не понимаю, что это значит.

—Я тоже, но анатомически это так. Они другие, Вэн, понимаешь? И снаружи, и внутри.

—Пожалуйста, Крошечный Джим, расскажи об этих отличиях! — все более увлекаясь, попросил Вэн.

Мертвец увлеченно делился опытом, а Вэн завороженно слушал. На корабль можно было не торопиться — он никуда не денется, а Крошечный Джим сегодня был необычайно разговорчив.

У каждого Мертвеца была своя излюбленная тема, как будто тот замерз с этой мыслью в мозгу. Но даже в разговоре на любимую тему от них не всегда можно было добиться толку.

Вэн оттолкнул подальше подвижное устройство, с помощью которого его отлавливали для обследования, во весь рост растянулся на полу и положил подбородок на ладонь. А Мертвец говорил, вспоминал, подробно объяснял, что такое ухаживание, подарки, решительные шаги. Его лекция захватывала Вэна, словно Крошечный Джим рассказывал о необыкновенных приключениях. И хотя Вэн уже не раз все это слышал, он с таким же интересом внимал Мертвецу, пока Крошечный Джим не заговорил медленно. Затем рассказчик споткнулся и замолк. После этого Вэн приподнял голову и попросил:

— Поучи меня, Крошечный Джим. Я читал книгу, в которой мужчина и женщина совокуплялись. Он ударил ее по голове и потом занимался с ней сексом, пока она была без сознания. Мне это кажется эффективным способом «любви», но в других книгах все происходит гораздо дольше. Почему?

—Это не любовь, сынок. Это то, о чем я тебе говорил в начале, — это насилие. Насилие у разумных существ недопустимо, хотя, может, и хорошо у селезней.

В знак того, что он понял, Вэн кивнул и снова задал вопрос:

— А почему?

Крошечный Джим немного помолчал, словно размышляя над ответом, и затем проговорил:

— Попробую объяснить тебе это с помощью математики, Вэн, — начал Мертвец. — Сексуально привлекательный объект можно определить как женщину моложе тебя не больше, чем на пять лет, и не старше, чем на десять. Такое расхождение справедливо только для твоего возраста и, конечно же, является приблизительным. Привлекательный сексуальный объект, далее, можно охарактеризовать по визуальным, обонятельным, тактильным и акустическим признакам, расположенным в порядке убывающей важности. Именно они стимулируют тебя и указывают на возможный доступ. Ты меня понимаешь?

— Нет, — ответил Вэн, и Мертвец на какое-то время снова замолчал.

— Ну ладно, я постараюсь попроще, — вновь заговорил Крошечный Джим. — Слушай меня внимательно. На основе этих четырех признаков некоторые женщины будут для тебя сексуально привлекательны. До самого контакта ты не будешь подозревать о существовании других признаков, которые могут оттолкнуть тебя, как-нибудь повредить или снизить твою половую потенцию. 5/28 объектов находятся в состоянии менструации. У З/87 — гонорея, у 2/95 — сифилис. У 1/17 на теле слишком густые волосы, безобразные кожные наросты или другие физические недостатки, скрытые под платьем. И наконец, 2/71 будут вести себя оскорбительно во время взаимодействия, 1/16 — распространять вокруг себя неприятный запах, З/7 будут сопротивляться насилию так ожесточенно, что уменьшат или сведут на нет то, чего ты добивался, то есть наслаждение. Оценки даны применительно к твоему психологическому портрету, Вэн. Суммируя это, следует заключить: шесть к одному, что ты не получишь никакого удовольствия от насилия.

— Значит, нельзя совокупляться с женщиной без ухаживания?

— Совершенно верно, мальчик. Не говоря уже о том, что это противозаконно.

Вэн некоторое время задумчиво молчал, потом вспомнил, что нужно спросить:

— Ты меня не обманываешь, Крошечный Джим?

— На этот раз я тебя поймал, парень! — тихо рассмеялся Мертвец. — Все, что я сказал, чистая правда. Так что, если не хочешь нарваться на крупные неприятности, не вздумай пробовать.

Вэн надулся, как жабомордый.

— Это совсем не смешно, Крошечный Джим. От твоих слов у меня даже все опустилось.

— А чего ты ожидал, парень? Ты не захотел слушать мои истории. Тебе почему-то не понравились анекдоты...

— Мне пора улетать, — перебил его Вэн. — У меня нет времени.

— А у меня нет ничего, кроме времени! — усмехнулся Крошечный Джим.

— А еще у тебя нет ничего, что бы я хотел послушать, — сердито проговорил Вэн. Он сорвал с себя наушники, отшвырнул их и отправился на корабль. Забравшись в него, Вэн резко сжал ручку старта. Ему даже не пришло в голову, что он поступил грубо с Крошечным Джимом, который был единственным его другом во всей Вселенной. Вэн никогда не думал об их чувствах.